Читать книгу "Околдованная - Бертрис Смолл"

— В таком случае, Адали, я, как бабушка, останусь вечно юной, даже когда превращусь в сморщенную ведьму. — И допив настой, заметила с удивлением:

— Похоже, жалость к себе куда-то пропала. Спасибо тебе.

Адали поклонился.

— Я услышал, о чем говорили дамы, и наведался в подвальную кладовую. Там громоздятся сундуки, в которых лежат великолепные ткани. Их, конечно, нужно проветрить, чтобы избавиться от запаха кедрового дерева, но зато все они в целости и сохранности. Я велю принести их наверх. Часовня закрыта, и у меня не было ключа, но, припомнив кое-какие прежние навыки, я сумел открыть дверь. Мы отнесем замок к кузнецу и прикажем выковать новый ключ.

— Ты не дашь мне ни минуты покоя, верно, Адали? — усмехнулась Жасмин, любовно похлопав его по руке.

— Время не ждет, принцесса моя, как бы мы ни желали обратного. Впереди немало работы, если мы хотим, чтобы маленькая Отем произвела фурор в обществе.

Герцогиня Гленкирк поднялась с кресла и величественно выпрямилась.

— Что ж, Адали, веди меня!

Глава 5

— Мадемуазель понадобится не меньше сотни нижних юбок.

— Сотня юбок? — ахнула Отем. — Месье Рено, зачем же столько?

— Мадемуазель, — болезненно поморщился портной, — фижмы вышли из моды. В моде нижние юбки. Они придают объем верхней. Не хотите же вы, чтобы она обвисла, как на нищей бродяжке? Вы же не какая-то простолюдинка или… — он закатил глаза к небу, — или уличная попрошайка! Non!

Non! Сотня нижних юбок, это самое меньшее, что должно быть в гардеробе знатной дамы! Шелковых, разумеется. Текстура шелка идеальна!

— А накрахмаленный батист не годится? — поинтересовалась Жасмин.

— Если госпожа герцогиня желает сэкономить…

Портной неодобрительно поднял брови и пожал костлявыми плечами.

Но Жасмин, ничуть не смутившись, расхохоталась:

— Я согласна на сто шелковых юбок для дочери, месье Рено, но она должна также иметь не менее двадцати пяти батистовых. В них куда прохладнее летом. Не для вечера, разумеется, но как утренние и дневные они куда приятнее.

— Разумеется, госпожа герцогиня, — улыбнулся портной. — Мадам абсолютно права, я склоняюсь перед ее чувством стиля.

— Вернее, перед ее набитым кошельком, — прошептала мадам Сен-Омер. — Ну почему я раньше не замечала, какой ужасный сноб этот Рено? Но он лучший портной во всей Франции, даже в Париже такого не найдешь.

— О, сестрица, тише, он услышит! — забеспокоилась мадам де Бельфор. — Ты ведь знаешь, какой он! Вдруг оскорбится и не станет шить для Отем. Что тогда будет?

— Вы уже успели посмотреть ткани? — , спросила портного герцогиня.

Месье Рено разразился одобрительными восклицаниями:

— Мадам, я в жизни не видел такого выбора! Бархат! Парча! Простая, золотая и серебряная! Шелка! А ленты и кружева, мадам! Где вы сумели раздобыть такое великолепие?

— Все это оставила моя бабушка много лет назад. Ткани хранились в кладовой, — пояснила Жасмин.

— Невероятно! И ничего не сгнило, ни пятнышка плесени! — продолжал восхищаться портной.

— Рулоны лежали в сундуках из кедра, выложенных медью.

— Поразительно, — повторил Рено, принимая деловитый вид. — Мишель, мой сантиметр, пожалуйста. Чтобы приготовить целый гардероб за смехотворно короткий срок, на котором настаивает мадам Сен-Омер, необходимо начать немедленно. Я сам обмерю мадемуазель.

Отем неподвижно стояла на невысоком табурете, пока портной быстро обмерял ее, пронзительно выкрикивая цифру за цифрой, которые записывал помощник, повторяя каждую, чтобы не наделать ошибок.

Когда процедура была закончена, портной величаво изрек:

— Какие цвета предпочитаете?

— Думаю, моя дочь… — начала Жасмин, но ее немедленно перебили:

— Госпожа герцогиня, я обращаюсь к той, кто будет носить мои платья. Если мадемуазель не понравится наряд, она не сможет уделить должного внимания поклонникам. Не так ли? — Отвернувшись от Жасмин, портной подступил к девушке:

— Говорите, мадемуазель, какие цвета вам нравятся?

Отем, немного подумав, сказала:

— У меня темные волосы и прозрачная кожа. Я люблю яркие, насыщенные тона. Изумрудно-зеленый. Бирюзовый.

Сиреневый и темно-фиолетовый. Рубиново-красный. Именно такие цвета мне идут. Сейчас носят квадратные вырезы. Я хочу, чтобы они были как можно ниже, и никаких платочков, чтобы прикрывать грудь. Кроме того, все нижние юбки и сорочки должны быть отделаны кружевом, и я ни за что не надену корсет. Ясно?

Портной улыбнулся, удивленный и в то же время довольный ее ответом.

— Мадемуазель абсолютно права, — объявил он.

— Черт побери! — воскликнула пораженная мадам Сен-Омер.

— Если декольте будет слишком откровенным, Отем приобретет скандальную репутацию, едва переступив порог бального зала, — всполошилась мадам де Бельфор.

— Мадемуазель станет законодательницей мод! — одобрительно заметил месье Рено. — Она само совершенство, и мои наряды должны быть идеальны. Первая примерка через два дня, мадам, — обратился он к герцогине. — Вы согласны?

— Я во всем полагаюсь на вас, месье Рено, — кивнула Жасмин. — Мы в ваших искусных руках.

Портной поклонился.

— Я не подведу вас, мадам, — заверил он? — Сегодня же мои помощники приедут за тканями и заберут все, поскольку неизвестно, что именно мы будем шить.

— Разумеется, месье Рено, — согласилась Жасмин. — Я уже велела сделать опись. Адали, проводи месье и молодого человека и прикажи приготовить ткани к отправке.

— Как угодно, моя принцесса, — ответил Адали, выходя из зала вместе с мужчинами.

— Ха! — воскликнула довольная мадам Сен-Омер. — Рено — противный склочный коротышка, кузина, но, видно, Отем ему понравилась, и теперь он из кожи вон вылезет, чтобы ей угодить. А ты, маленькая плутовка, до чего же умна!

Даже не краснеет и не разыгрывает скромную невинность.

Начни ты жеманиться, и он сшил бы тебе обычные модные платья, как всем остальным. Теперь же в лепешку расшибется, лишь бы убедиться, что ни одна женщина на рождественских празднествах в Аршамбо не будет одета лучше тебя! Ты заполучишь красивого, богатого и титулованного мужа, и все поймут, кто помог тебе успешно поохотиться. Рено может заранее принимать поздравления! Да после этого он станет твоим другом по гроб жизни!

— Если мне не понравится сшитое им платье, я так и скажу, — решительно объявила Отем. — Подобно сестрам, Я очень придирчива в одежде.

— Не забудь сдабривать замечания щедрыми похвалами, — посоветовала мадам Сен-Омер. — Таким образом, ты его не оскорбишь, и, поверь, малышка, сейчас нет ничего важнее твоего гардероба. Мы, французы, помешаны на моде, а этот суетливый человечек — настоящий художник во всем, что касается тканей.