Читать книгу "Ведьмоспас - Евгений Лобачев"

— Мишей, говоришь? Тогда это про меня. Я и есть Миша.

Олло махнул рукой, будто пьянчуга, пытающийся прогнать назойливого чертенка.

— Врешь!

— Гад буду! — милиционер ударил кулаком в грудь. — Я сегодня с самого утра отвратительно честен. Говорю тебе: я — Миша, и…

— Дурак ты в фуражке, а не Миша, — грубо оборвал Олло. — Мишу тоже похитили.

Михаил вытаращил глаза.

— Кого?! И меня тоже?

— Тебя даже первей Наташи, — подтвердил Олло. — Мы и выкуп за тебя везем. Наташе велели сундук привезти, чтоб на тебя обменять.

— Нда, не задался денек, — задумчиво проговорил Миша. — А сам-то ты кто будешь?

— Олло, сын Сонга, королевский стражник. Эльф.

— Кто?!

— Олло, сын Сонга! — проорал эльф, удивленный внезапной глухотой собеседника. — Королевский…

— Ясно, — перебил белобрысый милиционер. — «Властелина колец» насмотрелся, теперь больной на всю голову ходишь. Наклонись-ка ко мне.

— Зачем это? — насторожился Олло.

— Секрет на ушко шепну, — ласково проговорил Миша.

— Ладно… — эльф перегнулся через стол.

— Ну-ка! — милиционер что было сил рванул треугольную верхушку эльфова уха.

— Ай!!! — Олло с размаху ударил обидчика в челюсть. — Сын шелудивой коровы! Совсем сдурел?! Наташка Геремору все уши оборвала, и ты туда же? Эльф я, эльф! Убедился? Доволен?

— Убедился. Недоволен, — пробормотал Миша, схватившись за пострадавшее место.

В машине произошло какое-то движение. Распахнулась задняя дверца, и на усеянный осколками пол с тихим ругательством вывалился всклокоченный Геремор. Он был смертельно бледен, руки тряслись, зубы выстукивали отчаянную морзянку.

— Где он?! — прорычал эльф. — Где этот рыжий недоносок?

Олло сжался в комок, надеясь, что стал похож на большую муху.

— Ага! — рявкнул Геремор, сфокусировав взгляд на провинившемся приятеле. — Вот он! Лихач безмозглый. Гиллигилл, вылезай. Сейчас я буду его убивать!

В руках эльфа блеснул золотом бок Магического Боекомплекта.

— Главное — не торопись, — донесся голос Гиллигилла, — пусть гад помучается.

Орк на четвереньках выполз из машины. Над ним как в прежние времена упоенно вились мухи.

— Будь спокоен, — уверил Геремор, — изжарю на медленном огне. — Он размашисто начертал несколько символов.

Олло зажмурился. «Может, и не изжарит» — подумал он — «Но какую-нибудь гадость точно учинит. Например, рога наколдует». Он прекрасно понимал, что никакие мольбы не заставят Геремора передумать, да и не стал бы умолять: честь эльфа — превыше всего. Но ходить рогатым тоже не хотелось.

— Стой! — Олло вскинул руки ладонями вперед. — Мишу заденешь!

— Какого еще Мишу? — проворчал Геремор, оборвав заклинание на полуслове, отчего над боекомплектом вспыхнуло на миг ядовито-желтое пламя.

— Того самого, которого спасать ехали.

Геремор сморщил лицо в брезгливой гримасе. Серебряные ленточки в волосах презрительно звякнули.

— Олло, не юли. Умей принять кару как мужчина. Аззиоззаааа…

— Да говорю тебе, это он! — заволновался Олло. — Михаил, хоть ты…

— Тирраунн праа!!!

Геремор вскинул руку. Грянул гром. Стены зашатались, будто были сделаны из картона. Проклятья запертых милиционеров на миг оборвались. Сверкнула нестерпимо яркая молния, и Олло на минуту ослеп.

Когда зрение вернулось, Олло по-прежнему был на столе. Ощупав себя, эльф убедился, что не обзавелся ни рогами, ни хвостом, ни рыбьей чешуей. Может быть Геремор решил просто попугать? Или магия не сработала? Или… досталась кому-то другому?

Олло бросил взгляд на Михаила. Милиционер тоже ничуть не изменился. Он сидел в прежней позе, и только глаза чуть-чуть выкатились из орбит.

Проследив направление его взгляда, Олло вздрогнул. На полу, на том самом месте, где только что пыхал паром многострадальный «Жигуль», сидел, поджав хвостик, пятнистый поросенок. Позади стоял завернутый в бумагу сундук, и валялись два лука с колчанами. Чуть поодаль лежали мечи.

Несколько секунд висела мертвая тишина, нарушаемая лишь жужжанием мух над головой орка.

Потом заговорили все разом.

— Надо же, промазал!

— Так ты меня в свинью хотел превратить? Ах ты!..

— Эээ, Геремор. Надо было в червя или в блоху…

— Где моя машина!!!

— Разве это была его машина? Но Наташа говорила, что она Мишина…

— Это и есть Миша!!!

И снова все умолкли.

— Где. Моя. Машина, — проговорил Миша в полной тишине, и в его голосе было столько ярости, что поросенок жалобно взвизгнул и задал стрекача.

— Тю-тю, — сказал Олло, проводив его глазами.

— Машина где? — повторил Миша замогильным голосом.

— Нет, ну вы посмотрите на него! — воскликнул Геремор, закипая от возмущения. — У него невесту украли, а он убивается по какому-то ржавому рыдвану. Наташу похитили, сонный наш! Очнись! И тебя, между прочим — тоже!

С шоссе донесся вой милицейской сирены. Резкий противный звук подействовал на Михаила волшебным образом: он выдрался из-за стола и одним прыжком оказался у неприметной двери в задней стене. Было видно, что он принял решение.

Щелкнул замок и в комнату хлынули лучи рыжего предзакатного солнца.

За дверью виднелась небольшая асфальтированная площадка, дальше начинался лес.

— Значит так, — распорядился Миша, — хватаете шмотки, сундук, и топаете по тропинке, никуда не сворачивая, километра два. Там будет избушка. Остановитесь в ней, и будете ждать меня. Я появлюсь вечером или завтра с утра. Ясно?

— А Наташа?! — заволновался Геремор. — Ведь милиция… Мы им все расскажем, и они изловят похитителей…

— Они сначала вас допросят с пристрастием, — отмахнулся Михаил. — А если вы начнете им сказки про эльфов плести и фокусы с поросятами показывать, коллеги не скоро за дело возьмутся…

— Но ведь ты тоже милиционер, — удивился Олло. — Ты тоже можешь искать.

— Я этим и займусь. Но если вы мне наврали — из-под земли достану! Ладно, ладно, не кипятитесь. Весело отпуск начинается… И что хотите делайте, но верните мою машину! Все, бегом марш!

Оперативники, прибывшие после звонка какого-то сердобольного шофера к разгромленному посту, долго стучали в запертую изнутри железную дверь. Когда стало ясно, что открывать не собираются, проникли внутрь сквозь разбитый вдребезги витраж, перебираясь через груды поваленной, развороченной мебели.

Поиски погромщиков ничего не дали, добиться вразумительных свидетельских показаний тоже не удалось.