Читать книгу "Чары Клеопатры - Леонид Головнёв"

Похоже, Клеопатра тоже потеряла аппетит. Они жадно смотрели друг на друга и не могли наглядеться.

— Вид у тебя усталый, — наконец сказала Клеопатра.

— Вышел вот на волю и очутился у разбитого корыта, — вздохнул Ильин. — Столько воды утекло, столько времени прошло… Может, я упустил свое время? Знаешь, как говорится: «Дорого вовремя время. Времени — много и мало…»

— Знаю, знаю, — улыбнулась Клеопатра. — Надпись на песочных часах. — И докончила: — «Долгое время — не время, если оно миновало».

— Точно, а я не мог вспомнить.

— Давай вместе подумаем, как тебе, Леша, жить дальше. Скажу откровенно: у меня для тебя есть большое и интересное дело.

Алексей вздрогнул:

— Клеопатра, я хочу тебя предупредить — я никогда больше не буду ни перевозить наркоту, ни пробовать эту гадость.

— Об этом нет и речи, милый, — успокоила его Клеопатра. — Я рада твоей решимости.

— Так что ты предлагаешь?

Она неожиданно привстала и погладила его лицо. Алексей поцеловал ее благоухающую ладонь.

— Спасибо. — На глазах Ильина самопроизвольно навернулись слезы.

— У меня есть влиятельный друг, он даст тебе рекомендацию. Будешь управлять большой финансово-промышленной компанией, — будто не заметив этих слез, проговорила она. Потом открыла пачку незнакомых Ильину сигарет, достала одну, щелкнула дорогой зажигалкой, закурила, выпустила струйку дыма. Увидев, как вытянулось у Алексея лицо, улыбнулась: — Нет, это не то, что ты подумал. Я тоже завязала с наркотой. Это обычная сигаретка, египетская. Я курю, только когда очень волнуюсь. Слушай, поедем ко мне в коттедж? — неожиданно предложила она.

Ильин замешкался с ответом.

— Знаю, ты о Наташе своей думаешь, — улыбнулась Клеопатра. — Зря. — Она порылась в сумочке, достала видеокассету и протянула ее Алексею.

— Что это?

— Полюбуешься на досуге, как твоя Наташа забавлялась с фирмачом Глобовым. Она его любовница. И скажу тебе, довольно квалифицированная…

В который уже раз Алексей поразился ее проницательности. Он действительно подумал в этот момент о Наташе и дочери. Слова Клеопатры ударили по его самолюбию. Как мужа, хоть и бывшего, отца семейства, его не покоробило известие о неверности Наташи. Более двух лет она жила одна и давно могла завести любовника. В его душу особенно сильно запали ее слова о сексуальном мастерстве жены, потому что, сколько он помнит, в постели с ним она всегда была холодна.

Взяв кассету, Алексей вдруг уронил ее на стол — показалось, что она ударила его разрядом тока. Только сейчас он отчетливо понял, что потерял семью. Безвозвратно. Навсегда.

Клеопатра молча за ним наблюдала.

Наконец он сказал охрипшим вдруг голосом:

— Я верю тебе и без кассеты. Поедем к тебе. Устал я от всей этой грязи.

…Алексей уснул под утро. Он лежал, раскинув руки в стороны, и на лице его застыла улыбка.

Клеопатра тоже устала. Слишком горячими были ласки любимого человека. А в том, что он покорил ее сердце, она уже давно не сомневалась.

Более двух лет она постоянно думала о нем ночами, терзалась мыслью, что виновата в его падении. Именно она втянула его в преступное сообщество, приучила к наркотикам.

Создавая новое дело, новую организацию, она подыскивала место и ему, Алексею. Умному, верному, но слабому, как ей тогда казалось, человеку. Но он выжил, вынес все испытания, не согнулся, никого не предал, не затаил злобы и ненависти. У него даже остались нежные чувства к ней. В порыве страсти он называл ее «родненькая», «единственная». А когда в изнеможении упал, вымолвил:

— Я навеки твой и никому не отдам тебя!

Клеопатра понимала, что женщины любят ушами, принимая порой лесть за признание в любви. Знала она и о том, что Ильин два года жил без женщины и в момент блаженства мог наговорить множество любезностей, а через час и не вспомнил бы, что шептал своей подруге. Но она отмела эти сомнения, решив, что Алексей — тот мужчина, который нужен ей и любит ее. Со своей стороны она должна ответить ему любовью, позаботиться о нем, сделать все, чтобы их совместная жизнь была светлой и радостной.

Зазвонил телефон. Клеопатра поспешно сняла трубку, сказала:

— Минуточку…

Стараясь не разбудить Ильина, она поднялась с постели и подошла к большому, от потолка до пола, зеркалу, нашла сбоку кнопки, нажала на них. Вся панель съехала в сторону, и Клеопатра скрылась в Зазеркалье.

Телефон разбудил и Алексея. Приоткрыв глаза, он видел, как Клеопатра скрылась в потайной комнате. Сквозь дремоту он слышал ее слова: «Вход со стороны „Эдема“ зацементировать… Бармена — нейтрализовать…» Ильин вновь сомкнул веки. Он очень устал.

* * *

Работа захватила Чернова. Он теперь частенько засиживался до рассвета, читая допросы задержанных и сидящих в СИЗО и тюрьмах наркодельцов. Постепенно перед его глазами выстраивалась общая картина, сложенная из пестрой мозаики частных показаний. Изучая по преимуществу Сибирский регион, капитан Чернов понял главное: Сибирь — лишь одно из щупалец спрута, имя которому — «Эдельвейс».

Чернов запросил из архива уголовное дело на Черного Беркута, который действовал в Сочи до того, как бесследно исчез, на Баритона — московского наркобарона и на оставившего следы в Смоленске лысого Бармена — его поиски до сих пор не увенчались успехом. Анализируя все эти дела, Чернов в какой-то момент пришел к выводу, что все эти люди также входят в корпорацию «Эдельвейс».

Теперь надо было прощупать старые связи Бармена. По всей цепочке, до места разрыва с той и другой стороны. То же самое с Черным Беркутом. Его фото было растиражировано и разослано во все органы внутренних дел.

Было еще одно белое пятно — Амантай Надыров. Он исчез, словно растворился. В Омске его не оказалось, согласно данным местной милиции, он улетел в Москву. «Москва — не заграница — найдем!» — думал Чернов.

Оставался Алексей Ильин.

Сразу после посещения родителей Алексея и беседы с его отцом Чернов позвонил в отделение милиции «Ясенево».

— Он регулярно у вас отмечается?

— Да, товарищ капитан.

— У меня большая просьба. Когда он придет отмечаться, задержите его под благовидным предлогом и сообщите мне, я тут же подскочу.

И вот они встретились.

Чернов обратил внимание — Алексей одет со вкусом. Видно сразу — не бедствует. Держится уверенно: встрече с Черновым рад — так по крайней мере показалось Игорю.

— Поздравляю с освобождением. — Чернов протянул бывшему сопернику руку.

— Спасибо, Игорь.

— Не хочу копаться, как тебе удалось так быстро освободиться, — сказал Чернов, когда они остались в комнате одни. — Хочу просто спросить: как думаешь жить дальше?