Читать книгу "Обыкновенный волшебник - Татьяна Веденская"

Верстальщики, конечно, посмеялись над статьей первыми, но им и в голову не пришло сомневаться в том, что помещение статьи в печать происходит с ведома и полного одобрения главреда. Ведь он сам им звонил и лично просил заполнить дырку на пятой странице моей статьей из Твери. Моя очередь смеяться была следующей.

Когда рано утром я выскочила из дома и, едва сдерживая нетерпение, протянула руку за газетой, я все еще не верила, что все получилось. Однако факт оставался фактом, и на первой странице, слегка сбоку, в правой колонке на небольшой фотографии мой Владимир Владимирович стоял вполоборота и показывал рукой на компьютер, а рядом сиял громкий заголовок, тот самый, ради которого я так билась.

Аплодисменты, занавес, поклоны артистов. Все получилось. На пятой странице под крупной фотографией скромного лица Владимира Владимировича черным по белому было написано, кто сделал это. Кто автор. Корреспондент Василиса Ветрякова. Можно было праздновать победу. Во всяком случае, пока меня не начнут смешивать с грязью, бить ногами и бросать в застенки. Я достала телефон и набрала номер Виталика. Мне хотелось хоть кому-то сказать, что я сделала это, но Виталик спал. Слишком рано для специалистов в области IT. Можно было пойти домой и досыпать в ожидании моего персонального локального конца света, но я совсем не чувствовала себя готовой сейчас отвечать на справедливую критику и стенания Пашки. Я пошла гулять.

Я начала глубоко сожалеть о том, что натворила, еще до того, как пересекла границы Садового кольца. Что я буду делать теперь? На что я буду жить? Больше чем уверена, что Игорь Борисович не просто уберет меня подальше от своей газеты. Уж он позаботится о том, чтобы никто никогда больше не стал со мной работать. Ославит мое и так не самое честное имя, и передо мной закроются все двери.

С другой стороны, а разве передо мной открыты хоть какие-то из них? В какие бы двери я ни стучала, мне никогда не открывали. Я имею в виду, конечно же, те двери, в которые мне хотелось стучать. Самое смешное, я вспомнила теперь, ради чего я затеяла весь этот сыр-бор. Чтобы заполучить интервью с красивым целителем. Интересно, где я теперь собираюсь его печатать? И с чего я взяла, что он мне теперь его даст? Найдет небось какой-нибудь повод отказаться.

– Не позволю! – вслух пробормотала я и развернулась, оглянулась вокруг себя, пытаясь локализовать место, где нахожусь в данный момент. Здесь и сейчас, как говорит Страхов. Я находилась где-то в районе «Белорусской», недалеко от теткиного дома. Лишний раз убедилась, что мое бессознательное работает и в отсутствие адекватного разумного мышления. Ведет туда, куда, по его мнению, я могла бы идти. Бессознательно подсовывает мне цели и задачи, выбирает смысл жизни в конкретный момент времени. К тетке мне идти было незачем, зато я осознала, что нахожусь не так уж далеко от целительского эзотерического офиса.

Я развернулась и пошла вдоль Лесной улицы, продираясь сквозь ряды припаркованных прямо на тротуарах машин, огибая ямы в асфальте, строительные или реставрационные леса. Жизнь в Москве кипит, Москва строится. Я остановилась только, когда почти дошла до центра «Сила жизни». С того места, где я стояла, мне был виден козырек из бронзы над крыльцом. Достав телефон, я нашла номер абонента, значащегося у меня как «целитель Страхов», и нажала на виртуальную кнопку с зеленым телефончиком. Личный телефонный номер самого Страхова мне никто не давал. Даже напротив, секретарша Арина всячески уверяла меня, что связываться со Страховым можно только через нее, что он никому никогда не дает свой номер. Да, не дает. Но звонит же, и это значит, что его номер определяется в аппаратах абонентов. Страхов набирал мой номер только один раз, когда перезванивал, чтобы договориться о встрече в «Городе». Но и одного раза достаточно, чтобы сохранить и заботливо записать номер в память как телефона, так и ноутбука.

