Читать книгу "Свои погремушки - Екатерина Вильмонт"

– Ты мое золото!

Василий Мигунов оказался мужчиной лет пятидесяти пяти, с красивым, но усталым лицом, чуть обрюзгшим, но, тем не менее, очень привлекательным. Не слишком густые седые вьющиеся волосы, обаятельная улыбка.

– Душевно рад, – сказал он, целуя руку Злате, – очень надеюсь, что мы найдем общий язык, Денис Григорьевич. Рубен просто захлебывается от восторга, предвкушая, что будет снимать!

– Ну, меня тоже радует эта перспектива! Первый фильм, и сразу Мирзаян!

– Только предупреждаю, у меня дурной характер! – улыбнулся Мирзаян.

– Не преувеличивай, Рубик, у тебя далеко не самый дурной характер! Ну, вот что, господа, может, сразу к делу? – предложил Мигунов. – Обсудим основные вопросы, а уж потом за стол, а?

– Ну, как угодно гостям! – кивнул Денис. – Позвольте вас представить моей жене, она же мой незаменимый агент. И вообще, лучше вести переговоры с ней. Я не силен в таких делах.

Опять все сваливает на меня, раздраженно подумала Злата, но тут же одернула себя: он же и впрямь мало что смыслит в подобных делах, я же сама его избаловала.

– Денис, а как вас по батюшке? – спросил Мигунов. – Я, знаете ли, привык пользоваться отчествами, ничего не поделаешь, старое воспитание.

– Григорьевич! Денис Григорьевич.

– Да? Простите, а ваш отец… Он тоже Кузнецов? Или это у вас псевдоним?

– Нет-нет, это моя настоящая фамилия.

– Ваш отец физик?

– Да, совершенно верно. Григорий Романович Кузнецов. А почему вы спросили? Вы с ним знакомы?

– Нет, непосредственно не знаком. Просто наслышан. Итак, приступим?

…. Переговоры прошли на удивление легко. Мигунов предложил вполне достойный гонорар, на который Злата, хорошо знакомая с расценками, в конце концов согласилась. Мирзаян предложил Денису писать сценарий вместе, что привело того в восторг. И начать решено было в самое ближайшее время, чтобы к весне, по возможности, запуститься.

Злате очень понравилось, как вел себя Мигунов. Наконец мужчины пожали друг другу руки, и Злата пригласила всех к столу.

– Вася! Иди сюда! – позвала она.

Девочка явилась через минуту.

– Это и есть Вася? – удивился Мирзаян.

– Да! Это наша Вася! Василиса! – представила ее Злата.

– Вот не думал, что у вас такая взрослая дочка…

– Это не дочка, – сообщил Денис, – это моя сестренка!

Ужин и вправду был великолепный.

Гости с удовольствием ели и пили. Мигунов сказал, что за ними придет машина. Денис тоже был в приподнятом настроении, а вот Василиса сидела хмурая. Видимо, ей скучно, думала Злата. Наконец они убрали со стола, и Василиса внесла в комнату блюдо с тортом.

– Боже, какая красота! – захлопал в ладоши Мирзаян.

Вася поставила торт на стол.

– Скажи, детка, а что это у тебя на руке? – чуть охрипшим голосом спросил Мигунов.

Василиса всегда, не снимая, носила на правой руке совсем тоненький браслет из серебра, на котором болтались две малюсенькие бирюзинки.

– Это мне досталось от мамы, – с достоинством ответила она. – Моя мама… умерла!

В тоне девочки Злате послышался какой-то вызов. Мигунов как-то рассеянно улыбнулся.

Что бы это могло значить? – думала Злата. Но она так устала сегодня, что у нее не было сил на какие-то догадки и умозаключения.

Наконец, гости уехали. Денис пребывал в эйфории. Василиса давно ушла спать.

– Дэн, составь посуду в машинку, у меня даже на это нет сил! – взмолилась Злата.

– Да, да, я все сделаю, иди спать, а то с ног валишься, агент ты мой любимый! И утром не вставай, я отвезу Ваську, а уж заберешь ее ты. У меня в Москве есть дела…

…. Действительно, Денис отвез Ваську в школу, и уехал в город. Злата не стала спрашивать, что за дела у него, она считала важным не слишком контролировать мужа.

По дороге в школу Злата вспоминала вчерашний вечер. Надо попробовать поговорить с Васькой. И когда та плюхнулась на сиденье рядом с ней, Злата поцеловала ее.

– Как дела?

– Нормалек!

– Вась, хочешь заедем в наше кафе? – предложила Злата.

– Надо о чем-то поговорить?

– Да. Есть одна темка…

Когда у них возникала необходимость откровенно поговорить, они обычно ездили в кафе за пять километров от дома. По крайней мере, им никто там не мешал.

– Васечка, скажи, ты что, знаешь Мигунова?

– Нет, я его не знаю, но я видела его фотографию у мамы.

– У меня создалось впечатление, что тебе он не понравился.

– Нет, он мне как раз понравился. Обаятельный.

– А твоя мама… она говорила, кто это?

– Я как-то спросила у нее, она рассердилась… Я тогда спросила, не мой ли это отец… А она засмеялась как-то странно, и сказала, что мой отец Григорий Романович Кузнецов, известный физик. Хотя, если честно, я бы предпочла…

– Чтобы твоим отцом был Мигунов?

– Ну да. Он приятный.

– А что за история с браслетом?

– Тебе тоже показалось, что он узнал браслет?

– Показалось, да.

– Понимаешь, примерно за год до смерти мамы, хотя нет, мне тогда как раз исполнилось десять, мама подарила мне этот браслетик и сказала: носи его всегда, пока замуж не выйдешь, это память, мне он тоже достался от мамы, а ей от бабушки. А когда у тебя родится дочь, ты передашь его ей на ее десять лет. Ну, я спросила, а почему только до замужества носить, а она сказала: он совсем девичий, взрослой женщине не пойдет.

– Да, это верно, – кивнула Злата.

– Я так думаю, что у них с мамой когда-то была любовь, когда она была молоденькая и носила этот браслет.

– Да, возможно, – задумчиво проговорила Злата. – Похоже на то…

– И этот Рубик без кубика мне тоже понравился.

– Рубик без кубика? – засмеялась Злата. – Здорово, так и будем его между собой звать! Надо же, молодец, здорово придумала! Рубик без кубика!

– Златочка, а скажи мне, только честно, Григорий Романович… Он из-за меня решил податься в Испанию?

– Да нет, что ты! – покривила душой Злата, уверенная в том, что все именно так и обстоит. Он сторонится девочки, словно боится ее. – Знаешь, по-моему, у него там завелась женщина.

– Но он же старый!

– Ну не такой уж старый, для мужчины шестьдесят три – еще далеко не старость.

– А как ты думаешь, он любил маму?

– Откуда же мне знать? Я вообще узнала об этой связи, только когда твоей мамы не стало. А вот она любила его? Тоже вопрос… Как бы там ни было, но зато у меня есть ты. Ты, Васька, для меня ужасно дорогой человек, ты мне и дочка, и подружка… Самая близкая…