Читать книгу "Свидетель - Галина Манукян"

* * *

Рослый угрюмый Кирилл скоро принес ужин, и в открытую дверь ворвались звуки музыки. Романтика заглянула на секунду в мою келью со всеми удобствами и убралась восвояси, отгороженная дверным полотном. Грустно.

Кирилл, видимо, забыл о телевизоре, а я постеснялась напомнить. «Неудобно» — одно из постоянно присутствующих в моей жизни слов. Как всегда, оно причинило неудобство мне, оставив наедине с собой. Как же не хватало книг сейчас или хотя бы бубнящей ни о чем телепередачи!

Я начала заниматься йогой, но голова была полна мыслями о Валерии. Поза «Собака мордой вниз» — печально быть никем для него. «Собака мордой вверх» — не расплакаться бы. Скрутилась в Матсиендрасане — но ведь я же чего-то стою! Возможно, он еще не понял, но поймёт. Выпрямилась в Дандасане — нет, он не замечает и не хочет замечать… Поза скалы — Тадасана — я раздражаю его, что бы он ни говорил про дурной характер. Утром назвал меня «воздушной», но, наверное, из вежливости заменил этим «худую и сумасшедшую»?

Я легла в Шавасану, так и не вернув себе спокойствия. Очень хотелось, чтобы Валера заглянул хотя бы на минуту. Хотелось, чтобы воспоминания о Соне и жгучий, чужой жар, отзывающийся в моем теле, развеялся. Ведь со мной — такой, какой я была сейчас, этот жар не имел ничего общего! И всё же, будто назло, непрошеным, грязным, подземельным роем кружились воспоминания и образы, заставляя меня краснеть и мечтать о забытьи. Мое «Я» сжималось и становилось бесконечно маленьким, отчаянно пряталось от наваждения где-то глубоко внутри. Оно отказывалось признавать вспышки древних воспоминаний своими.

«Я не жестока, я не принимаю насилия! Тот человек с необузданными страстями, одержимый, просто не мог быть мной!»

Но мысли не уходили, они закручивались воронкой над моей головой и гудели. Оттого болел затылок, и сомнения затемняли чувство, которое я назвала Валере любовью. Думалось: а вдруг возникшее к нему притяжение — не больше, чем еще одна иллюзия? Вдруг он не просто равнодушен, но смеется надо мной? С удушливой волной меня бросало в жар, затем в холод. Сердце гулко стучало от осознания того, что Валера совсем рядом, всего парой этажей ниже.

Кем были его гости? Деловые партнеры, друзья или женщины? Чего стоило ему быть хоть на грамм приветливее? Что заставило меня сделать первый шаг в отношениях с едва знакомым мужчиной? Раньше я никогда бы не призналась парню даже в обычной симпатии. А теперь желание увидеть Валерия, просто поговорить, узнать о нем больше изводило нетерпением, как влюбленную в старшеклассника девчонку-подростка. Я ходила от стены к стене, останавливаясь у порога и прислушиваясь, в тщетной надежде услышать его шаги. А потом ругала себя.

«Одному Богу известно, что думает этот человек обо мне!»

Чтобы хоть чем-то себя занять, я принялась рассматривать вещи, которые до этого безразлично сложила в шкаф, примерила. Короткое черное платье с открытой спиной я надела последним. Оно село, как влитое, подчеркнув фигуру. «Слишком откровенное», — подумала я и хотела уже потянуть за боковую змейку, чтобы разоблачиться, как где-то совсем рядом раздалась трель мобильного.

Я дернулась на звук, но остановилась: мне четко сказали — не подходить к телефонам. Трель повторилась. Долгая и настойчивая.

На десятый звонок я не выдержала и приоткрыла дверь — «старческий» телефон лежал на ковровой дорожке. За громкими ритмами музыки, наполнившими дом от подвала до крыши, его никто не слышал. Сотовый опять зазвонил, затем с того же номера пришла смска: «Валера, срочно перезвони!»

Я закусила губу: вдруг что-то важное? Немного поколебавшись, решила спуститься в кухню и оставить телефон там, чтобы Валера скорее нашел его.

Крадучись, я пошла по служебной лестнице и, дойдя до пролета между первым и вторым этажом, услышала сквозь музыку баритон Валеры. Затаилась. Его голос стих, я осторожно вытянула шею и глянула вниз. И тут же пожалела об этом: он был в столовой. Не один.

В джинсах и без рубашки Валерий стоял, облокотившись о стол и равнодушно наблюдал, как перед ним обнимались и целовались две едва одетые девушки, красивые и холеные, с какими не столкнешься на улице в разгар дня. Рядом на тележке с серебряной ручкой беспорядочно толпились бокалы и снифтеры, вино, коньяк, шампанское в ведерке со льдом и огромная бутылка виски с квадратными углами. «Вот значит как „отдыхает“ молодой миллионер, которому все позволено!» Сожаления за утреннее признание обрушились на меня. Ощущение пошлости, мерзости и… возбуждения заставили замереть. Я отвела от вакханок глаза, и тут же почувствовала взгляд.

Мы смотрели друг на друга всего лишь секунду. Губы Валерия сомкнулись в тонкую злую полоску, черты заострились, как у хищника перед атакой.

— Пошли вон отсюда! — раздалось его громогласное. Послышался шелест купюр, брошенных на столешницу.

Поддавшись внезапному, неконтролируемому страху, я развернулась и побежала наверх. В нахлынувшем ощущении жертвы свело мышцы, запульсировала в висках кровь.

Валерий настиг меня у двери в комнату. Схватил за руку, резко развернул и прижал к стене. Теряясь при виде ярости в черных глазах, я пробормотала:

— Извините… Только хотела вернуть ваш телефон… Извините… — и тут же почувствовала, как его вторая рука сдавила мне горло. Вдохнуть не удавалось. Мысль о мести и Матхураве мелькнула и исчезла. Мои глаза расширились от ужаса.

— Стерва! Я говорил не подглядывать за мной! — рявкнул он. Мне в лицо пахнуло концентрированным алкоголем.

Валерий ослабил хватку и втолкнул меня в комнату. Ударившись о стену, я упала на колени и закашлялась. Он шагнул ближе и начал расстегивать ремень, говоря зло и угрожающе:

— Ты хотела продаться подороже? Так давай, покажи, на что способна.

— Не надо. Уходите! — только выдавила я, закрываясь руками и не веря, что это происходит со мной.

— Цену набиваешь? — гаркнул он в пьяном угаре, совершенно невменяемый. — Не выйдет. Сначала тест-драйв.

— Уходите, пожалуйста, не надо! Прошу вас! — расплакалась я.

Я была поражена страхом и призрачной виной, парализована ими. Валерий склонился надо мной и, дернув за косу, заставил посмотреть на него снизу вверх.

— Что, думаешь, красивой фигурки и мордашки достаточно, чтобы богатый идиот раскошелился? Захотела жить в шоколаде?

— Мне не нужны ваши деньги! — хрипло вскрикнула я, задыхаясь от обиды и негодования.

— То-то в покупках ты не стеснялась, — он кивнул головой в сторону шкафа и ядовито оскалился.

Я подскочила, закричала во весь голос:

— Помогите!

Он поймал меня и закрыл ладонью рот.

— В доме никого нет. Только я и ты, — сказал Валерий.

Обливаясь слезами, я попятилась и, споткнувшись, упала на кровать. Грубый и яростный, он навалился всем телом. Задрал короткое платье и… позволил себе всё, что хотел.

В пьяном, унизительном, беспощадном насилии, которому не было конца и края, я, зажмурившись, повторяла: