Читать книгу "1917. Русская голгофа. Агония империи и истоки революции - Дмитрий Зубов"

Через четыре месяца после Кишиневского погрома беспорядки начались неподалеку в Одессе. Началось все с забастовки трамвайных служащих и портовых рабочих, а закончилось грандиозной демонстрацией 17 июля, в ходе которой весь город оказался на время во власти рабочей массы. Полиция снова оказалась бессильна, и в Одессу были введены войска.

21 июля выступления рабочих начались уже в Киеве. Там во время забастовки в железнодорожных мастерских рабочие останавливали проходящие поезда, кидали камнями в полицию и войска, разгромили несколько кварталов в городе. Вошедшие войска подавили волнения, убив четырех человек и ранив несколько десятков. За этими событиями последовали массовые беспорядки в Елизаветграде[11] и Николаеве. После этого уже в Закавказье прокатилась волна протестов, местами перераставшая в побоища, по поводу задуманной Плеве передачи имущества армяно-григорианской церкви в ведение властей. Они охватили множество городов, в том числе Тифлис, Баку, Карс, Эривань. В общем, летом 1903 года пылал и бушевал весь юг России!

Ну а в самом конце этого теплого времени года начались беспорядки уже в Гомеле. 29 августа на местном рынке возникли «пререкания» между еврейскими и русскими рабочими, перешедшие в драку. При этом иудеи в данном случае оказали организованный отпор и избили оппонентов. Мол, «жиды у нас хозяйничать вздумали?!». Через пару дней русские рабочие решили отомстить за поражение и после работы отправились в еврейский квартал, где полностью или частично разгромили 140 домов.

Саровские «неприличные паровозики»

Все эти события, во-первых, не могли не внушать тревогу, во-вторых, свидетельствовали о том, что проблема отнюдь не в «противоправительственной литературе» и отдельных смутьянах, ее начитавшихся. Тысячи людей самого разного происхождения и положения, разных национальностей и профессий, в разных уголках страны были готовы при первом случае кидать кирпичи в полицейских, грабить и избивать своих сограждан. При этом никто не мог точно сказать, что происходит, и придумать рациональное объяснение этим «вакханальям». Было ясно лишь одно, стране нужны масштабные и срочные преобразования. Но что конкретно преобразовывать, толком никто не знал, а возможный масштаб многих тогда пугал больше, чем возможная революция.

Ну а царь тем временем поехал помолиться… Он отправился в Саровскую пустынь, расположенную среди глухих лесов на границе Нижегородской и Тамбовской губерний, вдали от крупных городов. Летом 1903 года там было особенно многолюдно. Ведь в этот год Серафим Саровский был канонизирован и получил статус преподобного, и в честь этого события был освящен храм в его честь.

В Сарове Николай лично участвовал в перезахоронении святого, купался с женой с Святом пруду, слушал задушевные песни паломников, присутствовал на массовых молитвах со свечами и наслушался предсказаний старца, часть из которых принял на свой счет. «В начале царствования сего монарха будут беды народные, будет война неудачная, настанет смута великая внутри государства. Отец поднимется на сына и брат на брата. Но вторая половина царствования будет светлая и жизнь Государя долговременная». В общем, выяснилось, что и делать ничего не нужно, все как-нибудь «разрешится» само собой!

«Саровские торжества укрепили в Государе веру в Его народ, – писал потом Ольденбург. – Он видел вокруг себя, совсем близко, несчетные толпы, охваченные теми же чувствами, как и Он, трогательно выражавшие Ему свою преданность. Он видел и крестьянство, и духовенство, и дворянство, и невольно Ему казалось, что та смута, которая тревожила Его за последний год и казалась такой грозной Его министрам, – что эта смута наносное, внешнее, чисто городское явление, тогда как сердце России еще здорово и бьется заодно с сердцем Государя»[12]. Правда, сам же Ольденбург при этом признавал, что в этом убеждении была доля самообмана. Ну а общим итогом Саровских торжеств стало объявление Серафима Саровского покровителем царской семьи…

Кстати, упомянутый самообман был на самом деле совсем рядом!

Царь конечно же не знал, что даже Саровские торжества прошли отнюдь не так благополучно, как казалось на первый взгляд. Даже тут сказались вездесущие проблемы российской действительности и не обошлось без «смуты».

Вопреки утверждению Ольденбурга, писавшего, что пустынь якобы была расположена «в сотне верст от ближайшей железной дороги», Николай II прибыл туда как раз на поезде. В 1897 году, после ввода в эксплуатацию Московско-Казанской железной дороги, появился проект сооружения линии от Нижнего Новгорода через города Арзамас и Лукоянов до Ромоданова. Строительство дороги началось в 1900 году, в рамках проекта в Арзамасе в модном тогда неорусском, историческом стиле было построено здание вокзала, напоминавшее древнерусские крепости. Первый поезд со станции Шатки пришел туда 5 сентября 1901 года. А спустя два года на этот самый вокзал прибыл царский поезд. А от Арзамаса до Сарова около 70 километров, вот их-то уже и надо было преодолевать пешком или верхом.

Наплыв народа летом 1903 года привел к всевозможным накладкам. Поездов в Арзамас не хватало, и железнодорожники подгоняли к перронам все, что было под рукой, не особо заботясь о комфорте пассажиров. Видимо, полагали, что истинно верующие должны быть аскетами, посему покатаются и в грязных вагонах, как скот. «Говоря о „неприличных“ паровозиках, грубой прислуге, сопровождающей поезда, и покорных пассажирах, стаскивающих с себя обувь на уплату за проезд, нельзя оставить без внимания самые вагончики, – писал „Нижегородский листок“. – Они, загрязненные до последней степени, никогда не моются. На лавки опасно садиться – до того они грязны, в окно трудно рассмотреть какие-нибудь предметы».

Ну а 9 августа на Казанском вокзале произошел и вовсе вопиющий случай. «Перед кассой III класса образовался огромный хвост народу, – рассказывала газета. – Сначала все мирно ждали. Когда началась раздача билетов, стоящие у кассы начали брать билеты для посторонних, а артельщики брали по десятку». В результате в народе, спешащем на паломничество, пошел ропот. Мол, билетов на всех не хватит и придется стоять в очереди до утра. Затем возле кассы началась потасовка. Сначала один христианин, забыв о смирении – главной благодетели христианской, ударил другого по лицу. А тот, вопреки библейскому учению не противиться злу и обращать ударившему по щеке другую щеку, надавал обидчику сдачи. В общем, началась массовая драка.

Даже во время паломничества в святые места не обходится без революционных ситуаций!

Администрации вокзала в итоге пришлось несколько раз прекращать продажу билетов, и многим верующим, со смирением или без, но так-таки и пришлось стоять у кассы всю ночь. Многие граждане запрыгивали в поезда и вовсе без билетов, а потом уже на ходу расплачивались с кондукторами всем, что было, даже собственными ботинками! А ведь после прибытия в Арзамас надо было еще 70 километров пешком топать…