Приходится делать так со всеми, я же журналист. Мне нужны люди, контакты, связи. Они возникают постоянно, и ты никогда не знаешь, в какой момент кто тебе понадобится, чтобы проконсультироваться, попросить комментарий или узнать важную информацию. Я записываю всех в специальный файл, своего рода базу данных с описанием имени человека, его статуса, рода занятий и прочего подобного. Также в обязательном порядке я заношу информацию о том, где, как и при каких обстоятельствах мы познакомились, чтобы потом не сидеть в тупом оцепенении перед записью «Константин Боровков, юрист». Кто такой? Откуда знаю? Мы на «ты» или на «вы»?

Напротив имени Ярослава Страхова я записала следующее: «Починил мою ауру, красив, как бог, не любит журналистов. Реальный экстрасенс». Хотя я сомневалась, что когда-нибудь забуду, кто такой Ярослав Страхов. Но – привычка. Реальный экстрасенс не отвечал на мой звонок долго. Я слушала и слушала гудки. В любой другой момент я бы уже давно отключилась, ведь ежу понятно, что не может человек подойти. Незачем его и отвлекать. Но тут я хотела его отвлекать, из чистой вредности надеялась, что именно сейчас он принимает какого-нибудь клиента, а я ему мешаю своими звонками. Отрываю от магии.

– Я слушаю вас, Василиса, – его бархатный голос неожиданно нарушил равномерность гудков, к которым уже успела привыкнуть. Я подпрыгнула на месте и тут же закашлялась.

– Я… тут… хотела…

– Я чувствую, что вы где-то рядом, – сказал он прямо так, безо всякого перехода. – Скажите, а где вы сейчас?

– Вы видите меня? Как это? – вытаращилась я, принимаясь инстинктивно оглядываться, выискивая темное от загара, тонко очерченное лицо Страхова в толпе бегущих мимо меня людей. Он, должно быть, увидел меня. Как же еще.

– Я сказал, что чувствую вас. Ваше биополе. Такое странное чувство, будто вы стоите буквально за моей спиной и хотите что-то мне сказать. Я не прав? Всякое бывает, и я тоже могу ошибаться. Так где вы сейчас?

– Я… я в офисе, – зачем-то соврала я.

Ярослав промолчал, а затем насмешливо переспросил:

– Мне кажется, вы снова играете со мной в игры, – его голос поледенел. – Вы знаете, как я не терплю лжи, Василиса. Значит, вы в офисе? Хорошо. – Я немедленно сдала назад, испугавшись, что он сейчас бросит трубку.

– Ладно, да. Простите. Я не в офисе. Стою недалеко от вашего центра и действительно хочу вам кое-что сказать. Вернее, показать. Я могу зайти? Вы ведь там? – Страхов молчал. Я слушала тишину и пыталась представить себе, о чем он сейчас думает.

– Нет, я ошибся. Получается, вы не можете быть где-то рядом. Я-то сейчас в другом месте. В следующий раз, если вы хотите меня увидеть, запишитесь у Арины, – резко бросил мне он. Голос фальшивил. – И кстати, я почему-то не могу вспомнить, чтобы разрешал вам звонить мне по моему личному номеру.

– А что, это такое большое преступление? – воскликнула я, взбешенная до глубины души его отказом. Что за сукин сын? Чего он о себе вообразил? Хотела было все это сказать ему прямо сейчас и даже начала с того, что нельзя вот так обращаться с людьми, особенно если ты претендуешь на звание целителя и святоши. Но я говорила уже сама с собой. Страхов давно отключился. Я швырнула телефон в рюкзак и огляделась вокруг в дикой ярости. Ну уж нет. Я направилась к двери под кованым козырьком.