Читать книгу "У тебя нет выбора - Маргарита Мур"

— Уходи.

Ничего не сказав, я оставил их. Моя крошка с мамой. Теперь я могу заняться петушарой. А он им скоро обязательно станет. Приехали на огромный бывший склад, который находился в двух часах езды от города. Купил его я неделю назад, когда узнал что я отец двух очаровательных девочек. Собираюсь его снести и построить бесплатные аттракционы для детей и для взрослых. Любой, кто захочет повеселиться, мог бы тут побывать. Заходим в глубь помещения. Я и моя охрана. Испуганные глаза труса бегают туда-сюда. Бойся, сука, с сегодняшнего дня тебе не будет покоя. Подхожу ближе. Растегиваю пуговицы рубашки. Закатываю рукава до локтя спокойно, не спеша. Смотрю на него и понимаю, что испытываю одно отвращение к этому животному. В глаза не смотрит, ещё бы. Это ещё ничего, ты у меня, тварь, выть будешь, собственное имя забудешь.

— Марк, брат! Что происходит? Меня схватили, привезли сюда. Что это все означает? — трясясь от страха спрашивает Эд. Неторопливо осматриваю его, силюсь понять, когда он стал таким шакалом. Ведь в детстве мы были не разлей вода. Я всегда его защищал от всех. Учились мы в разных школах и контролировать там все я не мог. Видать задатки морального урода были у него уже тогда. Да, только этого никто не заметил.

— Ударь меня. — держу себя из последних сил.

— Ударь меня, как ты ударил её. — цежу сквозь зубы.

— Маркус, брат. Ты что? Я не могу… Удар в челюсть обрывает его на полу слове. Гаденыш сваливается на бетонный пол, как мешок говна. Лежит, скулит из губы сочится кровь.

— Вставай, чмо. Дерись. Или ты можешь только на слабых женщин поднимать свои поганные грабли? — пинок с ноги в живот. Во мне бушует ярость.

— Вставай, поганец. Рассказывай, чем ты напоил семь лет назад Талию? Она с тобой не спала, верно?! Зная мой характер, и как я её боготворил. Ты решил опорочить видеоматериалом мою женщину. Натравил нас против друг друга. — ещё один удар по рёбрами. Я абсолютно не ощущаю удовлетворения. Сердце также кровоточит. Все мысли о своей любимой, которая страдала и страдает больше всех. Всё потому, что каждый оказался эгоистом, думал только о своей похоти, тянул одеяло на себя. Ведь я ни разу с ней спокойно не поговорил, не выяснил, что было на самом деле. Я такой же ублюдок, как и он. Сколько я оскорблял её, а она терпела. Внутренний гнев на самого себя, на человека, который был моим братишкой, разрывал мои лёгкие.

— Что ж ты по-мужски со мной не боролся за женщину, которая тебе понравилась, уродец? Что ж ты так исподтишка как гнида, а?

— А я и боролся, боролся как мог. А ты свалил по-английски. Я знал все твои ходы наперёд, твою реакцию на видео. И твоё видео смонтировал. Знал, что свалишь не разобравшись. Ты сам мне сыграл на руку. И да, она со мной не спала. Я все подстроил. И ты клюнул как последний лох! — он начал издевательски ржать окровавленными зубами. Бить его я больше не стал. Ведь это правда развели как последнего идиота. И все, что произошло, виноват я сам. И упустил своё счастье сам. Подошёл к Игнатьеву, он протянул мне сигарету. Прикурив ее, я ему сказал:

— Ты знаешь, что с ним делать, куда его отправить. Проследите, чтобы там его скворечник раздолбали так, чтобы кишки его не держались. Я в больницу.

Пока я шёл к выходу, гад кричал мне в спину:

— Маркус! Зоя тебя не простит, если со мной что-то случится! Слышишь? Не простит.

Пошел ты к черту, прятаться за женскую юбку может только Эд.

