Читать книгу "Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Воллам Мортон"

Я прошел к гавани, где росла густая трава по колено высотой, и там задумался о другом великом человеке, связанном с Остией — о пламенном святом Иерониме. За два года до смерти Моники Иероним, удрученный скандалом и подозрениями, которые обрушились на него в Риме, сел в Остии на корабль, следующий в Антиохию. Где-то неподалеку — возможно, вон на том болоте, особенно обильно поросшем сорняками, — он поднялся на борт, о чем сообщил в послании к деве Анселле:

Я пишу в спешке, дорогая дама Анселла, пока корабль поднимает паруса. Пишу я в слезах и рыданиях, и все же благодарю Бога за то, что счел меня достойным ненависти этого мира. Передавай привет Пауле и Евстохии, моим сестрам во Христе, и не важно, принимает ли меня этот мир или отвергает, передавай привет Альбине, твоей матери, Марселле, твоей сестре, Марселлине, Фелисите: скажи им, что мы еще встретимся перед престолом Господа, где все тайны нашего сердца будут открыты. Помни обо мне, о, славный образец чистоты, и своими молитвами утишь морские волны.

Корабль поднял паруса и навсегда унес Иеронима прочь от Рима. В подземном гроте церкви Рождества в Вифлееме один из францисканцев проводит вас в темную пещеру, наполовину выдолбленную в скале, наполовину сложенную из камней. Он непременно расскажет: «Вот помещение, где жил святой Иероним до конца своих дней. И здесь он написал Вульгату, а также множество посланий и трактатов».

Потом он проведет вас сквозь темноту в узкий проход, соединяющий первое помещение с другой пещерой. «Здесь похоронены Иероним, Паула и Евстохия — святой муж и две святые женщины, оставившие богатую жизнь в Риме, чтобы поселиться там, где родился наш благословенный Спаситель…»

Начало путешествия святого Иеронима — здесь, в Остии, а окончание — в Вифлееме.

Низины обширны, и море остается невидимым. Однако в прежние дни волны бились о берег там, где тянутся ныне многие мили песка. На этих берегах, вероятно, за целое столетие до Августина и Иеронима, Остия стала местом действия «маленького золотого шедевра» — «Октавия» Минуция Феликса, первого произведения апологетов христианства.

Три друга отдыхали на море, в Остии. Минуций Феликс пишет:

Это прекрасное место, где я надеюсь принять морские ванны и получить приятное и полезное лечение от некоторых гуморов, причиняющих мне страдания. Благодаря этому отдыху законоведение отступает перед отличными местными винами.

Друзьями Минуция были христианин Октавий и Цецилий, еще не обратившийся в новую веру.

Как-то утром друзья отправились на прогулку; по дороге Цецилий увидел статую Сераписа и поцеловал ей руку, что заставило Октавия заметить — он желает, чтобы его дорогой друг перестал жить в такой темноте, особенно в столь прекрасный день.

Когда Октавий говорил это, мы находились на полпути между Остией и морем, и уже подходили к пляжу, где мягкие волны омывали полосу песка, разглаживая ее и расширяя, словно выстраивали дорожку для прогулок. Море вечно в беспокойстве, даже если улегся ветер, и хотя белые пенистые гребни не достигали берега, мы наслаждались созерцанием извивающихся и крутящихся у наших ног водоворотов, образовывавшихся, когда мы ступали на кромку воды.

Они продолжали совместную прогулку, и Октавий рассказывал о морском путешествии, которое он недавно совершил, а потом остановились, чтобы посмотреть на детей, играющих в «уток и селезней».

Минуций продолжает:

Играют так: ракушку, отполированную бесконечным движением волн, крепко удерживают плоской стороной между пальцами. Затем игрок наклоняется и кидает ее как можно дальше вдоль водной глади. Снаряд едва касается поверхности или разрезает верхушки волн, подпрыгивая в воздухе. Тот мальчик, чья ракушка улетела дальше всего и чаще подпрыгивала на воде, считается победителем.

Только не обращенный в христианство Цецилий не находил удовольствия в этом зрелище, держался отчужденно и вообще пребывал в дурном настроении, а потом наконец признался: он глубоко сожалеет, что его друг Октавий произнес такие слова о его духовной жизни. Самым дружеским образом все трое усаживаются на скале, выдающейся в море, и приступают к обсуждению христианства и язычества.

Разговор они ведут долгий и ученый. Цецилий защищает богов Рима; Октавий отстаивает веру в Христа. Он признает, что до обращения был более чем скептиком, и как юрист, вероятно, причинял мучения христианам, открыто исповедовавшим свою веру, в надежде добиться от них отречения. Он излагает основные положения христианского вероучения. И к концу разговора обращает Цецилия.

После мы вернулись, веселые и счастливые: Цецилий — потому что уверовал, Октавий — потому что добился победы, а я — благодаря обращению одного и победе другого.

Я был счастлив окончить мои странствия в Остии, в окружении подобных воспоминаний. Мне приятно думать, что я видел Евфрат, устремляющийся на юг, по Месопотамии, и Нил, несущий на своих берегах Египет, и что наконец приблизился к завершению путешествия в том месте, куда Тибр некогда приносил корабли с моря. Я задумчиво шел прочь, через древний город, сожалея о том, что было и прошло, и надеясь, что никто не осудит человека, который, вернувшись из странствий, произнес слова, возникшие в его памяти и впервые сказанные давным-давно — именно здесь, в городе Остия: «Ничто не далеко от Господа».

Указатель библейских цитат

По стопам Господа

1 Суд 20:1.

2 2 Цар 1:20.

3 Ин 19:19–20.

4 Мф 23:27.

5 Мф 28:19–20.

6 Мф 24:2.

7 Мф 19:14.

8 Лк 21:24.

9 Мих 1:8.

10 Ис 59:10–11.

11 Мф 26:36.

12 Лк 2:46.

13 1 Пар 32:2–4.

14 Лк 22:34.

15 Мф 23:27.

16 Лк 22:62.

17 Лк 1:8–9.

18 Лк 1:23.

19 2 Цар 21:16.

20 3 Цар 5:1, 8–10.

21 3 Цар 5:6.

22 Ин 2:18–21.

23 3 Цар 10:26.

24 4 Цар 11:14.

25 Лк 10:30.

26 Лк 10:38–42.

27 Ин 11:20 и далее.

28 Ин 12:2–3 и далее.

29 Лк 10:25 и далее.

30 Быт 19:24.

31 Лк 2:40.

32 Лк 13:1.

33 Лк 23:12.

34 Мф 2:11.

35 Лк 15:8.

36 Лк 11:5–7.

37 Еккл 2:4–6.

38 Песн 4:12–15.

39 Чис 13:24.

40 Быт 27:41.

41 Исх. 20:4.

42 Вт 11:10.

43 Еккл 7:6.

44 2 Кор 6:14–15.

45 Деян 9:4–5.