Читать книгу "Человек-Паук. Веном-фактор - Диана Дуэйн"

А даже если бы он сам и не хотел ее собирать, в мире достаточно террористов, чокнутых низкооплачиваемых ученых и разочаровавшихся студентов-физиков, которых злодей мог нанять для подобного дела. «Но почему сейчас? Вряд ли такая идея могла прийти к нему внезапно?» Подобные самодельные бомбы попадали в заголовки новостей годами – как возможности, так и факты их создания. Если Хобгоблин на самом деле руководил или собирал бомбу сам, то почему именно сейчас? Почему он не сделал этого давным-давно?

Либо же только сейчас появился нужный ему гений, либо же что-то еще стало ему доступным.

Но что?

Питер тряхнул головой, помахал Бобу и направился к выходу из «морга». В этой головоломке по-прежнему не хватало слишком многих кусочков. Но Питер уверился на сто процентов: Веном тут не замешан.

И Питер совершенно точно знал, что Веному не нравится, когда его имя используют за его спиной. Симбиот имел привычку неожиданно появляться поблизости, если кто-то слишком часто поминал его имя. А когда Веном объявлялся… разверзался настоящий ад.

Будто мало ему Хобгоблина, который разгуливал на свободе с неопознанными ядерными материалами. Не хватало еще, чтобы старина Чавк-И-Пускослюн свалился ему на голову.

И все же оставалось еще два очевидных места, где хранились ядерные материалы в сырой и очищенной формах и иногда даже складировались. Одно из них – Университет Эмпайр-Стейт, где Питер работал над докторской диссертацией. Почти половина докторантов работали над тем или иным аспектом ядерной физики, каждый занимал отдельный стол в лаборатории, которая считалась самой укомплектованной на всем Восточном побережье. Вторым таким местом, на которое долгие годы жаловались горожане, не желавшие иметь под боком радиоактивные материалы, была Бруклинская военно-морская верфь. Атомные подводные лодки стояли там на приколе, заправлялись и дозаправлялись. Да, визит Человека-Паука верфи явно не повредит.

Направляясь к выходу из редакции «Бьюгл», Питер усмехнулся. «Охота за „Паучьим октябрем“, да?»[6] – подумал он.

Глубоко задумавшись, Питер не глядя шагнул с обочины на проезжую часть. Пронзительный гудок автомобильного клаксона раздался совсем рядом, и Питер едва не выпрыгнул из штанов. Он отскочил назад, чуть не упал, наклонился и ухватился за фонарный столб. «Смотри куда идешь, тупица!» – проорал ему водитель грузовика, который едва не превратил Питера в паштет.

Паркер застыл на месте, провожая взглядом уезжающий грузовик. «Паучье чутье должно было предупредить меня». Но, разумеется, оно находилось в «коме» и не проснется еще восемнадцать часов.

«Надо внимательнее смотреть по сторонам, пока это не кончится», – пробормотал Питер себе под нос. Он нарочито внимательно посмотрел в обе стороны и перешел дорогу.

4

МЭРИ ДЖЕЙН Уотсон-Паркер вздохнула, встала перед зеркалом в ванной и начала наносить макияж. Ее мысли крутились вокруг очевидного возвращения Венома. Однажды, давным-давно, в одной из первых квартир, которые они с Питером сняли вместе, она проснулась и увидела возвышающегося над ней Эдди Брока. Эдди знал, кто скрывается под маской Человека-Паука и ему не составило труда выследить их. Сейчас ЭмДжей гадала, не придется ли им снова переезжать, а если придется, то смогут ли они осуществить это. Учитывая ее безработность и лишь периодические заработки Питера, они не могли позволить себе сумму, необходимую для первого, последнего и страхового взноса за любое более или менее достойное место. «Но если нас вынудят переезжать, мы как-нибудь справимся. Как-нибудь». Мэри Джейн отказывалась мириться с идеей, что костюмированный злодей, или, в случае Венома, злодейский «костюм», снова будет преследовать ее и ее мужа в личном, интимном пространстве. Если Питер что-то и заслужил в этой жизни, то это тихого и спокойного места вдали от всех жутких и безумных людей и существ, с которыми ему постоянно приходилось бороться на работе.

ЭмДжей вытащила тушь для ресниц, потрясла кисточкой, чтобы смахнуть огромную каплю с кончика, и накрасилась. В последние пару лет девушка начала относиться к супергеройской работе Питера куда более философски. Одно время она надеялась, что семейная жизнь остепенит его и заставит отречься от длинных ночей, полных опасностей. Сейчас прежняя наивность вызывала у Мэри Джейн лишь улыбку.

Питер был искренне предан тому, чем занимался, хотя большую часть времени и прятал это за бойкими и добродушными шуточками. Как только ЭмДжей это поняла, ее жизнь одновременно стала и проще, и сложнее. Проще, ведь она перестала ждать неосуществимого. Сложнее, поскольку теперь ей приходилось пахать за двоих. Они же команда.

У некоторых женщин, которых она знала по телевизионной и модельной работе, иногда возникал вопрос о финансовой поддержке. Не то чтобы мужчины не старались свести концы с концами, цепляясь за низкооплачиваемую работу. Женщины периодически собирались за чашечкой кофе на задворках студии или рядышком с местом фотосессией и, кивая и немного печально улыбаясь, сравнивали свои истории.

– Все еще не так плохо, – сухо сказала ей Джун, одна из коллег по «Тайному госпиталю», во время их последнего обеда, – ты могла выйти замуж за художника.

Джун была замужем за художником, одним из этих жутко креативных «художников-концептуалистов», чьи инсталляции с глубоким смыслом заключались в том, чтобы покрыть стены комнаты кусочками хлеба, приклеенными арахисовым маслом вместо клея.

В такие моменты, пусть и сочувствуя Джун, Мэри Джейн знала: ее положение гораздо хуже, но она никак не могла объяснить этого подругам. Поэтому ЭмДжей позволяла им утешать ее в связи с растущей каждый семестр ценой обучения в Университете Эмпайр-Стейт и стоимостью учебников, и молчала о вещах, которые ее действительно волновали, например, о том, как поставить мужа на ноги после того, как он пришел домой в жутком состоянии из-за очередной драки с каким-то упрямым безумцем в маске.

Теперь же, хотя и стало известно, что один из худших врагов мужа может рыскать по соседству, ей все же нужно было сконцентрироваться на других вещах, в частности на работе. Питеру хватало забот и с его личной вендеттой, чтобы еще заморачиваться об оплате квартиры. По крайней мере, на время съемок в «Тайном госпитале» Мэри Джейн смогла избавить его от этой конкретной заботы. Но теперь роль на телевидении осталась в прошлом, и ЭмДжей стремилась как можно быстрее найти новую, лишь бы Питер снова смог сконцентрироваться на своей «ночной работе».

Мэри Джейн в последний раз проверила макияж. В теории, она просто шла «разведать обстановку», но, если попадется стоящий вариант, она должна выглядеть достаточно хорошо, чтобы сразу же, уверенно, пойти на собеседование или «холодную репетицию». «Не так уж и плохо, – подумала она, – для женщины, которая полночи не спала, переживая, не свалился ли ее муж с небоскреба».

Она вернулась в гостиную, где Питер все еще посапывал под одеялом, и на мгновение задержалась, задумчиво оглядывая его. «Не нравятся мне эти мешки у него под глазами. Но с другой стороны, его рабочий график никогда нельзя было назвать нормированным».