Читать книгу "Возвращение - Роман Романович"

При ней хорошо жилось. Она нас письму учила, чтению, математике, рассказывала про другие города и историю прошлого мира. Ух как ругалась, когда я дрался с кем-то. В угол ставила, но я сбегал, и тогда она ещё сильнее наказывала, — припомнил я с ностальгией. — А потом… Вы знаете. Нашёл её мертвой, — закончил я резко, вспомнив финал.

— Что с тобой после этого было?

— Да ничего, — отмахнулся я. — Что может быть с детьми, когда они остаются одни? Началась война банд. Резня каждый день на улицах. Кто-то из мелких сбежал в другие районы. Кто-то остался и погиб. Я бегал и скрывался. Потом с другими детьми объединился, собрал свою стаю. Проще стало. Дрался много. Получил свою улицу под контроль. Потом уже, когда у Такена учился, узнал, что новый босс, который на смену Алисии пришёл, сдал её соколам.

— Что ты с ним сделал? — спросила Мария без тени доброты.

— Убил, — посмотрел я на неё. — Этот вопрос закрыт.

— Хорошо, — расслабилась она.

— Ну а дальше… Я придумал себе сказочку про родителей и, когда услышал про испытание у Такена, отправился туда. Думал, стану сильнее, а там как-нибудь и родителей найду. Не знал, как оно всё закрутится. Да и моя это уже история. Не Алисии.

На этом разговор и закончился. Как-то пропало у нас двоих желание задавать вопросы. А Люций и так молчал.

* * *

Почти полтора года. Столько потребовалось мне личного времени, чтобы добраться до двенадцатого яруса. Место, куда добираются единицы ныряльщиков.

Фактически сюда можно было попасть куда быстрее. Но то одно, то другое… Столько всего случилось, что я чувствовал, что прожил небольшую жизнь. А ведь двенадцатый не был конечной точкой. Это всего лишь Перекресток.

Собственно, многомерный, со множеством отдельных пещер и скрывающихся проходов перекресток я и увидел. Не так, как когда две дороги встречаются. А такой, где сотни дорог пересеклись. Только вместо дорог — отдельные кишки, уходящие в неизвестность.

— Эти пещеры тянутся и тянутся, — сказала Мария, когда мы вышли из кишки.

Вышли на мост. Тот тянулся через пропасть, к площадке, на которую и перешли. Пропасть уходила вниз… Ну, далеко. Дна я не разглядел. Сверху тоже много свободного пространства. Другие входы я тоже сразу увидел. Они здесь были понатыканы не то чтобы густо, но с одного места я с десяток разглядел. Это при том, что с двух сторон открывался вид на другие, такие же большие пещеры. Где ждали свои проходы. Не знаю, как здесь работало освещение, ничего такого я не заметил, но было достаточно светло, чтобы разглядеть детали. А камень приятный такой, молочно-коричневых оттенков. На фоне него проходы выглядели как черные дыры.

— Главная сложность, как вернуться обратно, — добавила она. — Поэтому садись, медитируй и попробуй почувствовать, чем проход в родной мир отличается от остальных.

Я по-новому окинул взглядом окружающий пейзаж. Попытался запомнить ориентиры.

— Нет-нет-нет, — догадалась Гроза, что я делаю. — Перекресток нестабилен. Ты можешь зайти в другой мир всего на полчаса, вернуться, а обнаружить здесь совсем другую обстановку. Исчезнет этот мост, — кивнула она на тот, по которому мы перешли. — Нужный проход переместится совсем в другое место, изменится его форма.

— Как здесь проходила ты, я понимаю. Но как справляются другие? Это же бред. Невозможно вернуться.

— Оу, надо же, ты наконец-то осознал проблему этого места, — Мария сделала вид, что восхитилась моей догадливостью.

Издевается, стерва.

— А если серьезно?

— Интуиция способна помочь, но не гарантированно. Много кто берет камень интуиции. Если сюда добираются отрядом, то там точно есть ныряльщики с развитой чувствительностью. Ещё можно найти артефакты-компасы. Я слышала про такие. Также изменения на Перекрестке происходят не всегда. Ты можешь уйти на несколько месяцев, вернуться и увидеть то же самое. Но, если не подготовлен, с куда большей вероятностью потеряешься навсегда. Многие ныряльщики здесь пропали.

— Лучшие из лучших, получается?

— Раз пропали, лучшими их назвать не получится, но да. Сюда только элита добирается.

— Ты забыла добавить, — вставил Люций, — что также работает банальный перебор. Только приходится бегать по кишкам туда-сюда.

— Да. Ещё сами кишки почти не мешаются, на это тоже можно ориентироваться. Поэтому забираться надо не так далеко.

— Ну да, — кивнул Люций. — Сложно, но если повезет, то можно выбраться и так.

Я в который раз посмотрел на эти бесконечные пещеры и понял, что перебирать можно очень долго.

— Задачу понял? — спросила Мария. — Садись, настраивайся. Попытайся запомнить путь в родной мир.

— Так это же не в родной мир, — возразил я. — Фактически мы перейдем к дроу.

— Если найдешь путь покороче, я признаю, что ты великий ныряльщик, — задрала она нос. — Колодец — это не просто дыра. Это сложный лабиринт. Прими и смирись. В этом месте лучше всего направления чувствуются, так что давай. Попробуй уловить хоть что-то. Есть шанс, что в мире волшебников ты потеряешься. Поэтому умение не лишнее.

— В смысле? — напрягся я. — Что значит, потеряюсь?

Такая перспектива меня совсем не радовала.

— Что же, — вздохнула Мария, — Люций, обустроишь малый лагерь? А я пока введу нашего несмышлёныша в курс дел. Видишь ли, Спар… Мир волшебников сильно отличается от всего того, что ты видел. Я даже не уверена, что он настоящий.

— Это как?

— Для упрощения опишу основную суть. Волшебники различаются по силе. Как и те иллюзии, которые они могут создавать. Твой знак Кай справится с наваждением, пусть будет первого уровня. Со вторым уровнем тебе уже придётся повозиться. Выдать знак на пределе своих сил. Третий уровень — ты с ним ничего сделать не сможешь. А ведь есть и другие уровни… Волшебники внешне похожи на людей, и каждый из них владеет способностью создавать наваждение. Хорошо, что большинство создают наваждения лишь первого уровня. Но есть и другие умельцы. Которые конструируют целые реальности. Вот и получается, что это как матрешка… — увидев непонимание на моём лице, она уточнила: — Одно вложено в другое. Первый уровень наваждений входит во второй, второй — в третий. На практике это значит, что старшие волшебники создают целые иллюзорные города. Те, кто послабее, — дома в этом городе. Самые слабые — меняют реальность незначительно. К примеру, создают товар, которого на самом