Читать книгу "Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков"

склеивались, слипались таким новым и непривычным образом, будто становились сочетаниями древнего, языческого повествования, поэтическим трактатом заклинаний. Наконец, он поставил пару стульев друг против друга. Пригласил желающих, которые должны были, следуя его подсказкам, наперегонки загипнотизировать своего визави. Ни у кого ничего не выходило.

— Смех вам мешает, молодые люди! Сосредоточьтесь! — внушал Барт, сам едва ли старше подопытных и едва сдерживаясь от веселья.

— Ага! Я тебя первый загипнотизировал! — наконец вскрикивал первый испытуемый.

— Ничего подобного! Вот, видишь? Вот он я, — и второй поднимал ладони, резко, по-фокусничьи вертя ими.

— Так не пойдёт, господа! — сокрушался «магистр». — Нам нужен серьёзный человек, который бы педантично следовал правилам методики. — Барт близоруко пошарил глазами по студентам и опрометчиво заглянул в последний ряд из единственного человека. Обрадованно улыбнулся, вежливо, за кончики ладоней, выудил оттуда покорную Нинель. Она смущённо, иронично улыбалась глазами вниз.

— Будьте серьёзны! Я вижу в вас большой потенциал. Вот вам напарник, — внимательно отслеживая неуловимый Нелин взгляд, он усадил её на стул. — Вы здесь новенькая?

— Да, — ответила она просто.

— Ваш любимый цвет — голубой, — сказал Барт, несколько выждав.

— Да.

— Положите ладони на колени. Чувствуете: ваши руки теплы. Представляйте всё, что я скажу. Каждую деталь. Каждый оттенок. Сила вашей фантазии безгранична. Посмотрите в глаза напарника. Они — большие луны на ночном небе. Далёкие-далёкие луны…

Голос «магистра» оказался у неё за затылком. Она увидела два блестящих чёрных зрачка. Юноша напротив неё смущался и краснел. Быстро смаргивал. Она, чуть напрягши веки, вгляделась, разобрав, как отсвет далёких светил бросил на луну трепетный луч, и заколебались тени лунных гор. Одинокий лунный скалолаз поднимался по одному из кратеров, осыпая голубоватый грунт и голубоватые тени. Изображение луны задрожало, напряглось и застыло. «Спать», — мысленно приказала она. Молодой человек, сидевший на стуле напротив, свалился на пол. Раздались отдельные охи, а потом общий смех, какие-то слова, аплодисменты. Глаза Барта только на мгновение вспыхнули смехом, а потом в них возникло выражение опасности. И непреодолимой жажды.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Как вас зовут? — спросил Барт, когда они вышли на улицу. Сетчатый, косой снегопад светился от фонарей.

— Нинель, — ответила девушка, смахнув снежинку с ресниц и, наморщив носик, улыбнулась. Он, о чем-то подумав, мельком посмотрел на её лоб, спрятавшийся под пушистым чепчиком волос.

— Нинель… Нинель… Приходите, пожалуйста, послезавтра. У меня есть одна большущая просьба… Задание.

— Какое задание?

Снегопад был сильный, мешал смотреть прямо, отовсюду лез влажными колючками. Надо удержать, заинтересовать Нинель. Взял её руки, спрятанные в варежки.

— Приходите к нам на факультет. Пожалуйста. Кафедра общей психологии. Или лучше сразу в лабораторию экспериментальной психологии. Знаете, там завкафедрой ещё Андрей Петрович Бальджо? Знаете, что о нём говорят?

— Что?