* * *

Подьезжая к больнице мне позвонил Станислав — мой давний товарищ. В своё время он отучился на терапевта, сейчас у него была своя частная клиника. По дороге в больницу я звонил ему, просил его приехать. Взамен пообещал ему привести медицинскую технику из Дубая. Со своими помощниками Станислав осмотрели Талию.

— Марк, у неё сотрясение головы, сломан нос. От полученных ударов у неё будут синяки на обоих глазах. Гематомы и ссадины пройдут. Она молодая, организм стойкий. Здесь самая главная составляющая, это ее психическое состояние. Нужно будет время, может даже понадобится больше, чем я предполагаю. Думаю, ей нужно будет на всякий случай пройти курс у психолога. — объясняет мне товарищ.

— Сколько?

— Год, полгода, месяц. У всех по-разному. Но запастись терпением придётся. А так в целом физическое состояние через месяц (максимум) будет в порядке. Постельный режим, хорошее питание и никакого стресса. — дал заключение Стас.

Кивком головы даю понять, что все понял.

— Надеюсь, этот месяц ты будешь наблюдать её и отдавать мне полный отчёт. Лекарство, расходы, все, что нужно я оплачивать буду сам.

— Конечно. Я тебя понял.

— Я могу к ней войти? — задаю вопрос, а у самого в горле все пересохло.

— Да, можешь. Только никакого волнения, Марк.

— Спасибо, Станислав. Увидимся. — попрощавшись с врачом направился в её палату. Я выкупил цветочный магазин, где продавались её любимые гортензии разных оттенков. Все было доставлено в течение часа. Конечно, это был опрометчивый шаг. Идти туда к ней. Никто бы не захотел, чтобы его видели в таком состоянии. Но я хотел, чтобы она знала чувствовала, что я люблю её. Люблю, как ненормальный. Несмотря ни на что. Всегда любил, не переставал и буду любить любую, до конца своих дней. Зашёл в палату. Опять ком в горле встал. По тому как напряглось ее тело, я понял, что она почувствовала моё присутствие. Я не замечал её синяков, нет. Я знаю, что тварь с ней сделал, помимо рукоприкладства. Черт, язык не поворачивается сказать данное слово. Мне было все равно. Я знаю, что она меня сейчас ненавидит, но я готов. Буду ждать, терпеть. Только бы дышала и жила. Зажмурила глаза, молчит.

— Тали! Малыш! — мой голос хрипло от волнения. Тишина, лишь аппарат жизнеобеспечения служит мне ответом. Чувствую ее боль, страх, стыд. Хочу сказать, что нечего ей больше боятся, все позади.

— Любимая! Я знаю, ты слышишь меня! Эта тварь будет наказана и все те, которые причастны к… — я замолчал. Талия распахивает зеленые, любимые для меня, глаза. Отшатнулся. Внутри все похолодело. Она меня приговорила. Вынесла свой приговор. Но я стараюсь продолжать свой монолог.

— Я знаю, что тебе от этого не станет легче. Твоя боль так быстро не затянется. — смотрю на неё. Пытаюсь запомнить каждый миг. Надышаться одним с ней воздухом. Все та же тишина. Смотрит сквозь меня пустым взглядом.

— Где ты был? — спрашивает наконец она меня. Я ждал этого вопроса, но что я мог ответить. Отвожу в сторону глаза.

— Почему ты не пришёл? — шёпотом спрашивает девочка моя.

— Где ты был? Где ты был? — повторяет заведено вопрос. По любимому лицу потекли слезы.

— Почему не пришёл?! — срывается на крик. Я молчу, горю вместе с ней.

— Вам этого хотелось?

— Где, твою мать, я спрашиваю, ты был? — кричит в истерике Талия.

— Ааааа, уходи! — она плачет, а меня будто ножом режут. Мне хочется биться головой о стенку от бессилия. Как помочь своей крошке? Что сделать, чтобы муки её страданий хоть немного облегчить.