Читать книгу "Когда придёт весна - Татьяна Серганова"

— А разве я тебя держу? Можешь идти, вот только разве тебе не интересно, что происходит?

Я сглотнула, пытаясь понять, что же мне сейчас делать и как поступить. С одной стороны, было интересно. А с другой… иногда меньше знаешь — лучше спишь. Что принесёт мне это откровение? И нужно ли мне оно?

Любопытство пересилило страх.

— Что вы со мной сделали?

— Я? Ничего. Чай будешь? У меня есть успокаивающий на травках.

Не хватало, чтобы он меня еще опоил чем-нибудь.

— Нет.

— Как хочешь. Давно стали появляться эти… — Обсидиан запнулся, глянул на меня и быстро закончил, — сны?

У меня щеки заполыхали, хорошо в свете магического светильника было не разглядеть, но ощущала я себя странно. И смотреть на куратора после такого сна было очень неловко.

— Когда вы приехали.

Кивнул самому себе и продолжил допрос.

— Скажи мне, Серая, ты когда-нибудь пыталась узнать своё будущее?

— Узнать будущее нельзя, — как по учебнику быстро ответила ему. — Прошлое и будущее сокрыто от глаз простых смертных. Запрещено это. Лишь Боги ведают подобными знаниями.

Мой ответ мужчине почему-то не понравился. Его лицо скривилось, и Обсидиан как-то странно хмыкнул:

— Я не спрашиваю тебя о том, что можно или нельзя. Оставь это преподавателям в Академии. Меня интересует другое. Ты пыталась узнать своё будущее?

— Нет, — совершенно искренне ответила куратору и тут вдруг вспомнила.

Ночь, большой котелок в центре комнаты, девчонок, которые кружили вокруг него, запах трав и водоворот с картинками.

— Нет? — переспросил он, внимательно следя за моей реакцией. И, конечно же, заметил, как я быстро отвела взгляд. — Ты в этом уверена?

Пришлось признаться.

— Это не я, — с досадой ответила ему и вздохнула. — Это девчонки. Они хотели узнать будущее, не я.

— Они вызывали, а ты?… — не отставал Обсидиан.

Этот разговор нервировал еще больше, чем взгляд проницательных тёмно-синих глаз.

— Случайно оказалась рядом. Но я не понимаю, к чему этот разговор? Чем бы мы ни занимались, это была всего лишь игра и ничего не значит. Будущее нельзя предвидеть.

Но мужчина меня словно не слушал.

— Ты замкнула всё на себе, — вдруг усмехнулся куратор и на мгновение стал похож на того мужчину из моего сна. Те же смешинки в глазах, та же дерзкая ухмылка на чувственных губах. Это всё мелькнуло и погасло, словно и не было ничего, а у меня во рту всё пересохло.

— Что значит, замкнула?

— Правило номер три, Серая? — неожиданно резко спросил Обсидиан, снова становясь строгим преподавателем.

— Никогда нельзя вмешиваться в магический процесс другого.

— Расшифруй, — приказал он.

— Нельзя перебивать, говорить за Мага, отвлекать и встревать в проведение обряда…

Так вот куда он клонит.

— Но это не обряд, это всего лишь шутка, — произнесла я.

— Твои соседки начали обряд, а закончила его ты, — продолжал гнуть своё Обсидиан. — А будущее и прошлое… У пустынников на этот счет совершенно другое мнение. Лишенные магического потенциала, они верят, что врата времени можно открыть и заглянуть. И самые сильные практикуют такого рода деятельность. Существуют специальные дыхательные упражнения, травы и благовония.

Как бы красиво это ни звучало, я ему не верила. Мало ли чего шаманы там накурились и какими травами надышались во время своих ритуалов. Видеть картинки не означает — видеть будущее.

— Вы тоже так умеете?

— Я? Нет, моего уровня подготовки недостаточно. Но я знаю того, кто может. Однажды учитель и мне предсказал будущее. Только я не поверил.

— И что он вам сказал?

Снова непонятная улыбка и взгляд, от которого зашлось в тревоге сердце.

— Когда-нибудь я обязательно тебе расскажу, Лика. Но не сейчас.

Ох, как он произнёс моё имя. Словно прошёлся по оголённым нервам. Сладко заныло внизу живота, а грудь налилась и стала очень чувствительной.

Надо было срочно подумать о чём-то другом. Тряхнув головой, я попыталась сосредоточиться и почти сразу вспомнила те страшные картинки, которые видела в котле.

— Скажите, а то, что я видела, обязательно сбудется? Можно ли изменить своё будущее?

— Ты видела что-то опасное? — сразу подобрался куратор. — Что-то странное или непонятное?

— Скорее очень определённое.

— А конкретнее?

— Свою смерть. Я видела свою смерть.

Обсидиан отвёл взгляд и тихо ответил:

— Учитель всегда говорил, что мы творцы своей жизни. Что Боги дают советы, но не могут решать за нас. Мне хочется в это верить, Серая. И я каждый день молю их о том, чтобы это было правдой.

Видимо ему учитель предсказал тоже что-то не очень хорошее. Вот только спрашивать я не решилась. Не моё это дело.

— Но почему эти видения происходят, только когда вы рядом? — спросила у куратора и вновь покраснела.

Не только когда он рядом, но и с его участием.

Но я не хотела такого будущего! Я не хотела ехать в пустыню! И может, это вообще была не я, а кто-то похожий на меня. У меня ведь нет седых прядей и того шрама на скуле тоже нет. А может, это было и не будущее вовсе?

— И что ты видела?

— Когда?

— Сейчас. Что тебя так сильно напугало? Ведь там был я, не так ли?

Боги, и что я должна сказать? Не могу же я признаться и рассказать правду. Я же потом не смогу смотреть куратору в глаза. Но отвечать в любом случае придётся.

— Да, вы там были, — уверенно произнесла я. Сейчас самое главное в разговоре с Обсидианом было не краснеть, не бледнеть и не смущаться. А ещё не стоило заострять на этом слишком большое внимание. — Было очень много песка и невероятной красоты древний город. Я никогда такого не видела — палящее солнце, яркие и пёстрые палатки торговцев, широкие каменные мостовые, стены из больших блоков желто-коричневого цвета, мозаики на стенах, много позолоты и ковров.

У меня кончились слова, чтобы описать то призрачное видение, которое промелькнуло перед сознанием. Но мужчина и так всё понял.

— Бархун, — медленно произнёс куратор.

Обсидиан словно был сейчас там, в этом песчаном городе. Черные глаза заволокло мечтательной поволокой, а уголки губ дрогнули в подобии улыбки. Я замолчала, внимательно смотря на него и ожидая продолжения.

— Оазис посреди бесконечной пустыни, жемчужина и гордость всех песчаников, — пробормотал и вновь взглянул на меня. — Ты видела Бархун.