Читать книгу "Рюрик. Полёт сокола - Юлия Гнатюк"

Пленные викинги, кажется, на время даже забыли о своей тяжкой участи, настолько странным и даже диким показался им поступок бодричей. Рисковать в схватке, играть со смертью ради добычи, это понятно, но ради спасения никчёмного замученного раба, которого даже продать с толком невозможно, это нельзя было ни понять, ни осознать. Викинги с презрением отвернулись: низкое племя, чего можно хотеть от народа, спасающего рабов?

Ободриты, ловко подведя лодью, стали борт о борт с одним из уцелевших в сече купеческих кораблей вагров, на котором находился старший каравана.

– Благодарствуем, рарожичи, за помощь, коли б не вы, не видать нам более белого света, – приложив руку с собольей шапкой к сердцу, поклонился ободритам в пояс ладный седой купец с пронзительными очами, перебравшись на ладью Рарога. – Примите от нас за спасение душ наших подарки для жён ваших и сородичей.

Он махнул охоронцам, и те передали спасителям несколько прочных сундуков.

– Мы ж соседи, – отвечал на поклон князь рарожичей, – потому сегодня мы вам подсобили, а завтра, глядишь, вы нам.

Подношения купцов, по заведённым издавна правилам, не смотрели, а лишь приняли и установили так, чтобы нечаянной волной не смыло в море. Перевязали раненых и прибрали после сечи на лодейных настилах обломки оружия и разбросанные товары, смыли с палубы кровь.

– Я знаю, что море по вашему имени Варяжским называется, а отчего вы зовётесь варягами? – спросил любопытный Ольг у старшего каравана, что ещё находился на лодье Рарога.

– Некогда вагры первыми пришли на побережье Варяжского моря, – степенно отвечал купец. – Они имели большую силу и отличались храбростью и взаимовыручкой, потому одолевали противников на суше и на море. Само название «вагры», как я слышал от волхвов, происходит от древнего «вагара» – храбрый, удалой. Отсюда и варяги, веринги – храбрые морские воины. Самоназвание же наше – венды, венеды, вены. Позже под давлением угров и авар-обров другие славянские племена ушли с Дуная и поселились рядом с ваграми. Вот ободриты, соседи наши и союзники, пошли им Свентовид многая лета! И другие племена живут от Лабы на заходе и до Одры на восходе, от Рудных гор на полудне до Варяжского моря на полуночи: полабы, лужичане, глиняне, череспиняне, смоляне, руги, поморы, хижане, укране, лютичи или вильцы и многие другие. Лютичи завоевали часть наших исконных земель, потому мы с ними враждуем. Проще с франками общий язык найти, чем с лютичами…

Когда мореходы закончили приводить в порядок свои лодьи, вагры и ободриты снова подняли паруса и единым караваном продолжили путь домой.

Так вместе и вошли в родное Варяжское море: попутный ветер надувал паруса с изображениями Мировой Уточки и белого Рарога-Сокола.

Ещё немного – и показались знакомые берега Вагрии. Благодарные купцы-вагры поспешили с товарами в свой стольный Старгород, а Рарог с побратимами поплыл дальше. И вот лодии и насады из Велиградского залива одна за другой по извилистым протокам вошли в родную гавань Великого града Рарога. Расположенный на холме, ограждённый высокой и широкой стеной из камня, земли и дерева, окружённый глубоким рвом с водой, он был настоящей крепостью, в которой укрывались окрестные жители во время вражеских нападений. Но сегодня врата широко распахнулись, с радостью встречая благополучно вернувшихся из похода рарожичей. Ткани, пряности, благовония и щедро изукрашенные камнями и перламутром восточные клинки – много разной добычи принесли в своих чревах нагруженные лодьи. Было и пятеро убитых в битве с нурманами, – их семьи получили долю погибших и сверх того – из княжеской казны.

Тонкие восточные паволоки, которые преподнесли матери Рарог и Трувор, не оставили её равнодушной. Но самым дорогим подарком было для неё возвращение сыновей живыми и невредимыми.

– Я уже не чаяла вас увидеть, ведь осенью обещали возвернуться, а вот аж весною пришли.

– Там, где купцы хотели товар с выгодой сбыть, мор перед тем покосил народ, какой там торг! Вообще заходить не стали. Решили далее уходить, аж в море Срединное, потому зазимовать пришлось.

– Я уж глаза фсе выплакала, – причитала жена Рарога Ружена, что сразу повисла на шее мужа со слезами радости, – на дочку-то, на дочку свою погляди! – щебетала она с франкским выговором. Рарог смотрел на родившуюся за время его отсутствия малышку, такую же рыжеволосую, как Ружена, осторожно брал её, целовал жену, обнимал мать и меньшого брата Сънеуса. Ружена вмиг осушила слёзы, когда узрела жемчужное ожерелье, серьги с огромными голубыми камнями и перстень тончайшей работы с изумрудом. Только теперь отчаянные мореходы по-настоящему почувствовали, что они, наконец, вернулись домой. Как бы сам собою начался пир в честь удачного похода, продолжилась раздача подарков.

– Куда в следующий раз пойдёшь, Рарог? – спросил кто-то из гостей.

– Думаю к осени, после Свентовидова дня, на Сицилию двинуться.

– Возьмёшь и меня с собой, брат? – стал просить Сънеус, – не хочу боле дома сидеть.

– Непременно возьму! – пообещал Рарог.

– Тут, брат, гонцы от деда Гостомысла приходили, рекли, что дед нас видеть желает, особенно тебя.

– Так, сыне, – согласно кивнула мать Умила, – передали те послы слова деда, что стар он уже, неможется ему, видеть тебя желает по какому-то спешному делу. Слово важное молвить хочет перед смертью, – тихо произнесла мать, утирая покатившиеся вдруг из очей слёзы.

– Ещё гонцы рекли, что неладно нынче в земле их Словенской, – добавил дядька Добромысл. – Нурманы данью тяжкой обложили, бесчинствуют, грабят. Начали с чуди, веси да мери, а потом и на словен перекинулись. А князья да бояре с купцами более всего о барышах своих думают, а не о едином отпоре врагам.

Спокойное по обыкновению чело Ольга помрачнело от этих слов.

– Выходит, нам с тобой опять по пути, а, Ольг? – хлопнул товарища по плечу Рарог. – Пойдём в Словению, в Новгород! Три дня на отдых и сборы!

Уже к вечеру лодьи вытащили на песчаный берег и мастеровые принялись споро ладить их после дальнего похода. Всё это время Ружена не отходила от мужа, за которым соскучилась за предыдущую долгую отлучку.

– Как ше так, мьилый, только фернулся и опьять уходишь? – жаловалась она.

– Ну что ты, Руженка, – успокаивал Рарог, – через месяц вернусь, не воевать ведь еду, а к деду родному. Мать о тебе и малышке позаботится.

Дав все распоряжения по подготовке к походу в Нов-град, Рарог с Трувором, Ольгом и ещё несколькими дружинниками отправились к Дубу Прави в Священную рощу, прихватив с собой дары.

Пока шли, Рарог вспоминал о своей учёбе мальцом у волхва. Будто наяву перед взором встали образы прошлого.

– Деда, – вопрошает любопытный княжич, – а у кого я спрошу совета, коли тебя рядом не будет?

– У всех и вся! – кратко ответил Ведамир. Потом, уловив немой вопрос растерявшегося отрока, пояснил: – У ветра учись, у солнца, у воды, у человека каждого, какого встретишь.