— Петрович, как кета, наполненная икрой удовольствия!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Она смотрела на Ирину своим смеющимся, бесстыже извиняющимся взглядом («Нелька, ты так смотришь на людей, как будто раздеваешься перед ними»), в столовке под оловянный стук вилок и ложек рассказывая о том, как «угомонила» сначала одного «напарника», потом второго, потом, когда за неё взялся Барт, ему удалось что-то такое сделать, что она как будто вышла из комнаты и очутилась на взморье. Дул неприятный ветер, крапинки соли ложились ей на кожу. Внизу, между валунов, стоял сам Барт и выжидательно смотрел на неё. И потом, как во сне, они куда-то вместе пошли. И вышли на порог общежития. Он, сбиваясь, часто щёлкая кадыком, упрашивал прийти к нему на кафедру. «Зачем?» — спрашивала она. «Затем, — говорил он, — что загипнотизировать-то я вас загипнотизировал, но только уже после того, как первой это сделали вы. У вас дар».

— То есть он изнутри своего гипноза тебя, что ли, загипнотизировал?

— Да. И говорит, что на кафедре знаменитый психиатр.

— Какой?

— Который с икрой, полной удовольствия.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

И всё-таки Неля тогда пришла. Барт весело суетился, частушечно сыпля о психиатрических делах, о том, что Бальджо в отъезде, угощал цветочным чаем, высохшими ирисками, потом убежал и вернулся с Костей, ассистентом, способным, как и он, Барт, будучи загипнотизированным, также обратить своего оппонента в это изменённое состояние сознания.

— Понимаете, Неля, нам остро нужен ещё один человек. Костя — очень хороший практик. Вдвоём мы провели уже много сеансов. Научились уходить от уловок друг друга. Это как в греко-римской борьбе — не попасть в зажим, постоянно ускользать. Но потом Бальджо посоветовал не бороться, не соперничать, но, наоборот, исследовать это обоюдное состояние. Для этого нужен третий. Понимаете? Андрей Петрович постоянно занят. И мы уже несколько месяцев не можем вот просто собраться вместе и устроить этот эксперимент.

— Вы должны сесть друг против друга, — продолжал он, зашторивая окна чёрным полотном. — И каждый рассказывает о своих ощущениях и образах. Извне третий — то есть я, — фиксирует и ведёт эксперимент. Подстраховывает. На всякий случай.

— На какой? — беспомощно улыбаясь, произносит Нинель, оглядываясь на исчезающие под плотной занавеской окна, на свечи, которые зажигает Барт.

— Мало ли… Вдруг человек не сможет самостоятельно выйти оттуда, из гипноза. Или упадёт со стула.

— Или не захочет вернуться, — добавляет насмешливо Костя.

— Это он шутит.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Вы готовы? — спросил Барт, исподлобья глядя на сидящих перед ним экспериментаторов.

Нинель кивнула.

Ей показалось, она вошла первой. Сдёрнула полотно, встала на подоконник и шагнула в окно.

Перед лицом проплыла серая, в тусклую чеканку чешуи рыба. Вильнула хвостом и внезапно обрушила мириады светящихся точек. Они выскочили как бы издалека, словно рыба была не рядом, но, наоборот, очень далеко, — это она, необозримо гигантская, парила, почти не удаляясь. И точки, вращаясь опасными фейерверками, превратились в галактические эллипсы. В один из которых Нинель нырнула. Опьяняющая, углекислая теплота поглотила её и выплеснула на берег. В фиолетовый песок вторгалось шипение волн, пенящихся, как шампанское. Ярко-синий пляж, изгибаясь, уводил взгляд за горизонт. Алмазная, отполированная галька светилась изнутри, превращая берег в великолепие неизведанных небес. Из океана, лазурного, прозрачно-изумрудного, поднималась гряда хрустальных гор, пульсировавшая рубиновым светом. Неземные небеса, прочерченные то оранжевыми разломами, то словно опаловыми вкраплениями пузырьков, освещались откуда-то с линии горизонта. Возле Нелиных ног, двигая жабрами, подрагивая, лежала рыба. Девушка брезгливо оттолкнула её в прибой. Та ударила хвостом, и из буруна поднялся Костя. Он выглядел как перламутрово-сияющая ящерица с гладким телом и покрытой татуировками