Читать книгу "Наследство последнего императора - Николай Волынский"

– Это не надолго, – мрачно успокоил ее Иван Иванович. – Старые кадры уйдут – и в России работать вообще будет некому. Выйдешь на улицу, швырнешь камень в собаку и обязательно попадешь в менеджера, юриста, брокера, банкира, бандита, чиновника администрации президента… Но никак не попадешь в слесаря, плотника, учителя, медсестру, токаря, сварщика, шофера… и так далее. Кто будет для менеджеров, брокеров и олигархов хлеб сеять и коров доить? Нефть ведь когда-нибудь кончится.

– Иван Иваныч, – жалобно попросила Новосильцева. – Я перегружена вашей информацией. Еле перевариваю. Такое даже слушать тяжело, а жить в таких условиях нормальному человеку вообще невозможно. Я вас просила вчера: хватит о сеялках. Лучше о женщинах и картах, лошадях и собаках. Это неисчерпаемые темы.

– Хорошо, – пообещал Иван Иванович. – Со следующего раза.

– Не надо сердиться на меня. Я всего лишь слабая женщина, которая совершенно не разбирается в политике и не хочет ничего о ней слышать. Кстати, посмотрели мои бумаги?

– Да, прочел. Они не имеют никакого отношения к политике, – проворчал Иван Иванович.

– Что-нибудь скажете?

– Нет, Лариса Васильевна, ничего. Пока. Хотелось бы еще подумать и обдумать. Я, вообще говоря, не очень увлекаюсь подобного рода литературой. Хотя… некоторые моменты, честно скажу, произвели сильное впечатление. Еще точнее – иногда потрясают.

– Не будете же вы отрицать, что на свете существуют люди, которым дано видеть прошлое и будущее? Не считая, конечно, Ельцина, Собчака и метрдотеля из ресторана «Столица»?

– Как вам сказать… Даже наша фирма иногда с ними работала. Это известно. Вот, Джуна, например, Давиташвили. Хотя я лично с некоторым сомнением воспринимал…

– Ах, вот как! Исторический материализм не позволяет признавать существование пророков? Кроме Маркса, разумеется, Никиты Сергеевича и Кашпировского…

Он засмеялся:

– Наверное! Крепко он сидит в мозгах советского человека…

– Тогда я вам, по доброте своей душевной, дам совет: избавляйтесь от него – от истмата – от этого. Ваши фарисеи и начетчики типа Мишеля Суслова и Александра Яковлева, который, действительно, не только друг Горбачева, но и один из самых ценных кадров ЦРУ, нескольким поколениям советских людей вдалбливали самую идиотскую в мире теорию, которую они же, Суслов и Яковлев, и выдумали. А в итоге? Все получилось, как завещал дедушка Маркс: «Практика – критерий истины». На практике мы и увидели истинную цену этому истмату и этому научному коммунизму! Не истмат надо зубрить. Родину любить надо, прежде всего. А уже потом – устав КПСС, истмат и научный коммунизм.

– Все выпускники вузов сдавали государственный экзамен по научному коммунизму, – заметил Иван Иванович. – Иначе считалось, что ты не специалист.

– Я глубоко убеждена, – заявила графинька, – что вполне достойна еще одного ордена Почетного Легиона только за то, что я прочла весь этот бред – все эти курсы истмата и научного коммунизма, которые преподавались в советских вузах. Ни науки, ни коммунизма я там не нашла. Ни Маркса, ни Энгельса, ни Ленина. И вот эти гангстеры – я имею в виду всю эту компашку: Яковлевых обоих, Александра и Егора, Коротича, Бурбулиса, Юрия Афанасьева, Егора Гайдара и прочих мерзавцев от идеологии – сначала дурили мозги своими выдумками о коммунизме, а теперь совсем задурили еще более гнусными выдумками о капитализме… Одни и те же люди! У советских что – чувства юмора совсем нет, раз они восприняли выдумки этой банды всерьез?

Она рассердилась по-настоящему. Народ в салоне стал к ней прислушиваться: голос графиньки ясно звучал в гуле реактивных двигателей.

– Может, немножко тише? – смущенно предложил Иван Иванович.

– Что тише? Что еще тише?! – вскричала Новосильцева. – И без того в России ничего разумного не слышно! А чего мне, скажите на милость, стыдиться? Я же не хвалю ваших демократов! Я только совершенно справедливо считаю, что они преступно задурили мозги даже таким, как вы, – не самым худшим гражданам России. Что уж говорить о безграмотных, невежественных и злобных представителях вашей творческой интеллигенции – вроде Марка Захарова, Юрия Черниченко, Виктора Астафьева, Даниила Гранина и других инвалидах умственного труда! Тем не менее, все эти яковлевы и марки захаровы могут, наверное, надеяться на снисхождение на будущем Страшном суде – если покаются, конечно! Но я бы лично проявила бы к ним снисхождение еще при их жизни. Учла бы как смягчающее обстоятельство их умственную неполноценность и предоставила бы им право первыми отправиться в столыпинских вагонах за Полярный круг. И лопатой, киркой, и пилой восстановить тот самый ГУЛАГ, который не дает им покоя до сих пор. Вот пусть там, среди своих, и поработают на благо страны. А остальных мерзавцев из демократической шайки – повесить на Старой площади в Москве, напротив здания КГБ!

В салоне раздались аплодисменты. Сидевшая неподалеку группа молодых людей, по виду студенты, с интересом ловила каждое слово Новосильцевой.

– Вот! – торжествующе воскликнула она, указывая на них. – Вот голос молодого, не до конца запачканного российским телевидением разума! Вот они меня понимают! Понимаете меня, коллеги? – спросила она.

– Очень понимаем! Дальше некуда! – ответили коллеги.

– Вот они и восстановят Россию, – заявила она уже совершенно серьезным тоном. – А от таких старых вешалок, как мы с вами (тут Иван Иванович крякнул), ждать уже нечего. Вот вы, друг мой, – снова вцепилась она в горло Ивану Ивановичу, – вы старый член партии. Да?

Он чуть смущенно кивнул.

– Вслух! Громче, громче! – потребовала она. – Я же не требую от вас признания в том, что вы ветеран национал-социалистической рабочей партии Германии!

– Да, – громче сказал он. – Не требуете.

– Хорошо, – удовлетворенно заметила графинька. – И Маркса, небось, читали?

– Безусловно. Все читали.

– Отлично, – она подбиралась к нему, как кошка к мышонку. – Есть у Карлы такая небольшая статья – нечто вроде катехизиса. Называется «Принципы коммунизма». Читали, конечно?

– Да… – нерешительно ответил он. – Но… давненько уж.

– Как? – изумилась графинька. – Что значит – «давненько»? Вечные коммунистические истины – «давненько»? И не помните наизусть?

– Да, признаться, не очень…

– И не помните, что Карла говорит о частной собственности? Как он отвечает на вопрос: «Можно ли при коммунизме отменить частную собственность?»

– Знаете ли, – осторожно сказал Иван Иванович, – я давно сдавал экзамен по научному коммунизму…

– Вот! – торжествующе возмутилась графинька. – Вот, они, коммунисты! Я, беспартейная буржуазная мещанка, происхождением из ваших идеологических врагов, знаю важнейшую работу Карла Маркса «Принципы коммунизма» почти наизусть, а член КПСС – только экзамен сдавал! И, как и полагается настоящему студенту, ничего теперь не помнит. Сдал экзамен – и забыл. Нет – мое терпение на исходе: я не могу ехать с такими «коммунистами» в одном самолете… Эй! Кучер! Пилот! Водитель! Остановите! Я выхожу!..