Читать книгу "Силиконовая надежда - Марина Крамер"

– Да у тебя мозги полопались, Аделина! Ну, сама подумай – а если ты не выплатишь этот долг? А ты ведь не выплатишь, сама сказала! Тогда – что? Тебе придется продать клинику, иначе твоего братца драгоценного тебе начнут по частям присылать – в бандерольках! «Собери Николеньку» – хирургическая головоломка для бестолковых барышень старше тридцати пяти!

В другое время я бы посмеялась над довольно остроумной фразой Оксаны, но сейчас она касалась моего брата, и смешно мне совершенно не было. Самое ужасное, что подруга права во всем – и в том, что я сама сделала Николеньку таким, и в том, что я никогда не разберусь с этим долгом самостоятельно, и в том, что могу в конце концов потерять брата.

Оксана, выплеснув гнев, умолкла и молчала до самого своего двора, только припарковавшись, бросила:

– Давай при Севке не будем, он слабонервный, расстроится.

– Разумеется.

Из распахнувшейся двери в квартиру на нас сразу же повеяло такими ароматами, что я даже забыла, что буквально за десять минут до этого мы говорили о не самых приятных вещах. Сева, высокий, чуть полноватый, с седой щетиной и таким же ежиком волос на голове, улыбаясь, вытирал руки о повязанный вокруг бедер клетчатый передник:

– Ой, девочки, как вы вовремя! Кролику буквально пять минут осталось, как раз успеете руки вымыть, а я пока салатик дорежу. Делечка, я так рад тебя видеть. – Он растопырил руки, приглашая меня обняться, а Оксана, небрежно чмокнув мужа в щеку, сказала:

– Всеволод Сергеевич, похоже, уже слегка отметил твой визит, дорогая, – и у Севы между бровей сразу залегла морщина:

– Ну, Ксан, чего ты… немного вина выпил.

– Ты винный алкоголик, Владыкин. Деля, тапочки твои в кармане.

Да, в этом доме водилась такая вещь, как «мои» тапочки, – их Оксана никому не давала и всякий раз убирала в специальный карман на вешалке.

Аромат из кухни заставлял забывать обо всем, хотелось быстрее вымыть руки и впиться зубами в кусок мяса, готовить которое лучше Севы умела только Анна. Сева был кулинаром по призванию, и если бы пошел по этой стезе, а не выбрал журналистику, то, мне кажется, добился бы куда больших высот. Нет, он и журналистом был хорошим, но по сравнению с тушеным кроликом статьи его нравились мне куда меньше.

Стол был уже накрыт, Сева, разумеется, уже откупорил бутылку белого французского вина, а сам ловко дорезал помидоры и огурцы в большую прозрачную миску. Мне очень нравилось наблюдать за тем, как он колдует в кухне, в этом было столько изящества, которого совершенно не предполагали внешность Севы и его какая-то врожденная неуклюжесть. Сева громил все, к чему прикасался, Оксана раз в месяц пополняла запасы тарелок и стаканов, меняла пепельницы и дозаторы для мыла в ванной – у Севы все валилось из рук. Но при этом готовил он так ловко и аккуратно, что можно было подумать, будто их в семье двое – Сева-аккуратист и Сева-крушитель.

– Садись, Делечка, я сейчас заправлю, и будем есть. Кролик тоже уже готов.

– Да уж это еще на площадке чувствуется. Если честно, я такая голодная… – призналась я, вспомнив, что сегодня пропустила и обед, и ужин в клинике.

Я забралась в любимый уголок между столом и холодильником, это тоже было «мое» место, и Сева тут же возник рядом с бутылкой вина в руке:

– Я знаю, что ты не пьешь, особенно на неделе, но мы по чуть-чуть, просто для разговора.

Поймав взгляд вошедшей в кухню Оксаны, я согласно кивнула – если я не поддержу компанию, Сева непременно уничтожит всю бутылку один и, если позволит время, сбегает за второй, а Оксанка очень тяжело переносила его пьянство. Нет, Сева не был алкоголиком в том смысле, что напивался до беспамятства, гонял жену, дебоширил, нет. Наоборот, выпив, и без того мягкий по характеру Сева становился совершенно плюшевым, улыбался, любил сентиментальные фильмы – такие, чтобы слезу пустить в конце. Он в этом состоянии много работал, заканчивал статьи или планы лекций, если бы не одно «но» – делал он это под оглушительную музыку, и никакие попытки воззвать к его совести не помогали. Оксана нервничала, плакала, умоляла, ругалась, но Сева в ответ только улыбался и продолжал работать.

Потому, чтобы хоть немного облегчить сегодня ситуацию, я протянула бокал:

– А наливай, правда. У меня тоже денек выдался не из простых.

– Ты ведь у нас ночевать останешься? – спросил Сева, впрочем, не сомневаясь, что именно так и будет.

– Напьетесь же сейчас, куда она поедет? – вмешалась Оксана, садясь за стол. – Хватит болтать, доставай кролика, ну, невозможно же слюной исходить! – Сева засуетился возле духового шкафа, а Оксана спросила: – Дель, тебе, может, халат дать?

– Попозже. Надо вот сразу будильник поставить, пока помню, а то сегодня уже опоздала, если еще и завтра задержусь – мои сильно удивятся.

– А что у тебя с машиной-то?

– Да, кажется, аккумулятор сел. Ничего, разберусь в выходные.

– Все, девочки, приступаем. – Сева поставил в центр стола блюдо с порезанным на куски кроликом, возлежавшим на подушке из чечевицы, и уселся на свое место.

Мы накинулись на еду так, словно не ели неделю. Но по-другому было и невозможно – готовил Сева так, что удержаться и не попробовать вариантов не существовало.

– Оксана сказала, что ты хотел со мной о чем-то поговорить? – спросила я, когда почувствовала, что есть уже не могу, нужен перерыв.

– Да, тут кое-какая информация появилась, хочу убедиться.

– А я-то при чем? Что-то медицинское?

– В общих чертах. Короче, доедим сейчас, чайку заварим и поговорим, ага? – И я поняла, что он не хочет говорить при жене. Интересно, что же это такое может быть?

После ужина Оксана побросала посуду в посудомоечную машину, а мы с Севой закурили, приоткрыв окно. Слово за слово, и вдруг он сказал, обращаясь ко мне:

– Деля, как ты думаешь, в семье должны быть дети?

Это была скользкая тема, говорить на которую я не очень хотела, а потому постаралась уклониться:

– Ой, Сева! Ну, это ведь не догма. Кто-то рожает детей, а кто-то – нет.

Однако Всеволод настаивал:

– Ну, ты ведь врач. Постарайся как-то убедить мою жену все-таки родить ребенка. Мне наследник нужен.

Оксана, наливавшая в этот момент воду в чайник, от неожиданности плюхнула его прямо в раковину, развернулась, уперев руки в бока, и, зло буравя мужа глазами, произнесла:

– Меня это умиляет. Наследник ему нужен, смотрите-ка… А что, скажите, уважаемый, после вас лично можно унаследовать? Кредиты? Раздолбанный ноутбук? Продавленный диван?

Сева открыл рот и растерянно заморгал глазами, а я, не выдержав, захохотала:

– И вот на этом предлагаю закончить. Ребята, ну, серьезно – не ругайтесь, а?

И Сева махнул рукой, тоже рассмеявшись: