Читать книгу "По темной стороне - Купава Огинская"

Тьма требовала от своих детей безоговорочной преданности и получила все, что хотела. Не учла, правда, одного: их привязанность к матери была сильной, но на порядок слабее привязанности к своим братьям (и сестре, единственной девочке, которая почему-то считалась неудачным, но не уничтоженным экспериментом).

Их было десять, и они держали в страхе все темные земли… тогда еще Темную империю, а потом Рассах избавилась от десятого, самого слабого, по ее мнению, хейзара.

Фатальная ошибка, приведшая к заточению в колыбели. Вечный сон. Не сказать, что я ей сочувствовала. Я немного сочувствовала Раяру, который был первенцем, имел самую крепкую связь с матерью и самый большой резерв сил. И самую сложную работу пришлось проделать моему кошмару.

Он ее усыпил, потом хейзары разделили между собой земли и решили навсегда забыть о том, что когда-то над ними стояла сила несоизмеримо больше их собственной. Темная империя развалилась, но никого это не расстроило, кроме, пожалуй, адептов культа Рассах.

И вот стояла я перед хейзаром, который, по идее, должен был бы править Темной империей вместо матери, но который не стал этого делать, и понимала, что случиться сейчас может что угодно. Мне же было совсем непонятно, чем они руководствуются, совершая те или иные поступки. Да я вообще не знала, чего от них можно ожидать…

— У тебя же были люди, — терпеливо напомнил Делмар, чуть сжав мои плечи.

- ‎Которые меня боялись, — раздраженно напомнил Раяр, не отрывая от меня взгляда.

— А ты пробовал с ними разговаривать?

Хищника очень удивил этот вопрос:

— Делмар, стоило мне только оказаться рядом с кем-то из них, как он тут же начинал плакать и молил его не трогать. Как я мог с ними разговаривать? Мне было противно стоять рядом…

- ‎Но она-то тебя не боится! — меня решительно выставили вперед, гордо продемонстрировав чуть опешившему хищнику, который упрямо не согласился с этим заявлением:

- ‎Боится.

- ‎Но не так сильно, как другие, — не унимался Делмар, — давай, просто поговори с ней. Покажи, что ты умеешь быть милым…

Огонек заткнулся, сраженный нашими недоверчивыми взглядами. Я не поленилась даже шею до хруста вывернуть, лишь бы заглянуть в глаза этому сумасшедшему. Потому что только законченный псих мог хотя бы просто предположить, что Раяр может быть милым.

Передернув плечами, Делмар нахмурился:

— У меня получилось завоевать любовь человеческой женщины, и у тебя получится. Главное, помни — это лучше страха.

Меня подтолкнули к столу еще на шаг, заставив упереться в столешницу и отпустили, а Делмар просто рассыпался по полу быстро тающими искрами, оставив нас наедине.

В очень неловкой тишине.

— Сядь, — устало велел Раяр, и я подчинилась.

Мы помолчали. Мой кошмар собирался с мыслями, я просто пыталась осознать услышанное. Не хотелось верить, что хищник не просто на мою радость замахнулся, что ему нужно кое-что посерьезнее…

Не хотелось, но пришлось.

— Яна? — позвал меня Раяр, когда тишина уж совсем неприлично затянулась.

- ‎Ммм?

- ‎Вы, люди, крайне эмоциональные существа, верно? — спросил хищник, кажется, и правда решивший поговорить со мной.

— Ну, предположим… — подтвердила я, чувствуя, что вот прямо сейчас меня настигнет полный песец и надолго поселится в моей жизни.

- ‎И любовь для вас — чувство вполне естественное, так?

- ‎Так, наверное, — неуверенно подтвердила я, хотя очень хотелось все отрицать. А еще не хотелось верить, что он прямо сейчас, прямо вот так вот сразу собирается последовать совету своего братца, — а зачем вы об этом спрашиваете?

- ‎Я хочу, чтобы ты меня полюбила.

- ‎…чего? — напрасно я надеялась на его благоразумие. Откуда бы ему взяться, если мой кошмар с людьми раньше нормально не общался, а все его приказы всегда беспрекословно выполнялись.

— Делмар был прав во многом, — продолжил он, не отпуская меня, крепко держа взглядом своих странных желтых глаз. Радужка мерцала, плавилась и перетекала, а зрачок необычно дрожал, — я почувствовал и теперь знаю, что твои эмоции могут быть другими. Весьма… привлекательными.

- ‎Что, привлекательнее страха?

Раяр поморщился:

— В страхе нет ничего привлекательного, это простая эмоция, которую люди, так же как и велари, испытывают при одном виде хейзара. Раньше мне было достаточно и этого, — хищник замялся, не зная, как подобрать слова.

- ‎А теперь, стало быть, недостаточно, — я раздражалась. Осознавала, что совсем скоро мое раздражение достигнет той границы, за которой его почувствует и хейзар, но успокоиться не могла.

Любви моей он захотел. Ха! Я ему еще просто радоваться не научилась, а тут любовь. Как же сейчас.

‎- Теперь я хочу большего, — подтвердил он, еще не зная, какая буря набирает силу у меня внутри.

‎Махровый эгоист просто, а не хейзар.

‎- Хорошо, предположим, я вас полюблю и что тогда?

‎- Что?

‎Я психованная, бешеная человечка, которую озадачили дебильным предложением, конечно, я не смогла смолчать:

‎- Но ведь если я вас полюблю, то буду страдать. И вы что, собираетесь питаться моими страданиями? Так мне для этого и не надо пытаться вас полюбить. Достаточно пойти и дверью себе палец прижать. Страдания гарантирую.

‎- Почему ты думаешь, что будешь страдать?

Он не понимал. Он искренне не понимал, насколько же неподходящим кандидатом для всяких нежных чувств является. И моей миссией было открыть ему глаза на правду. Его страшные желтые гляделки.

— Ну вот смотрите, — я загнула палец, — характер у вас поганый, это раз. Куча неблагонадежных родственников — два. Мама ваша, конечно, почти в коме, что плюс, но она же Изначальная Тьма и самое страшное зло в этом мире, что, несомненно, огромный минус. Безответная любовь всегда приносит страдания. Ну и просто осознавать, что моей любовью тут просто питаются….

Все пальцы на правой руке были сжаты в кулак, и я очень старалась себя сдержать, чтобы не скрутить фигу и не сунуть ее под нос вот этому вот генератору идиотских идей.

— А если чувства будут взаимны?

Сначала я офигела, потом подняла отвалившуюся челюсть, прочистила уши и на всякий случай переспросила:

— Что?

- ‎Я сказал, что могу обеспечить тебе взаимность, — сдерживая раздражение проговорил он.

Я медленно и очень внимательно его осмотрела. Бледный, хмурый, жуткий очень… а главное, совсем не похож на того, кто может мне какую-то там взаимность обеспечить.