Читать книгу "Великие сражения Античного мира - Эдвард Кризи"

Помимо перечисленных выше сил, на поле сражения прибыли также войска и из других многочисленных провинций, пока еще находившихся под скипетром персидского царя. Как упоминают историки, в армии Дария I насчитывалось до 12 тыс. конных воинов (из 60–80 тыс. общей численности войска), 100 (или 200) колесниц, оснащенных специальными косами для поражения противника, 15 боевых слонов.

Позиция иранских войск в Месопотамии была выбрана с большим полководческим искусством. Дарий III и его полководцы понимали, что для того, чтобы вторгнуться в центральные провинции империи, возвращаясь из Египта, Александр должен будет отправиться на север через Сирию. Прямой путь в восточном направлении из Нижней Палестины через великую Сирийскую пустыню тогда, как и в наши дни, был практически невозможен. Идя далее из Сирии на восток, Александр переправлялся через Евфрат, и его войска выходили на обширные равнины Месопотамии. Богатые столицы империи, такие как Вавилон, Сузы, Персеполь, в этом случае остались бы южнее. Если бы Александр развернул свою армию для захвата этих городов, Дарий I получил бы вполне реальную возможность преследовать македонские войска силами своей многочисленной кавалерии и, не ввязываясь в решающее сражение, измотать противника в многочисленных стычках и, наконец, сокрушить его. Все помнят, что спустя три столетия римская армия под командованием Красса была уничтожена на тех же равнинах именно таким образом, силами парфянских конных лучников и тяжелой кавалерии[26].

Предки парфян (тоже иранские племена. – Ред.), побеждавших позже римские легионы, тысячами служили в армии царя Дария III. Если же Александр примет решение отложить поход на Вавилон и сначала дать персам решительное сражение, местность по обе стороны реки Евфрат была наиболее благоприятной именно для многочисленных армий, подобных той, которой командовал Дарий III. Тыл персов прикрывала гористая местность Северной Мидии, сатрапом которой в юные годы был сам Дарий III. В этих местах персидский царь приобрел свой первый опыт солдата и полководца. Население здесь было лояльно к Дарию III, и здесь он справедливо надеялся в случае поражения найти надежное убежище[27].

Великий противник Дария III переправился через Евфрат во главе армии, которая, по данным Арриана, почерпнутым из записей командиров-македонян, насчитывала до 40 тыс. человек пехоты и 7 тыс. человек конницы. Изучая походы Александра, мы имеем уникальную возможность черпать информацию непосредственно из уст двух его полководцев и соратников во всех его великих начинаниях. Аристобул и Птолемей (ставший впоследствии царем Египта) регулярно вели записи, в которых рассказывали обо всех событиях в жизни армии, которым они стали свидетелями. Впоследствии эти записи попали в руки Арриана, который воспользовался ими, составляя описание экспедиции Александра. Общеизвестное стремление Арриана к истине заставляет нас верить, что он был честен в своей работе, а его комментарии в случаях некоторых несовпадений в этих источниках свидетельствуют о том, что он пользовался ими осторожно. Он часто цитирует слова авторов документов, благодаря чему его труд приобретает то очарование, которое характерно либо для очень древних, либо для самых недавних исторических исследований. Мы уверены, что все рассказы и выражения, которые он воспроизводит, являются подлинными, а не вымыслом ради красного словца, как это бывает у Курция (Курций Руф Квинт (I в. н. э.) – римский историк. Автор «Истории Александра Великого» в 10 книгах, из которых две первые не сохранились. Тенденция изложения в основном враждебная Александру Македонскому. – Ред.). Это значит, что, читая исследования Арриана, мы имеем дело с македонскими полководцами Аристобулом и Птолемеем. Это все равно что читать труды генералов Жомини и Фуа о кампаниях французской армии Наполеона.

Те оценки численности македонских войск, которые дает Арриан, представляются верными, если учесть как потери его армии, так и прибытие подкреплений из Македонии после того, как армия уже покинула Европу. И для любого англичанина, знакомого с фактами, когда британские генералы с горсткой солдат одерживали победы при Плесси и других битвах в Индии над огромными массами азиатов, не будет удивительной та разница в численности армий, когда македонцы выигрывали сражения у персов (разница была относительно небольшой. – Ред.). Армия, которую теперь вел Александр, полностью состояла из ветеранов, закаленных в битвах, хорошо вооруженных и дисциплинированных, искренне преданных своему вождю, уверенных в его военном гении и будущем победителя.

Главную силу пехоты составляла знаменитая македонская фаланга. Ее создал и развил отец Александра Филипп II, которому для восхождения на трон была необходима многочисленная армия, способная быстро создавать боевое построение. При нем, в отличие от классической греческой фаланги, в первых 6 шеренгах применялись более длинные копья. Кроме того, было увеличено число шеренг в глубину (16 шеренг). Это позволило довести данный вид построения масс пехоты до совершенства при существовавших в то время видах вооружения[28].

Македонская фаланга имела в глубину 16 шеренг воинов, вооруженных сарисами, копьями длиной до 6 м. Когда копья брались наперевес, перед воином образовывалось до 6 м защищенного пространства. Поскольку расстояние между шеренгами составляло примерно до 0,6 м, каждого воина защищали пять копий стоящих сзади фалангистов. Воин фаланги имел полное вооружение греческого гоплита. Сама фаланга была похожа на тяжеловесного, ощетинившегося ежа. При таком компактном построении македонские пехотинцы сметали перед собой любое препятствие. Недостатки построения в фалангу также очевидны, они полностью продемонстрировали себя спустя годы, когда македонской фаланге пришлось выступить против римских легионов. Но во времена Александра македонская фаланга еще не успела превратиться в громоздкую неуправляемую структуру, какой она стала в битвах при Киноскефалах и Пидне. В его армии служили ветераны, от которых он сумел добиться той четкости при поворотах и плавной синхронности в продвижении вперед, на которую не были способны даже воины его отца. Точно так же не могли мечтать о такой слаженности в действиях фаланги и последователи Александра. При них это построение потеряло стойкость регулярной армии, а воины фаланги превратились в ополчение[29].