Читать книгу "Ода любви - Вайолетт Лайонз"

Но и здесь Джефф удивил ее. Он танцевал легко и непринужденно, так что вскоре ей не осталось ничего другого, как только восхищенно улыбаться. Движения ее пришли в такт с музыкой, и она получила от танца настоящее удовольствие.

Они приближались друг к другу и снова расходились под звуки гитар и барабанной дроби, несущейся со сцены. Мисси отбивала такт каблучком и прищелкивала пальцами, с открытой улыбкой глядя в смеющиеся глаза Джеффа.

— Они просто прелесть! — кивнула она в сторону музыкантов, заполнивших небольшую сцену.

Четверо худых, коротко стриженных молодых людей, почти мальчиков, смотрелись не слишком импозантно, но их музыка, яркая и выразительная, как нельзя лучше соответствовала настроению Мишель.

— Вероятно, ты сможешь дать им постоянную работу, если купишь это заведение, — сказала она, стараясь перекричать грохот барабана, и задохнулась, когда Джефф притянул ее к себе.

— Ты так считаешь? — спросил он, почти касаясь ее уха.

— Они мне понравились, но я плохо в этом разбираюсь.

— Ты же сестра Тони, так что должна кое-что понимать в музыке. Несомненно, он не единственный в семье, кто наделен этим талантом.

Джефф мог бы не упоминать о Тони. Как только он сделал это, праздничное настроение и радость, бурлившие в Мисси, как пузырьки в бокале шампанского, мгновенно улетучились. Воспоминания о брате, о его разбитых надеждах и несбывшихся мечтах вернули девушку с небес на землю. Она тут же вспомнила жестокие условия, которые Джефф навязал Тони, доведя его до отчаяния, и остановилась посреди танцплощадки, не обращая внимания на окружающих.

Дурак, ругал себя Джеффри, круглый дурак! Черт меня дернул упоминать о Тони! Только она расслабилась, начала веселиться, и вот на тебе!

Быть рядом с Мисси — все равно что кататься на американских горках, сказал он себе. То ты взлетаешь к небесам, то проваливаешься в бездну. Но если иногда возникает искушение отступиться, то достаточно только вспомнить ее лицо во время танца. Сама мысль об этой прелестной улыбке и соблазнительных движениях высекала в нем искры, которые способны были превратить тлеющий огонь во всепожирающее пламя.

Джефф увидел в глазах Мишель горький упрек, и от его хорошего настроения не осталось и следа.

— Да, я сестра Тони, и именно поэтому мне следует предупредить этих юнцов, чтобы они с тобой не связывались. Тебе не нужны ни их талант, ни музыка. Ты хочешь, чтобы они принадлежали тебе целиком, хочешь владеть их жизнями и душами, — горько упрекала Мисси.

— Это относится только к Энтони, — холодно отрезал он.

Ледяная уверенность его тона и блеснувшие сталью глаза не оставляли Мисси никаких сомнений. Мрачная угроза, сквозившая в этих словах, болью отозвалась в ее сердце, и по спине пробежал холодок. Нужно прекратить танец и уйти от него, иначе она упадет в обморок прямо здесь, в центре зала.

— Я… Мне нужно попудрить нос, — промямлила она и исчезла, не успев заметить скользнувшей по его губам презрительной усмешки.

В туалете Мисси ополоснула лицо и подставила запястья под холодную воду, чтобы хоть немного утихомирить скачущий галопом пульс.

Она ненавидела Джеффа! Ненавидела и любила. Эта гремучая смесь противоречивых чувств грозила разрушительным взрывом, и достаточно было одной икры, чтобы он произошел.

Теперь Мишель ненавидела его еще больше, чем прежде, потому что эта короткая передышка лишала ее возможности взять ситуацию в свои руки, когда они вернутся домой. Она чувствовала себя Золушкой в тот момент, когда часы бьют двенадцать. Только у Мисси дела обстояли еще хуже. И дело вовсе не в том, что роскошная карета превратилась в тыкву, а скакуны — в мышей. Беда в том, что ее прекрасный принц обернулся отвратительной злобной крысой.

Мишель оставалась в своем убежище так долго, как только могла, и вышла, только почувствовав, что Джеффри разозлится на нее. Каково же было удивление девушки, когда она заметила, что он преспокойно сидит у стойки бара!

— А я уже подумал, что ты выпрыгнула в окошко и сбежала, — пошутил он, угадав промелькнувшую у нее в голове мысль.

— Я… у меня… — Мишель искала подходящий ответ, но Джефф уже не слушал ее.

— Идем, — коротко сказал он, — время переменить обстановку.

— А что, если я не хочу? — вскинула подбородок она.

— Ты предпочитаешь остаться здесь? — Презрительным жестом он обвел прокуренный, неряшливо оформленный зал, набитый полупьяной публикой.

Когда Мисси оглянулась, один из парней, сидевших у дальнего края бара, развязно подмигнул ей, подняв бокал в демонстративно-приветственном жесте. К счастью, громкая музыка не давала услышать непристойное замечание, которое он отпустил в ее адрес.

Джефф крепко взял жену за руку и повел к выходу. Мисси налетала на танцующие пары, спотыкалась и казалась сама себе тряпичной куклой.

— Отпусти меня! Ты ведешь себя, как пещерный человек, — возмутилась она, когда они оказались на улице. Мисси не была уверена, слышал ли ее Джефф, но он остановился так внезапно, что она с размаху налетела на него. — Отпусти, — снова начала она, приходя в себя и пытаясь освободиться. — Как ты смеешь со мной так обращаться? Не хватало еще, чтобы ты тащил меня за волосы!

— Если б я раньше догадался, что ты предпочитаешь именно это… — с двусмысленной интонацией протянул Джефф.

Мисси понимала, что он намеренно поддразнивает ее, но ей не понравилось, что он поднял руку к ее волосам, потому что она знала, что не сможет сдержаться. Хриплый вздох сорвался с губ девушки, и Джефф с насмешливой улыбкой отпустил ее руку.

— Я не намерен смотреть, — спокойно сказал он, — как эти ублюдки делают грязные намеки моей жене.

— Ах, твоей жене! — взорвалась Мишель. — Я не твоя жена, я…

В этот момент Джефф взял ее за руку, и широкое золотое кольцо, которое он надел ей на палец в день свадьбы, блеснуло в свете уличных фонарей.

— Ты носишь мое кольцо, — напомнил он с такой самоуверенностью, что Мисси уже не смогла сдержать раздражения.

— С таким же успехом я могла бы носить твое клеймо! — Она сорвала с пальца кольцо и протянула Джеффу. — Это не обручальное кольцо, не знак любви и не залог взаимных обязательств. Это орудие пытки. Ты мог бы надеть на меня ошейник раба, как это делали столетия назад те, кто стремился лишь подчинять и разрушать. Им и в голову не приходило, что у рабов тоже есть чувства. Вот! — Она совала кольцо ему в лицо. — Я больше не обязана его носить!

Он, не шевелясь, пристально разглядывал ее. Только глаза жили на его бесстрастном, словно высеченном из мрамора лице.

Повернувшись к каналу, Мисси размахнулась и швырнула кольцо в темную воду. Блеснув в лунном свете, оно ушло в глубину. Мишель молча глядела на расходящиеся круги. Ее охватили горькие, противоречивые чувства. Сердце заныло, словно сжатое чьей-то сильной, жестокой рукой.