Читать книгу "Горечь рассвета - Лина Манило"

Иногда я скучаю по прошлому — за тем видом адреналина, что дарило воровство. Наверное, кто бы что ни говорил, а ворами не становятся — ими рождаются. Или вернее другая фраза, что "бытие формирует сознание"? И если да, то был ли у меня шанс стать другим человеком — чище, лучше, порядочнее — не окажись я в младенчестве на помойке? Есть ли во всём мире человек, способный ответить на мои вопросы? Не уверен. Я пытался найти ответы у Генерала, но даже он не в силах был помочь.

Когда же закончится моё путешествие через этот омерзительный Лес? Сил моих уже нет смотреть на это пожарище и дышать смрадом, что ошибочно именуется воздухом. Стараюсь идти быстрее, нигде не останавливаясь и ни на что не обращая внимание, но когда-то наступит предел моему упорству, и в один не слишком прекрасный момент просто упаду на землю, не в силах сделать ни единого шага.

Отчего-то мне сейчас всё чаще вспоминаются сказки моей дорогой Иоланты. Особенно часто в памяти всплывает рассказ о доблестном рыцаре, которого ограбили на ярмарке и он не смог вернуться к своему войску, потому что вместе с деньгами у него украли перчатку его возлюбленной дамы — ту вещь, ради которой он, собственно, и воевал. Для него это был не просто ничего не значащий предмет гардероба, для него это был символ любви — того, что где-то в мире ещё остался человек, ожидающий его возвращения. Рыцарь поклялся найти воришку и вернуть назад дорогую сердцу вещицу. До самой смерти скитался бедняга по земле, его конь давно испустил дух в заморских странах и даже кости скакуна истлели, рыцарь совсем отощал и состарился, но все искал заветную перчатку. И только в самом конце жизненного пути, уже ощущая запах близкой смерти, он снова вернулся на исходную точку своего путешествия. В том городе, где его ограбили, он в окне лавки старьевщика увидел то, что так долго искал. Но было уже слишком поздно и, обезумев, рыцарь умер на следующее утро. Говорят, перчатка до сих пор выставлена в витрине, и никто не хочет ее покупать, а кто и купит по глупости, стремится вернуть поскорее обратно.

Почему именно эта сказка чаще других вспоминается? Почему я постоянно слышу в голове голос Иоланты? Я так отчетливо помню, как ее голос, мелодично разливающийся по округе тихой безлунной ночью под аккомпанемент сверчковых трелей и потрескивания догорающего костра, будоражил воображение.

Наверное, вспоминаю эту сказку чаще других, потому что напоминаю себе этого несчастного рыцаря, ищущего то, что, наверное, не стоит искать. Нам всем нужны символы, ради которых мы живем, сражаемся, умираем. Мой символ — это свобода. Но, наверное, мои поиски будут столь же успешны, как и поиски той перчатки.

За воспоминаниями не заметил, что уже почти добрался до заветной цели — Города, где мы сможем, будет на то воля Провидения, наконец, встретиться. Айс наверняка уже добрался — он же самый прыткий из всех. Интересно, в Городе получится найти хоть что-то пригодное в пищу? Потому что хорошо же будет наше микроскопическое войско, в муках подыхающее от голода. Пятеро голодных солдат — еще тот сюжетец достойный театра абсурда.

Сказать по правде, я соскучился по ним. Особенно по Марте — она ведь была мне самым лучшим другом. Нет, никакой любви я к ней не питал, равно как и она ко мне. Но дружба — это ведь тоже форма любви, только без секса, но иногда именно дружба способна выдержать всё, в отличии от любви. Айс бушевал, конечно. Роланд однажды даже попытался избить меня. Смешно было на них смотреть. Эта парочка не могла жить спокойно — вечно делили игрушки. Марта была для них точно такой же игрушкой, красивым трофеем. Как будто она бесчувственная кукла, которой можно вертеть на своё усмотрение.

