Читать книгу "Имперский корсар - Михаил Михеев"

– Слышу, конечно. Тебя – да не услышать… Говори. И плесни мне коньяка – у тебя, я знаю, всегда есть запас.

Лютер, не чинясь, щедро набулькал по найденным здесь же емкостям из пузатой крутобокой бутыли. Внутри оказался, правда, не коньяк, а старый добрый шнапс, но чему удивляться? Там, где Лютер, всегда найдется шнапс, а там, где есть шнапс, обязательно появляется Лютер. Закон природы такой, а кто мы, чтобы идти против нее?

Камнеедов посмотрел на бултыхающуюся в благородном хрустале жидкость, понюхал, с трудом удержался от того, чтобы поморщиться. Не умеют немцы делать нормальные напитки, кроме пива, разумеется. Впрочем, приходилось ему в жизни пивать и худшую бурду.

– Ты что-то хотел спросить? – поинтересовался он, когда продышался. Нет, все же не шнапс даже, а какой-то самогон. Как бы ни самим Лютером перегнанный. И, как назло, из закуски только фрукты. Сала, идеального под такую заливку, естественно, искать было глупо – мусульмане.

– Командир, скажи честно. Ты и впрямь считаешь, что мы победим, или свои проблемы решаешь?

– Да.

– Что да?

– Ответ на оба вопроса. Ты против?

– Базиль, ты знаешь – я тебе всегда верил. Но если обманешь – я тебя убью, – Лютер встал и, не добавив ни слова, вышел с балкона. И он не шутил. Откровенно говоря, Камнеедов ему тоже верил и не хотел бы иметь такого врага. Но сейчас ему было не до Лютера. Слишком много было дел, и, главное, требовалось решить вопрос, из-за которого все и завертелось. Положить, наконец, Смита в клинику. А то помрет еще ненароком…

Империя не подкачала. Ровно через двое суток в системе появился впечатляющих размеров линкор в сопровождении десятка кораблей эскорта. Камнеедову оставалось только гадать, откуда была направлена столь внушительная эскадра. Исходя из того, что он знал, до ближайшей базы, на которой могла базироваться такая громадина, ползти сюда было не менее трех суток. И то если очень повезет. Тем не менее подмога явилась строго по графику. Очень вовремя, кстати. Несмотря на то, что станции дальней космической связи были блокированы, информация о перевороте как-то просочилась. Впрочем, на то она и информация, чтобы просачиваться. Разумеется, американцы не могли оставить без внимания творящееся у них под боком безобразие, а плечо броска у них было заметно короче.

И неудивительно, что их корабли появились в системе практически одновременно с имперскими.

Засекли они друг друга тоже одновременно. Что тоже неудивительно, кстати – у кораблей одного класса и возможности примерно аналогичные. И эскадры, что характерно, имели схожие возможности. Альянс, не поскупившись, прислал сюда авианосец в сопровождении линейного крейсера и пары эсминцев. Вполне адекватная эскадра для того, чтобы призвать к порядку зарвавшихся туземцев. Но линкор, три крейсера, четыре эсминца и два фрегата хоть и не могли похвастаться такой же сбалансированностью возможностей, были им не по зубам. Обратное тоже было справедливо. И уступать обе стороны не собирались, моментально начав разворот и устремляясь на сближение.

Поразительно – не обменявшись сигналами, ограничившись лишь опознанием национальной принадлежности, принадлежа к государствам, не находящимся в состоянии войны, оба противника моментально определились, что бой неизбежен. С другой стороны, ни в Альянсе, ни в Российской империи трусов на мостиках не держали, а потому драка выглядела вполне логичным развитием событий. Однако, как оказалось, не сегодня.

Совсем недалеко от эскадры Альянса пространство вспухло пузырем (на гравитационном радаре это выглядело очень эффектно), выпуская еще одну группу кораблей. Камнеедов мысленно присвистнул – он, конечно, не был штурманом, но достаточно помотался по космосу и неплохо понимал и опасность такого маневра, и его сложность. В принципе, коридор, обеспечивающий комфортный выход из гипера, достаточно узок – что дальше, что ближе воздействие растущего (или уменьшающегося) гравитационного поля звезды начинает мешать, и очень серьезно. Однако были мастера гиперпространственного маневра, готовые рисковать и протаскивать через игольное ушко многомерных вероятностей и отдельные корабли, и целые эскадры. Что, в принципе, сейчас и произошло.

Вряд ли новая эскадра могла считаться чем-то серьезным. Два крейсера, шесть фрегатов. Любой из ранее прибывших смахивал ее пусть и не походя, но все же не слишком напрягаясь. Однако присоединись она к кому-то – и все, баланс сил разом ломался. А в том, что эти корабли появились здесь не сами по себе, было ясно изначально. Уж слишком целенаправленно они держали курс к месту предстоящей схватки, в то время как любые сторонние и здравомыслящие люди предпочли бы, напротив, ретироваться куда подальше. Но то ли за штурвалами были круглые идиоты, во что после столь блистательно исполненного маневра верилось с трудом, то ли вновь прибывшие заранее четко знали, на чьей стороне они намерены сражаться. И на это их телодвижения походили куда более.

Интересно даже, чьи это корабли, немного отстраненно подумал Камнеедов. Идентифицировать их с ходу не получалось, что, впрочем, неудивительно – стран много, а любая уважающая себя держава (ну, или считающая себя таковой) в меру сил развивает собственную школу кораблестроения. И порой с верфей государств-карликов сходят истинные шедевры кораблестроения. За редким исключением, в единичных экземплярах. Чаще всего, правда, отчаянные потуги местечковых инженеров не приводят к достойному результату, но все же и удачи их не столь редки, как принято считать. Впрочем, сколь хороши конкретно эти звездолеты и кому они принадлежат, было пока неясно.

Зато, похоже, участники грядущей битвы уже разобрались, кто есть кто, понял он через секунду. Во всяком случае, эволюции, совершаемые их кораблями, выглядели крайне недвусмысленно. Имперская эскадра продолжала идти вперед, разворачиваясь в боевой порядок, а вот корабли Альянса начали поворот, стремясь расположить корабли носовой, самой защищенной частью, одновременно в сторону имперцев и новой угрозы. Получалось откровенно плохо – курсовые углы эскадр были чересчур большими. А потом эфир внезапно ожил – тот, кто пришел сюда незваным, скрываться далее не собирался, и разговор вел на открытой частоте, дабы услышать его могли все желающие. Увидеть, кстати, тоже.

– Эй, вы! Как, показали готовность сражаться? Я оценил, гордитесь. А теперь валите отсюда, в спину не ударим. Бегом!

Камнеедов во все глаза смотрел на экран, показывающий говорившего крупным планом. Высокий, широкоплечий, коротко остриженные волосы подернуты сединой. И этого человека он знал. Не лично, разумеется, но все же. Его в лицо знали, наверное, практически все молодые офицеры… Еще с курсантских времен знали. Один из трех легендарных первопроходцев, ухитрившихся из ничего создать собственное государство. Повзрослев и набравшись цинизма, Камнеедов поумерил восторги. До него банально дошло, что будь ты хоть семи пядей во лбу, без мощной поддержки сверху такую глобальную авантюру не провернуть. Но все равно, даже если это была работа какой-то из немногочисленных, но мощных имперских спецслужб, результат впечатлял, а масштаб завораживал. И даже слухи о том, что здесь не обошлось без императора (а положа руку на сердце трудно предположить, что могучий старик остался в стороне от всего этого), ничего не меняли.