Читать книгу "Фудблогер и обжора - Анна Жилло"

— А отец тоже повар?

— Нет. Готовить умеет, но не очень любит. Поступил в ЛИСТ*, работал в Петроградском тресте столовых экономистом. Дорос до замначальника треста, а потом все развалилось. Вместе с Советским Союзом. Но он быстренько сориентировался, поднабрал деньжат и прихватизировал две столовки поприличнее. Превратил одну в кафе, другую в ресторан, дед туда пошел шеф-поваром. И понравился этот ресторан некой криминальной группировке. С одной стороны, помогли хорошо раскрутиться. С другой, репутацию создали так себе, потому что периодически там случались всякие стрелки и разборки. Закончилось все в конце девяностых большой перестрелкой с жертвами. Тот ресторан отец продал, купил другой. Когда я из Италии приехал, работал в нем поваром. «Эвридика» на Караванной, знаешь?

— Нет. Судя по названию, греческий?

— Скорее, средиземноморский. Но больше греческий, да. Родители тогда уже в Москву перебрались, отец там тоже парочку ресторанов открыл. Звали к себе, но я не захотел. Поработал поваром, потом шеф ушел на пенсию, отец меня поставил. Народ был недоволен: чейта нами сопляк будет командовать. У меня хоть и европейский диплом высшей категории, и работа в мишленовском ресторане, но все равно тогда только двадцать четыре исполнилось. Ну, приехал барин и решил все радикально. Сделал управляющим, да еще и оформил ресторан на меня. Типа, на тебе, мальчик, удочку, лови рыбку. Кого не устраивало, те ушли, пришли другие. В общем, как-то так. Но весело было, скажу тебе. Я же не понимал в этом ни черта. Одно дело готовить, другое — руководить. В академии был управленческий курс, но точно не под наши реалии заточенный. Пришлось учиться на ходу методом ненаучного тыка.

— Я сразу поняла, что ты упертый. Знаешь, если б моя маменька не продала компанию отца и магазины, мне тоже пришлось бы учиться всему на ходу. Только в двадцать один год. А с блогом что?

Слава посмотрел искоса, будто прикидывая, можно ли вообще со мной разговаривать на такую опасную тему. Подтащил поближе, обнял.

— Инсту завел еще в Италии, она тогда только появилась. Выкладывал фотки всякие разные, аж целых три сотни подписчиков набрал. Не люблю, кстати, слово «фолловер». А потом одна девушка убедила попробовать именно фудблог. Потому что фотки тортов и ресторанов собирали у меня больше всего лайков. Было это года четыре назад. Ну и… вот. Размочил второй миллион подписчиков. Контракты рекламные очень даже неслабые. Техника кухонная, посуда, продукты.

— Круто! — я поерзала, пристраиваясь поудобнее, и сунула нос ему под мышку.

— Круто-то оно круто, но довольно геморно. Накладывает определенные обязательства и ограничения. Это уже не милое-приятное хобби, а работа. Ну и запас постов приходится держать на неделю минимум. Кстати, ты есть не хочешь?

*ЛИСТ — Ленинградский институт советской торговли, сейчас институт промышленного менеджмента, экономики и торговли Санкт-Петербургского политехнического университета имени Петра Великого

=26

— Мы ж только что ели? — удивилась я.

— Какое только что? В половине девятого завтракали. А сейчас два часа.

— Чего?! — не поверила я и потянулась за телефоном. — И правда. Ни фига себе. Не успеешь оглянуться, и вся жизнь пройдет.

— Если вот так, — Слава провел рукой по моему бедру, — то я точно не скажу, что она прошла бездарно.

— Послушай, Слав… Не спрашивай меня, хочу ли я есть. Потому что есть я хочу всегда. В самом буквальном смысле. Я уже не помню, как это бывает, когда не хочешь. Если чем-то занята и в хорошем настроении, просто этого не замечаю. Как фоновый шум.

— То есть ты ешь не потому, что голодна, а потому что уже пора? — он приподнялся на локте и посмотрел на меня с таким видом, будто тоже заполнял какой-то внутренний реестр.

— Ну да, как-то так. И еще одно. Если при мне едят что-то вкусное, я переношу спокойно, но… это такое динамическое усилие. Если это будет постоянно, очень скоро сорвусь. Достаточно какого-нибудь стресса.

— Хочешь сказать, обычно ты ешь невкусную еду?

— Не совсем. Скорее, не… вкусную, — я постаралась отодвинуть «не» подальше, подчеркнув отрицание. — Не слишком вкусную. Не то, что люблю. Вкусную — редко и немного. А совсем невкусную — в смысле, противную, — когда надо сбить приступ на подлете.

— Понял. Иными словами, ты ешь то, от чего не получаешь удовольствия, чтобы вовремя остановиться. И это никак нельзя скорректировать?

— Полностью — нет. У булимиков в принципе плохо с тормозами. Не только касательно еды. Как одна моя подруга сказала: Марина может что-то делать либо с фанатизмом, либо никак. Это правда.

— Ты мне список составь, что ли, что для тебя вкусно, — хмыкнул Слава. — Чтобы не приготовить случайно. Хорошо, что я всеяден. Особенно если сам готовлю.

— Потом. Сейчас из того, что у меня есть, все равно ничего особо вкусного не приготовишь.

— Спорно, но ладно. Встанешь?

— А зачем? — потянулась я по-кошачьи. — Вставать, одеваться — все равно ведь обратно завалимся.

— Женщина, вы прям какая-то озабоченная.

— Это плохо? — я посмотрела на него в упор, и ответный взгляд сказал больше, чем короткое «нет».

Пока Слава запекал в духовке индейку с овощами, я успела подремать и перекинуться сообщениями со Снежкой, которая интересовалась судьбой торта — и моей заодно. Ответив, что все ОК, я добавила: «давай потом».

Мы действительно провалялись в постели весь день, попеременно то разговаривая, то лапая друг друга, как школьники в гормональной буре. На ужин, чтобы не возиться, разогрели все ту же индейку.

— А все-таки почему ты не поехал в Париж? — спросила я, когда поздно вечером мы добрались вдвоем до душа и вернулись обратно. — Подожди, дай угадаю. Любовь-морковь?

Тема бывших рано или поздно все равно всплывает на поверхность. Я свой багаж обрисовала еще в процессе печальной обжорной повести, романтический и эротический опыт Славы пока оставался в тени. Но если б я знала, во что мутирует эта тема, лучше бы промолчала.

— Ну… да, — согласился он. — Было дело под Полтавой.

— Расскажи.

— Да бестолково все получилось. Звали ее Настя. Первая любовь, все такое. Мы с ней в колледже были две звезды. Я по кондитерке, она чисто повар. На конкурсы всякие ездили, награды получали. Знаешь, как говорят? Если двое краше всех в округе, как же им не думать друг о друге. У нее диплом с отличием, я немного недотянул. Ей за второе место на международном конкурсе дали грант на учебу в швейцарской кулинарной академии. А меня отец хотел в Париж отправить. Но я уперся — в САА и точка. А он такой же упертый, как и я. К тому же по стоимости Швейцария подороже выходила. Бодались мы долго и упорно, я победил. Но с поражением в правах. Финансовых.

— И почему бестолково? — подтолкнула я, когда Слава замолчал, задумавшись.