Читать книгу "Обман Инкорпорэйтед - Филип Киндред Дик"

– Входная дверь заперта? – спросил Хедли.

– Вам… кажется, так будет лучше?

– Да, – сказал он и запер дверь на засов. – По крайней мере, на этот раз.

Когда Хедли вернулся, Марша сидела на краю кровати, не сводя с него глаз и сцепив руки. Выжидающе наблюдая, она привстала, как только он пришел обратно.

Хедли снял булавку и ослабил галстук.

– Погнали, – сказал он. – Раздевайтесь.

Ее пальцы беспомощно дернули молнию на юбке.

– Я… – Начала Марша и осеклась.

Не обращая на нее внимания, Хедли снял галстук, а затем рубашку, положил их на подлокотник стула и уселся, чтобы развязать шнурки. Стоя у кровати, Марша медленно стянула блузку через голову, положила ее на туалетный столик и приступила к юбке. Оба снимали с себя одну одежку за другой. Оба молчали и не смотрели друг на друга: когда Хедли полностью разделся, у кровати стояла голая, несчастная Марша – ее худое тело белесо отсвечивало в полумраке комнаты.

– Можно мне… сначала покурить? – взмолилась она.

– Нет, – он схватил ее и потащил к кровати: Марша споткнулась и повалилась на пол, ощупью пытаясь за что-нибудь ухватиться. – Пошли – нечего упираться.

Марша отпихнула одеяла собственным телом, осторожно придвинулась к стенке, и Хедли лег рядом с ней. Минуту он бесстрастно таращился на нее: под его холодным испытующим взглядом женщина в страхе отпрянула, плотно сжала ноги, ссутулила плечи и крепко скрестила на груди руки. Наконец, когда Хедли так ничего и не сказал, Марша выпалила:

– Стюарт, ради бога перестань. Оставь меня в покое!

Он целеустремленно потянулся и погладил Маршу. От его прикосновения ее плоть подернулась рябью и зашевелилась: живот и бедра покрылись гусиной кожей. Марша слегка застонала и съежилась, вжимаясь в стенку, но Хедли схватил ее и решительно потянул к себе.

– Слишком поздно отступать, – сказал он. – Раз постелила постель, готовься к траху.

Марша пронзительно вскрикнула, когда он раздвинул ей ноги и вошел в нее: в спину Хедли впились ее дрожащие ногти. Резким толчком колена он запрокинул ее бедра, прогнул ее тело и высоко задрал ее ляжки, так сильно сдавив ягодицы, что Марша тяжело задышала от страха. Внизу под Хедли металось ее искаженное лицо: зажмурив глаза и обнажив побелевшие десны, Марша задыхалась и судорожно ловила воздух, переворачиваясь с боку на бок, а по шее катились огромные, ледяные капли пота. Хедли повыше поднял над ней грудную клетку: спокойно глядя на нее с огромного расстояния, он педантично совершал изощренные сексуальные движения, пока, наконец, вцепившиеся в спину женские пальцы не вынудили его отстраниться.

Хедли немного обождал, перекуривая и наблюдая. Марша лежала и глубоко дышала, по-прежнему не открывая глаза и натянув на себя простыню. Измученная и напуганная, она повернулась на бок и подтянула колени к животу – странная, выразительная поза эмбриона, которая дала Хедли пищу для размышлений. Немного спустя он подкурил вторую сигарету и передал ей. Марша взяла ее онемевшими пальцами и исхитрилась вставить между зубами., Ослабевшая, точно выжатый лимон, вскоре она слегка выпрямилась и безмолвно уставилась на Хедли, жалостливо прикрывая простыней свои маленькие заостренные груди.

Непонимающим взглядом Марша наблюдала, как он потушил свою сигарету, забрал сигарету у нее и тоже потушил. Лишь когда Хедли снова повалил ее и отшвырнул простыню, Марша осознала, что это только начало. Она ожесточенно, яростно отбивалась: била его в грудь, царапала ему лицо, кусалась, визжала, материлась и голосила, обреченно брыкаясь. Без малейших эмоций, с надменным и отрешенным видом Хедли раздвинул ей ноги и еще раз вогнал свое огромное естество в ее отчаянно протестующее тело. В трепещущую полость он излил всю свою ненависть, страдание и недовольство, таившиеся глубоко в душе, точно лужа с илистой, стоячей водой.