Взбираюсь по стволу на верхушку дерева. Оно совсем тощее, с тонкими обугленными ветвями, но лезть по нему довольно удобно. Мне нужно осмотреться немного по сторонам, потому что от голода, кажется, совсем утратил, какие бы то ни было навыки спортивного ориентирования. Раньше-то мне не было равных в нахождении кратчайших путей, а сейчас начал, видно, терять сноровку.

Я лезу, обдирая по пути руки почти до крови. Форма моя все больше напоминает кусок грязной половой тряпки и сейчас, по всей видимости, изорвется окончательно. Плевать, главное понять, где вообще нахожусь и куда двигаться дальше.

Наконец влезаю на самую верхушку, рискуя каждую секунду свалиться вниз, и тогда меня уже никакой врач не заштопает. Даже Ингрид, у которой, кстати, золотые руки. Ну да ладно, не об этом сейчас. Оглядываюсь, изо всех сил напрягая зрение. А, вон и Город! Даже с такого расстояния видно, что на себя прежнего он похож с большой натяжкой — сейчас это свалка какая-то, а не цветущая столица довольно большого государства. Понимаю, что нужно слезать, а не то точно свалюсь к чертям — когда до заветной цели рукой подать преступно ломать шею на финишной прямой. Последний раз оглядываюсь по сторонам и краем глаза замечаю что-то странное: что-то болотно-зеленое копошится на границе Леса. Видно плоховато даже мне, но не узнать нашу форму у меня и в следующей жизни не получится. Это точно кто-то из ребят! И судя по тому, что фигуры довольно миниатюрные, это точно наши отважные барышни.

Ингрид и Марта явно чем-то заняты, но мне с такого расстояния не рассмотреть. Охваченный радостью, наплевав на все меры предосторожности и чувство самосохранения, почти кубарем лечу вниз, подхватываю с земли рюкзак и бегу к ним. Главное, не разминуться, но я хорошо запомнил их местонахождение. В экстренных ситуациях моя реакция фантастическая. Хочется заорать от счастья, что я все-таки кого-то нашел, но подавляю в себе порыв — не хочу пугать их и привлекать к себе ненужное внимание того, о ком стараюсь лишний раз не вспоминать. Ещё не пришло время нашего свидания.

Все-таки права была Иоланта — всего можно добиться, если сильно захотеть. Доблестный рыцарь всю жизнь искал перчатку и все-таки нашел. И пусть для этого пришлось потратить весь остаток дней, но он не сдался. Вот и я нашел тех, кого искал.

Пока бегу в голове стучит только одна мысль, бьётся в черепную коробку раненой птицей: "Только бы не разминуться". Я не знаю, каким именно путём девушки собираются идти в Город — Лес в этом плане предоставляет неограниченное количество возможностей. На его тропках можно тысячу лет ходить мимо друг друга и ни разу не столкнуться.

Нужно торопиться. Ломая на своём пути ветки проносящихся мимо деревьев, я, наверное, наделал много шума, но мне хочется, чтобы они услышали — я рядом, они больше не одни.

Вообще моя функция в отряде изначально была очень простой: иди впереди отряда, прикрывая позади идущих товарищей грудью. Потому что (я, кажется, говорил уже об этом) меньше всех остальных боялся смерти. Да, чёрт возьми, я её никогда не боялся, ибо по сути, что есть смерть? Избавление от надоевшей жизни, способ уйти за предел и, может быть, там обрести, наконец, покой. Ведь что такое покой я, например, никогда не знал.

Кости хрустят под ногами, ветки бьют по лицу — сейчас они жесткие, безжизненные, поэтому удары особенно болезненные. Представляю, на кого я похож в изодранной форме и с расцарапанной физиономией. Надеюсь, Ингрид истратила не весь запад антисептика и бинтов. Потому что, вполне вероятно, что после этого забега мне понадобится медицинская помощь.