Читать книгу "С каждым ударом сердца - Полина Гриневич"

Они прошли к огромным дверям, обитыми потемневшими от времени медными листами. На них были выгравированы люди, животные и растения с плодами и листьями. Но рассмотреть изображения ей не дали времени, двери открылись, и они вошли. Шайла проследовала первой, а они шагали чуть сзади, и всю дорогу Реган продолжал поддерживать ее под руку. Так они миновали неширокий белый коридор, поднялись по узкой лестнице с затертыми от времени деревянными ступенями и остановились у обычной двери без какой-либо надписи или изображения.

Дана с удивлением заметила, что Шайла закрыла глаза и несколько раз медленно и глубоко вздохнула. Она что, пытается успокоиться? Получается, что все не так просто? Мадам ректор распахнула глаза, сердито взглянула в сторону девушки, потом сделала широкий жест поперек груди ладонью с растопыренными пальцами. Огонь светильников зажегся в глубине синего камня, и вот женщина уже закрыла за собой дверь.

Они остались вдвоем. Дана нервно сглотнула, пытаясь понять, к кому относился этот странный жест женщины-мага.

– Не стоит бояться. Все будет хорошо. Я уверен.

Она взглянула в лицо Регану, стараясь догадаться, что же он имеет в виду. Странно, он все время казался ей недостижимо высоким, но сейчас, когда он вот так стоял рядом, и она ощущала его дыхание, в сущности, это было неважно. Но, и на самом деле, он не намного выше ее, может, всего на пару сантиметров. Почему-то это показалось ей важным, но почему, Дана не успела подумать. Мужчина приблизил свое лицо и с самым серьезным видом поцеловал ее. Его дыхание опалило, и ей не осталось ничего, кроме как закрыть глаза.

Реган сейчас же отодвинулся, и она даже не успела решить, хочет ли она как-то ответить на его поцелуй. И ответила на мгновение, сколько успела, пока он не исчез, оставив только намек, аромат, который странным послевкусием повис на мгновение и, чтобы удержать его, она успела только приложить руку к губам. Вот такой вкус у обладателя этих самых серьезных в мире глаз. Надо запомнить.

Так, с рукой у губ, она вошла в комнату, которая оказалась достаточно большим залом овальной формы. Кроме дверей, через которые проследовали они с Реганом, в зале были еще два входа с левой и правой стороны, завешенные тяжелыми шторами темно-бордового и переливающегося зеленого цвета. Длинный стол перегораживал комнату поперек, а дальше за ним, у стены, на возвышении, под бордовым балдахином стояло кресло с высокой спинкой.

По обе стороны от подобия трона огромные окна открывали зал солнечному свету. Наверно, в другое время, при задернутых шторах, здесь царил полумрак и, остановившись прямо в центре зала, она бы почувствовала себя как на сцене в свете прожекторов. Дана зажмурилась и, открыв глаза, несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к этому яркому свету. За спиной послышался тихий незнакомый голос: “Ждите”. Она с удивлением обнаружила, что за руку ее теперь поддерживает совершенно незнакомый человек в синей униформе, а Реган протискивается к свободному месту в ряду людей в некоем подобии театральной ложи по левую руку. Ложа была переполнена хорошо одетыми людьми, в основном среднего возраста, хотя среди них были и совсем молодые.

Эти люди откровенно пялились на нее, шутили и смеялись, словно присутствовали на представлении. Справа такая же ложа была почти пуста. Дана разглядела там только три фигуры, словно прячущиеся в тени.

Прямо перед ней за столом сидел человек, на лице которого время уже оставило свой отпечаток в виде морщин, в волосах пробивалась седина, но во взгляде не чувствовалась свойственная старости усталость. Одетый в синий костюм без каких-либо украшений и белую рубашку с пышным галстуком, человек присматривался к ней без особенного интереса. Чувствовалось, что он исполняет обязанность, от которой с готовностью бы отказался. Перед ним лежал лист бумаги и очки. Руки мужчина сцепил в замок и время от времени словно потирал ладонями, не расцепляя пальцы.

Шайла заняла место рядом с ним, а стул с другой стороны был свободен. Рядом с ректором уселся здоровяк с длинными черными усами. Его серый мундир сверкал золотом позументов и металлических пуговиц. На лице военного застыло удивленное выражение, словно он совершенно не понимал, как сюда попал и, главное, зачем.

Реган, наконец, нашел свободное место и, усевшись, ободряюще улыбнулся девушке, а потом совершенно глупым образом подмигнул. Она вновь машинально поднесла руку к губам и внезапно почувствовала, как по спине и по рукам побежали холодные мурашки.

Сидевший посреди стола мужчина ударил деревянным молоточком по специальной подставке, и глухой звук наполнил, казалось, все углы зала. Шепот голосов за спиной стих.

Председательствующий встал и взял лежащую перед ним бумагу. Но в этот момент двери за зелеными шторами распахнулись, и в зал вступили еще двое. Мужчина средних лет что-то негромко говорил своему молодому спутнику, одежда которого напоминала убранство священника, встреченного на пристани.

Почти сразу разделившись, опоздавшие проследовали к своим местам, священник расположился в ложе с правой стороны, причем, в отличие от других, он не пытался скрываться в тени, а с явным интересом направил взгляд в сторону Даны.

За спиной у девушки вновь послышался приглушенный гул голосов, и она не выдержала и повернулась. Над дверьми, через которые она вошла в зал, располагался широкий балкон, и он был заполнен зрителями. Она с удивлением смотрела, как эти люди что-то обсуждают между собой, и взгляды их устремлены не в ее сторону, они смотрели на вошедших. Видимо, их появление в этом зале должно было означать что-то важное, во всяком случае, интересное. И скорее всего, вся эта публика собралась здесь совсем не ради того, чтобы узнать, примут или нет какую-то девушку в Королевскую академию магических искусств, а для того, чтобы убедиться в том, что все эти люди, собравшиеся внизу, вместе будут обсуждать одну проблему.

Повторный звук молотка оторвал Дану от этих размышлений, и, обернувшись, она увидела, что второй опоздавший мужчина уже занял место рядом с председателем. Но он совсем не смотрел в ее сторону, сложив ладони, он словно старательно рассматривал нечто, недоступное другим.

Председательствующий наконец смог начать.

– Я, Королевский канцлер Ангелар Готиус, открываю заседание королевской канцелярии, посвященное приему очередной адептки в Королевскую академию. Есть ли возражения по существу у членов внутреннего круга?

Сидящие рядом с канцлером за столом молчали.

– У членов малого совета?

На этот раз канцлер взглянул по очереди в сторону каждой из лож. Не услышав возражений, он кивнул.

– Абитуриентку представит магистр ректор госпожа Шайла Ля Форе Вертэ.

Канцлер сел. Шайла же, наоборот, поднялась и вышла из-за стола. Она медленно плыла через зал, ее походка сейчас совсем была не похожа на порывистые движения той женщины, к поведению которой Дана уже успела привыкнуть. Подойдя, ректор посмотрела ей в глаза, словно пытаясь в последнюю секунду найти ответы на все заданные и незаданные вопросы. Эта пауза явилась прологом к новым событиям.