Закончив, Хедли встал с кровати и накрыл Маршу простыней и одеялами. В комнате было ужасно холодно, а на часах – уже почти полвторого. Оцепеневшая Марша тряслась, тяжело дыша ртом: ее мокрое тело обмякло, руки безвольно свисали по сторонам. Она слегка шевельнулась, когда Хедли откинул волосы с ее лица: по телу женщины пробежала дрожь, а в углу рта выступила струйка слюны.

Молча, не включая свет, Хедли оделся. Он стоял возле туалетного столика, завязывая галстук и застегивая манжеты, когда Марша подала голос.

– Стюарт? – шепнула она.

Он мгновенно подошел.

– Чего тебе?

– Ты, наверное, уезжаешь?

– А то.

– На машине?

Хедли сел, чтобы обуться.

– Я оставил достаточно денег, чтобы ты могла вернуться в город: они лежат на туалетном столике.

Немного повременив, Марша выдавила из себя:

– Спасибо.

Хедли надел пальто и взглянул на себя в зеркало уборной. Застывшее лицо ничего не выражало: грубое, жестокое – старше, чем он себя помнил. Мягкая припухлость вокруг шеи исчезла, а туманно-голубые глаза выцвели, приобретя холодный каменный оттенок, лишенный всяких эмоций.

Отвернувшись от зеркала, Хедли снова вошел в гостиную и, остановившись, склонился над распростертой женской фигурой. Марша слегка привстала на кровати и попыталась его обнять: нерешительно потянулась, открыла рот, хотела дотронуться.

– Стюарт?

– Что?

Минуту Марша сидела молча, прислонившись к стене и наблюдая за ним, пытаясь заговорить, подыскивая слова. Хедли видел это по ее лицу, но стоял и бесстрастно ждал, готовый выслушать все, что она скажет.

– Береги… себя, – насилу вымолвила она.

– Хорошо, – ответил он и демонстративно занес руку. Марша мгновенно, со звериной прытью откатилась вбок: со слабым стоном она переползла на другую сторону и слезла с кровати, сжимая и волоча за собой покрывала. Когда Марша проходила мимо, он мысленно измерил расстояние, рассчитал траекторию ее быстрого, панического движения, а затем легко ударил по лицу, целясь в слабо отсвечивавшие зубы.

Хедли не мог различить, что с ней происходит. В темноте Марша привалилась к кровати, беззвучно схватившись за лицо, упав набок, лягаясь и пытаясь отползти от кровати. Хедли склонился, выяснил, где находится ее голова, и стал методично бить по ней разжатой ладонью. Марша закряхтела от ненависти и боли и злобно вцепилась в него.

– Сумасшедший! – она плевалась слюной, смешанной с кровью. – Ты сумасшедший скот! – Марша вскинула руки и отшатнулась от него, бессвязно, беспорядочно тараторя от страха. – Скот… – Он следовал за ней по пятам.

Управившись, Хедли открыл дверь и шагнул в холодную, безмолвную темноту. Женщина на кровати не шевелилась: она лежала ничком, судорожно сжимая покрывала. Дверь за Хедли закрылась, и он скрылся из вида.

Минут пять ушло на то, чтобы прогреть замерзший двигатель «студебекера». Хедли резко включил нижнюю передачу, развернулся и, решительно проехав мимо темной конторы, выскочил через ворота на дорогу. Там не видно было ни огней, ни машин – никакого движения, тогда он переключился на верхнюю и вжал педаль газа. Машина с ревом понеслась вверх по холму, после чего ринулась вниз с другой его стороны. Выкрутив руль, Хедли повернул налево, проехал темную купу зданий и вылетел на скоростную автостраду. Он с бешеным рывком промчался сквозь просвет на разделительной полосе и очутился на противоположной стороне.