Читать книгу "Черный дом - Стивен Кинг"

Попробовать «Кингслендское пиво» хочется, но с этим искушением мы справляемся: все-таки половина восьмого утра, в это время пьют только фруктовый сок, кофе и молоко (за исключением Ванды Киндерлинг и ей подобных, но Ванда полагает, что пиво, даже «Кингслендское пиво», – диетическая замена водки «Аристократ»), опять же мы ищем нашего давнего друга, показавшего себя настоящим героем до того, как мы расстались с ним на берегу Атлантического океана. Мы не собираемся терять время, мы летим по неотложному делу прямо здесь и сейчас. Миля за милей остаются позади, мы движемся вдоль шоссе номер 93. Поля прижимаются к дороге, холмы становятся выше.

При всей нашей спешке мы, очевидно, должны знать, где находимся.

Глава 4

Тремя годами раньше наш давний друг ехал по этому участку шоссе номер 93 на пассажирском сиденье старого «каприса» Дейла Гилбертсона. Его сердце выскакивало из груди, горло перехватывало, рот пересох, и все потому, что Дейл, на которого Джек произвел неизгладимое впечатление лишь тем, что справлялся со своей работой, вез его к сельскому дому, окруженному пятью акрами земли, принадлежащими умершему отцу. «Это милое местечко» стоило совсем ничего, потому что кузены Дейла им не интересовались, а для остальных оно не представляло никакой ценности. Дейл держался за дом и участок из сентиментальности, но тоже не видел особого смысла сохранять их за собой. Второй дом представлял собой только обузу, на поддержание его в пристойном состоянии уходило много времени. В принципе, работа по дому Дейлу нравилась, но он не возражал против того, чтобы переложить ее на другие плечи. Дейл по-прежнему восторгался нашим другом, поэтому желание Джека поселиться в доме его отца не вызывало у него внутреннего отторжения. Наоборот, он счел сие за честь.

Что же касается пассажира «каприса», он просто не мог оторвать глаз от окружающей природы, не видел ничего, кроме лесов, полей и холмов, так что не замечал трепетного отношения Дейла, которое в иной ситуации смутило бы его. Будь они в другом месте, наш друг привел бы Дейла в тихий бар, купил ему пива и сказал: «Слушай, я знаю, что сделанное мной произвело на тебя впечатление, Дейл, но я всего лишь такой же коп, как и ты. И все. Честно говоря, я гораздо более удачлив, чем того заслуживаю». (Вот тут он говорил чистую правду. После нашего расставания удача постоянно благоволила к нему, и он уже не садился играть в карты и не делал ставки на спортивные события. Когда все время выигрываешь, выигрыши приобретают привкус прокисшего грейпфрутового сока.) Но в «каприсе», едва они выехали за пределы Сентралии, его захлестнула буря эмоций, а потому он практически не воспринимал преклонения Дейла. Эта короткая поездка к дому, в котором он никогда не был, обернулась давно лелеемым, но все откладывавшимся путешествием домой. Все, что он видел вокруг, приобретало глубокий смысл. Все казалось священным. Он знал, что купит этот дом, независимо от его состояния и стоимости. Цена просто не имела значения. Он собирался его купить, и точка. Впрочем, в одном обожание Дейла не осталось незамеченным: Джек понял, что придется приложить немало усилий, чтобы его почитатель не запросил слишком мизерную сумму. Но сейчас он боролся со слезами, которые так и норовили навернуться на глаза.

С высоты мы можем видеть ледниковые долины, прорезающие территорию справа от шоссе номер 93, как отпечатки пальцев великана. Он же видел только узкие дороги, уходящие от шоссе и теряющиеся в переплетении солнечного света и теней. Каждая дорога говорила: «Уже близко». Шоссе указывало: «Вам сюда». Глядя вниз, мы видим придорожную площадку для парковки автомобилей, две бензоколонки и длинную серую крышу с выцветшей на солнце надписью «МАГАЗИН РОЯ». Когда Джек посмотрел направо, то увидел деревянные ступени лестницы, широкое, приглашающее крыльцо, дверь в магазин. Создалось ощущение, что он уже сотни раз поднимался по этим ступеням и заходил в торговый зал, чтобы купить хлеб, молоко, пиво, мясо, рукавицы, отвертку, коробку гвоздей, всякие хозяйственные мелочи, сваленные на полках. Он уже знал, что придется бывать в этом магазине очень и очень часто.

