Читать книгу "Бесценный приз - Нина Милн"

Оливия наморщила нос и осторожно налила себе еще воды.

— Ладно, святоша. Вспомни последних пять женщин, с которыми ты переспал. И скажи… они были красотками или нет?

Адаму вдруг стало душно; захотелось ослабить воротник, а ведь на нем даже рубашки не было. Последние пять женщин растянулись более чем на пять лет, но… да, все они были красотками. Правда, до слов Оливии он даже не задумывался о том, плохо это или хорошо.

— Мне действительно нравятся красивые женщины, — признался он. — Может, сделаешь скидку на то, что все они принадлежали к разным типам красоты?

— Не сделаю, — отрезала она. — Это лишь доказывает, что ты любишь разнообразие. — Она глубокомысленно кивнула. — А что было на этих красотках, когда ты с ними познакомился? Как они выглядели? Наверняка они были разодеты в пух и прах… и старались показать себя с самой выгодной стороны?

Честность, а также сознание, что ее светло-карие глаза видят его насквозь, вынудили его признаться:

— Да.

— Ха-ха! — обрадовалась Оливия и расплылась в самодовольной улыбке. — Вот видишь! Внешность и одежда имеет значение, особенно для таких мужчин, как ты! — Она ткнула в его сторону пальцем.

— Для таких мужчин, как я? — удивился Адам. — Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду мужчин, у которых денег достаточно, чтобы купить всех и все, что им захочется!

— Ну и ну! Ты что же, намекаешь на то, что я своих спутниц покупаю?

— Не совсем. — Оливия снова склонила голову набок и устремила на него пытливый взгляд. На лбу у нее снова появилась морщинка. — Ты симпатичный, ты обаятельный… возможно, твои спутницы готовы встречаться с тобой независимо от толщины твоего кошелька.

— И на том спасибо!

— Я о другом. Деньги облегчают тебе жизнь. Значит, даже когда ты состаришься и покроешься морщинами, красавицы по-прежнему будут тебе доступны, и ты это знаешь. Так что ты и дальше будешь перебирать разных красоток, и так будет продолжаться… целую вечность, аминь. — Она сложила руки, словно для молитвы.

— По-твоему выходит, что все женщины одинаковы, — возразил он. — Все женщины, с которыми я встречался, были разными, и все они мне нравились. И еще… — воспоминания заставили его улыбнуться; ему хотелось, чтобы она вспомнила: ему есть что предложить женщине, помимо туго набитого кошелька, — не сомневаюсь, что все они сохранили обо мне теплые воспоминания.

Ее лицо порозовело, как будто она тоже вспомнила, чем они совсем недавно занимались в лифте и в лимузине. Но она взяла себя в руки и неодобрительно сжала губы.

— Хм… Не сомневаешься, вот как? Ну конечно, ведь ты даришь им дорогие подарки на память о времени, проведенном в твоей постели.

— Конечно, я дарю своим женщинам подарки… — Адам осекся. То, что он давал своим бывшим, нельзя было назвать подарками в полном смысле слова. Он отправлял их делать покупки в бутиках того отеля сети «Мастерсон», где они обретались, а покупки велел записывать на его счет. — Да, конечно, я им всем очень признателен… и что тут плохого?

Если женщина дарила ему свое общество и свое тело, вполне разумно чем-то одарить ее в ответ. Чем-то таким, что ничего ему не стоит, кроме денег. В конце концов, денег у него больше, чем нужно.

Кстати, он позаботился о том, чтобы Шарлотта не пострадала; он платил ей более чем щедрые алименты. Вполне заслуженные, впрочем. Ее боль открыла ему глаза на кое-что в себе самом: он не умеет любить и не должен заводить семью. Но это не значит, что он должен воздерживаться от сексуального общения. И если он обречен всю жизнь перебирать красавиц — не беда. Во всяком случае, для него.

— Оливия, признаю себя виновным в том, что мне нравятся красивые женщины, но я появляюсь везде с ними вовсе не из соображений престижа. Я встречаюсь с женщинами, с которыми мне хорошо — не только в постели, но и за ее пределами. Кроме того, я стараюсь никого не обижать.

— Как тебе это удается?

— У меня свои правила.

— Конечно, у тебя свои правила, — вздохнула Оливия. — Самой не верится, что осмеливаюсь просить тебя о таком… но, может, поделишься ими?

— Все отношения на короткий срок, никаких ожиданий, никаких сильных чувств — мы просто приятно проводим время. Когда очередной эпизод заканчивается, все понимают, что пора расставаться. Никто не в обиде. — Он пожал плечами. — Мне подходит.

— А мне нет, — возразила Оливия. — Отказываюсь быть одной из многих заменяемых девиц, с которыми, как ты выражаешься, приятно проводить время и которых ценят только за внешность и за сообразительность… Не хочу заранее знать, что на мою долю останутся только секс, ужины в дорогих ресторанах и украшение в виде прощального подарка.

— Ну, а я отказываюсь играть роль богатенького плейбоя, который платит за свои удовольствия. Кстати, я не просто секс предлагаю, а такой, от которого небу становится жарко!

«От которого небу становится жарко…»

Его слова как будто плыли на теплом ветерке. Голова у Оливии закружилась. Секс, от которого небу жарко, ужины в дорогих ресторанах, украшения. И это плохо, потому что?..

Ладно, без двух последних составляющих можно обойтись, но… Все ее тело бурно протестовало. Что плохого в том, чтобы заниматься сексом, от которого небу становится жарко, с… скажем, с Адамом? В обмен на… горячий секс с Адамом. Конечно, все это ненадолго. И ни о какой любви речи нет.

Что же она теряет?

— Оливия! Что с тобой? — В его низком голосе послышались веселые нотки. — Ты как будто ведешь спор с самой собой о смысле жизни… и проигрываешь его.

— Со мной ничего. Я в полном порядке.

В самом деле. Жаркий секс с Адамом означает, что она перестанет быть сама себе хозяйкой, а об этом и речи быть не может. В ней разгорятся желания, а он? А он останется равнодушен. Ведь он уверен, что ее можно без труда заменить на другую красотку.

— Может, войдем внутрь? — предложила она. — Ты, наверное, хочешь о многом поговорить с Сару и…

— Оливия, тебе нужно общество?

Она посмотрела ему в лицо. Заметив в его карих глазах проблеск озорства и сочувствия, она поняла, что не в состоянии его обманывать.

— Что-то в этом роде. — Встряхнувшись, она улыбнулась: — Не хочу, чтобы снова вернулось непреодолимое влечение.

— Знаешь, детка, я тоже не хочу. Совершенно с тобой согласен. Внутри безопаснее, так что пойдем.

Оливия взяла пустой бокал и направилась к барной стойке. Под ногами приятно поскрипывал белый песок. Она поднялась по деревянным ступенькам, которые вели в крытый бар, и остановилась на пороге, потрясенная.

— Ух ты! — Внутри бар оказался настоящей меккой для любителей регги. Стены были увешаны плакатами; с потолка свисали флаги ярко-красного, желтого и зеленого цветов. Перед небольшой угловой сценой Оливия увидела картонную фигуру Боба Марли в натуральную величину. Столики, наполовину занятые посетителями, стояли на деревянном полу; гул голосов не заглушал музыки регги, льющейся из динамиков.