Читать книгу "Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать - Джеймс Дуглас"

Пока его допрашивали в Управлении полиции Далласа, Освальд вел себя так, словно внезапно лишился своего прикрытия как американский агент. Переломным моментом стало его опознание помощником шерифа Роджером Крейгом. Он и еще ряд других свидетелей видели Освальда (или, скорее всего, человека, похожего на него), который спустился по травяному холму к универсалу Rambler, забрался в него, и «здоровенный латинос», сидевший за рулем, рванул с места{1936}. Освальд уже рассказал капитану Уиллу Фрицу, что ехал на автобусе домой, пока дорожная пробка не заставила его пересесть в такси.

Крейг приехал к Фрицу вскоре после 16:30. Помощник шерифа взглянул на задержанного в приоткрытую дверь и сказал Фрицу, что Освальд – это человек, которого он видел, когда тот сбежал по травяному холму и скрылся на универсале. После этого Фриц и Крейг вошли в комнату вместе. Фриц сказал Освальду, что Крейг видел, как тот убегал, и спросил задержанного: «А как насчет машины?» На что Освальд заявил, защищаясь: «Этот универсал принадлежит миссис Пейн. Не пытайтесь втянуть ее в это дело»{1937}.

Затем Освальд удрученно произнес: «Все еще узнают, кто я на самом деле»{1938}, подразумевая, что отъезд двойника (или, что менее вероятно, его самого) на универсале и тот факт, что он принадлежал миссис Пейн, были ключом к разгадке его настоящего лица. Учитывая то, что видел Крейг, Освальд решил, что он провалился.

После чего Освальд начал противиться той роли, которая ему была уготована, – роли козла отпущения. В пятницу в 18:00, когда капитан Уилл Фриц показал ему фотографию, на которой он в одной руке держал винтовку, в другой коммунистическую прокламацию и был украшен пистолетом на бедре, Освальд сказал, что на этой абсурдной фотографии (которая вскоре появится на обложке журнала Life) не он. Фриц сказал Освальду, что фотография была найдена в гараже миссис Пейн. Освальд ответил, что у него никогда не было такой. Он никогда не видел ее раньше. Лицо было его, согласился он, но кто-то наложил его на тело другого человека. Освальд сказал, что много знает о фотографии, и при случае покажет, как это было сделано. Но на это у него уже не было времени{1939}.

В 19:55, когда Освальда ввели в холл Управления полиции Далласа, он ясно дал понять тем, у кого были уши, чтобы услышать, что он не собирается тихо идти на дно. Он обратился к журналистам: «Я просто марионетка!»{1940} Этот мятежный возглас мог стать для Руби первым толчком к убийству Освальда, когда того поведут на спешно созванную пресс-конференцию четыре часа спустя. Однако, когда Освальд столкнулся со своим убийцей на входе в зал, Руби не шелохнулся. Освальду было подарено еще несколько часов жизни.

С момента задержания в пятницу днем и до роковых выстрелов поздно утром в воскресенье он искал адвоката, которому мог доверять. Освальд неоднократно обращался за помощью к нью-йоркскому адвокату Джону Абту, хорошо известному защитой политических заключенных в делах, связанных с Законом Смита{1941}. Узнав, что Абт недоступен, Освальд сказал, что хочет видеть кого-нибудь из членов Американского союза гражданских свобод. Представители союза приехали в тюрьму в пятницу вечером, но им сказали, что произошла ошибка и Освальд не просил адвоката{1942}.

Чувствуя, что его положение становится все более безнадежным, Освальд поздно вечером в субботу попытался сделать таинственный междугородный звонок в Роли (штат Северная Каролина).

В ту ночь в мэрии Далласа операторы Альвеета Треон и Луиза Суини дежурили на коммутаторе, когда в комнату вошли два сотрудника правоохранительных органов. Мужчины сказали, что хотят послушать разговор Освальда. Их проводили в соседнюю комнату, где они могли это сделать{1943}.

В 22:45 миссис Суини приняла звонок из тюрьмы. Сообщив гостям в соседней комнате, что это Освальд, она записала номер телефона, по которому он хотел позвонить. То, что случилось позже, по-видимому, по распоряжению этих двух сотрудников, ее коллега Альвеета Треон описала так:

«Меня просто потрясло то, что произошло дальше. Миссис Суини соединилась с Освальдом и сказала ему: “Прошу прощения, номер не отвечает”. Затем она отключилась, даже не пытаясь перевести звонок. После этого миссис Суини вырвала листок из своего блокнота и выбросила в мусорную корзину»{1944}.

Когда в 23:00 Суини ушла с работы, Альвеета Треон достала бумажку из корзины. Она переписала информацию на бланк, чтобы оставить себе просто как сувенир на память о произошедшем. В 1970 г. эта бумажка попала в руки чикагского исследователя Шермана Сколника во время процесса по делу о соблюдении Закона о свободе распространения информации{1945}.