В пятидесяти ярдах от стоянки синевато-серая серебристая извилистая лента Тамарака пересекла шоссе, держа курс в «Норвэй-Вэлли». Когда автомобиль Дейла проезжал по металлическому, тронутому ржавчиной мосту, мост сказал: «Приехали!» – обращаясь к мужчине в неброской, но дорогой одежде, сидевшему на пассажирском сиденье «каприса». А мужчина, который ничего не смыслил в сельском хозяйстве, видел пахотные земли только через иллюминатор самолета, летевшего на высоте сорок тысяч футов, и не мог отличить пшеницы от кукурузы, почувствовал, как сладостно заныло сердце. По другую сторону моста стоял указатель с надписью «Норвэй-Вэлли-роуд».

– Приехали. – Дейл включил правый поворотник и свернул с шоссе.

А наш друг прикрыл рот рукой, словно боялся, что Дейл услышит звуки, которые издавало его сердце.

Тут и там по обочинам росли и кивали тяжелыми головками полевые цветы, одни высокие и яркие, другие прячущиеся в густой зелени травы.

– Когда я еду по этой дороге, у меня всегда поднимается настроение, – улыбнулся Дейл.

– Неудивительно, – удается вымолвить нашему другу.

Большей части сказанного Дейлом не удалось прорваться сквозь ураган эмоций, бушевавший в голове и теле нашего друга. «Это старая ферма Лундов, кузенов моей матери. Вот тут стояла школа на один класс, которую давно снесли. В ней преподавала моя прабабушка. Это дом Дуэйна Апдала, слава богу, он нам не родственник». Бу-бу-бу. Бу-бу-бу. Вновь они переехали Тамарак, поблескивающая сине-серая вода смеялась и кричала: «А вот и мы!» Они обогнули поворот, полевых цветов, льнущих к автомобилю, прибавилось. Растущие среди них тигровые лилии тянулись к нашему другу. Новый шквал эмоций, не ураган, поспокойнее, но не менее сильный, выдавил-таки слезы.

Тигровые лилии. Что с того? Вроде бы тигровые лилии ничего для него не значили. Он имитировал зевок, чтобы вытереть глаза, надеясь, что Дейл ничего не заметил.

– А вот и мы! – воскликнул Дейл, если он и заметил слезы, то не стал комментировать, и свернул на длинную подъездную дорожку, в цветах и траве, которая вроде бы вела на большущий луг. За лугом виднелись прямоугольники полей, уходящие к заросшему лесом склону холма.

– Дом отца увидишь через секунду, – продолжил Дейл. – Луг продается вместе с домом, примыкающее к нему поле принадлежит моим кузенам Рэнди и Кенту.

Белый двухэтажный фермерский дом открылся нашему другу, лишь когда они миновали половину последнего поворота подъездной дорожки, и он молчал, пока Дейл не остановил «каприс» перед домом, не заглушил двигатель и они вместе не вылезли из кабины. Дом стоял перед ними, крепкий, свежевыкрашенный, ухоженный, очень компактный, на краю зеленого луга, усыпанного цветами.

– Боже мой, Дейл, – выдохнул наш друг, – это же рай.

Здесь мы и найдем участника наших прежних странствий, в юности знакомого с мальчиком, которого звали Морган Слоут, и с другим, откликавшимся на короткое имя – Волк. В этом крепком, уютном, подновленном белом доме мы найдем нашего давнего друга, того, кто в юности пересек страну от океана до океана в поисках одной очень нужной вещи – великого талисмана. Кто, несмотря на все трудности и преграды, нашел его и мудро им воспользовался. Кто вел себя как герой и совершил несколько чудес. Кто ничего этого не помнит. В этом доме мы, наконец, встретим бывшего лейтенанта отдела расследования убийств полиции Лос-Анджелеса, Джека Сойера, завтракающего под аккомпанемент голоса Джорджа Рэтбана с радиостанции KDCU.