Читать книгу "Возвращение - Александра Лисина"

— Так это ж хорошо, — усмехнулся Таррэн. — Чем ты недоволен?

— Тем, что ничего не понимаю!

— Просто поверь: с Бел все отлично, она недалеко и, если потребуется, в любой момент сможет дернуть тебя за ухо. Но на глаза не покажется — не хочет осложнений с местными.

Эл проворчал что-то неразборчивое, насупился, заподозрив, что ему дурят голову, и, отмахнувшись от побратима, ушел. Ну их, с этими тайнами и загадками. С Бел никогда не было все ясно, а теперь, когда появился Тор, от нее можно ждать чего угодно. Так что Торк с ней, потом сама все расскажет. А начнешь настаивать — не поймут.

Тирриниэль, проводив его долгим взглядом, повернулся к сыну.

— Разве у нас появились от него секреты?

— Пойдем, — вздохнул Таррэн, направляясь в дальнюю комнату. — Я хочу открыть тебе память, а ты сам решай: стоит ли говорить Элу или лучше подождать.

— Все так плохо? — насторожился владыка Л’аэртэ.

— Скорее странно. Но сон непростой, даже с учетом того, что там успела побывать моя жена.

— Что она хотела?

— Чтобы я перестал себя загонять и выспался наконец, — пожал плечами Таррэн.

— И?..

— И я не стал.

— Почему? — с интересом покосился на сына Тиль, на что его Таррэн только усмехнулся.

— Я что, дурак — спать в такое время?!

— О… тогда все ясно, — хитро прищурился владыка Л’аэртэ. — А ты уверен, что это был только сон? И что твоя аура не пришла в порядок сама по себе?

Таррэн вместо ответа зашел в комнату с приветственно зашелестевшим ясенем, без удивления принял от него три ореховых скорлупки и мягко улыбнулся.

— Насчет Бел я уверен, — прошептал он, раз за разом читая эльфийские руны. — Все же разгрызенные орехи не падают с неба. А вот насчет остального… хочу, чтобы ты тоже это увидел.

Тирриниэль тут же кивнул:

— Давай попробуем. Только… хочешь совет?

— Какой?

— Когда в следующий раз уснешь… — Тиль на мгновение замолчал, и Таррэн вопросительно изогнул бровь. — И если вдруг все получится… то передай Бел от меня привет. Где-нибудь между страстным поцелуем и крепкими объятиями.

— Отец!

— А если ты не уверен до конца, сон это был или нет, то положи с вечера под подушку пару орехов, а потом проверь, так ли ты хорошо в себе разобрался. В конце концов, в жизни всякое бывает. Даже такое, что на скорлупе сами собой появляются эльфийские руны.

Таррэн изумленно моргнул, не ожидая от отца подобного напутствия, но Тирриниэль лишь тихо рассмеялся. Посерьезнев, осторожно присел на услужливо приподнявшийся ясеневый корень и величественно кивнул.

— Я готов тебя принять.

Спустя два часа они сидели в одной из комнат южного крыла и задумчиво изучали неуловимый для простого глаза танец ясеневых листьев на одной из стен. Тирриниэль уже довольно долго был погружен в размышления, Таррэн рассеянно вертел в руках ореховую скорлупку, зеленый ковер у него под ногами то и дело начинал ходить мелкими волнами, словно чуя нетерпение хозяина, а напоенный лесными ароматами воздух едва не гудел от скопившегося напряжения.

— Что это за место? — нарушил затянувшееся молчание владыка Л’аэртэ.

Таррэн встрепенулся:

— Ты про сон? Скальные берега, конечно.

— А статуя — та самая?

— Думаю, да, — кивнул Таррэн. — Она слишком живая, чтобы быть плодом моей фантазии.

— Согласен. — Тиль медленно отпил из хрустального бокала и едва заметно нахмурился. — Насчет Бел я, кстати, не уверен — уз на тебе все еще нет. Следов чужого воздействия тоже. Если это действительно была она, то почему все так странно переплелось? Даже я не могу отличить, где закончился сон и началась реальность. Такое впечатление, что и она там была… или же ты так хотел ее увидеть, что увидел по-настоящему, а воспоминания наложились на сон… не знаю, сын. Теперь — действительно не знаю. Что сам думаешь?

— Я вижу этот сон каждый день с тех пор, как исчезла Белка. Иногда она просто стоит напротив. Когда-то отворачивается и уходит. Однажды растаяла прямо у меня на глазах, а вчера вот сама подошла.

— Она могла заставить тебя увидеть этот сон?

— Уз ведь нет, ты сам говоришь, — вздохнул Таррэн. — Да и я не почувствовал. А ее помню хорошо. Мое тело помнит. И от орехов пахнет медом — я не мог перепутать.

— Тогда почему статуя всегда одна и та же? Почему они обе так похожи?!

— Не знаю, — помрачнел Таррэн. — Даже предполагать не хочу, потому что такое тогда получается…

— Просто так ничего не бывает. При чем тут Мать драконов? И почему у меня сложилось впечатление, что Бел там действительно была, а ты какое-то время смотрел ее глазами? — Тирриниэль прикусил губу. — Или это был кто-то другой? Мы все еще мало знаем о Создателях. Слишком мало для того, чтобы делать какие-то выводы.

— Но их сила просыпается, — возразил Таррэн. — Ты тоже это чувствуешь. Видишь, каким раздражительным стал Эл — на него это непохоже.

— С моим «Огнем» тоже творится что-то непонятное, — согласился Тирриниэль. — То готов вспыхнуть от малейшего ветерка, то, напротив, никак не дозовешься… да что говорить: если уж Эл с его спящим даром реагирует, то нам с тобой придется быть вдвойне острожными!

— У Эла дар уже не спящий: если помнишь, я его пробудил.

— Он малоактивен.

— Это пока, — сумрачно предрек Таррэн. — Если так будет продолжаться, у него могут возникнуть проблемы: Алиара почему-то выводит «Огонь» из равновесия. Я еще в прошлый раз почувствовал, но не так сильно. А сейчас… кажется, Эл становится таким же вспыльчивым и непримиримым, как мы в юности. Только в отличие от нас он не понимает, что происходит. Я пытался вчера уточнить кое-что, так он надулся и ушел. И сегодня, если ты заметил, тоже.

Тирриниэль задумчиво повертел хрустальный бокал:

— А еще я заметил, что на наших охотников это не действует.

— У них нет дара.

— В Стрегоне есть кровь Белки. Конечно, всего капля, но в ней, если помнишь, и твоя кровь… и моя… слегка разбавленная.

Таррэн замер:

— Ты думаешь, она тоже…

— А ты только сейчас сообразил? — удивился Тиль. — Конечно, и Бел чувствует: в ней, считай, почти треть нашей крови. И, соответственно, магии — твоей, моей, Талларена. А он, между прочим, унаследовал гораздо больший «Огонь», чем ты. Тебя, правда, выручает Лабиринт, тогда как Белка этой силой пользоваться не умеет. Однако не забывай: твоя жена тоже приняла в себя магию Огня, иначе у вас не было бы ни Тира, ни Милле, ни Тора с Тебром. Просто она, как всегда, первой забеспокоилась, хотя, возможно, не была уверена, что беспокоится правильно. А поскольку в последние годы она себе вообще мало доверяла…