Читать книгу "320 страниц про любовь и кино - Георгий Натансон"

Все мы болели в то время портретной болезнью и вождей видели только на демонстрациях, издали, стоящими на трибуне Мавзолея В.И. Ленина. Разумеется, Булганин был в штатском костюме. Поравнявшись со мной, он вначале остановился, а затем перешел на мою сторону и, подойдя, протянул руку. Мы поздоровались. Я обомлел. Не мог поверить, что передо мной сам Булганин!

– Иду с процедуры. Вчера смотрел со всеми отдыхающими ваш фильм «Еще раз про любовь». Замечательная картина. Я вообще люблю фильмы о любви. Доронина прекрасна! Но талантливая Доронина не может играть Александру Михайловну Коллонтай. Она другой формации, что ли… Много лет назад, еще будучи председателем Моссовета, я возглавлял правительственную делегацию в Стокгольм, в Швецию, на встречу с королем, где она была послом Советского Союза, и трижды с ней встречался. Она рассказывала мне о революции, о Ленине, и я, конечно, наблюдал за ней, ее манерой говорить, ее темпераментом и умом. Достаточно вспомнить историю, когда в годы репрессий Сталин вызвал в Москву, а затем расстрелял большинство советских послов. В том числе была вызвана и Александра Михайловна, но она в Москву не поехала, сославшись на болезнь, поэтому и осталась жива. Приходите ко мне сегодня после ужина в люкс, и я поделюсь с вами воспоминаниями о ней…

После ужина я к Булганину не пошел. Постеснялся.

На следующее утро, как говорится – на том же месте в тот же час, снова встретился с Николаем Александровичем. Увидев меня, он остановился и, разведя руки в стороны, вопросительно взглянул на меня. Я подошел к нему.

– Что случилось? Я вас ждал более часа! Что, роман? – доверительно спросил он. (Подумать только! Маршал Булганин ждал меня более часа!)

Юлия Борисова и Гунар Целинский в фильме «Посол Советского Союза»

– Да нет, просто я постеснялся вас потревожить.

– Ну, вы как Сталин. Он тоже часто проявлял заботу, спрашивал меня, не устал ли я и когда собираюсь в отпуск? Отдыхать надо два раза в году – весной и осенью, напоминал он мне. Не пропустите, следите за здоровьем. Вот каким Сталин был заботливым…

Да уж, известно много случаев «сталинской заботы» и «сталинского юмора». Например, когда в первые дни войны из заключения был освобожден генерал Константин Рокоссовский, при встрече Сталин спросил его: «Где вы пропадаете, генерал?» – «Сижу в тюрьме», – ответил Константин Константинович. «Нашел время сидеть!» Мерзкие шуточки. Возможно, не расстреляй он маршалов, сказал бы им потом то же самое… Или еще история. Трижды встречаясь с министром судостроения Носенко, Сталин каждый раз его спрашивал: «Тебя не расстреляли?» Бедный Носенко ждал арестов, но они так и не последовали…

– Сегодня я вас жду вновь. Я же это делаю для вашей новой картины «Посол Советского Союза». Может быть, мои воспоминания помогут вам создать образ Коллонтай.

На этот раз после ужина мы встретились и пошли гулять по огромному цветущему саду санатория. Нас сопровождал его адъютант – генерал, он шел позади. На следующих встречах его уже не было, и мы беседовали наедине.

Наши разговоры с Николаем Александровичем начались не с воспоминаний о Коллонтай, а с его исповеди о разводе с молодой женой, певицей Большого театра, известной виртуозным исполнением «Соловья» композитора Алябьева. Их знакомство произошло в Индии. Булганин был там с правительственным визитом в составе делегации, возглавляемой Хрущевым. Министерство культуры СССР на эту встречу направило группу артистов Большого театра, в том числе и эту певицу. Николай Александрович, увидев ее на концерте в Дели, влюбился, по прилете в Москву развелся с женой и тут же женился на ней. Прожили они более двух лет. И вот незадолго до отъезда в Сочи она от него ушла. Мне показалось, что Николай Александрович переживал это сильнее, чем отправку в опалу вместе с соратниками Сталина и исключение из партии.

Мы встречались с ним почти каждый день в течение двух недель. Я с большим интересом слушал его воспоминания о Коллонтай, которые помогли мне и выдающейся актрисе Юлии Константиновне Борисовой создать образ героини в фильме «Посол Советского Союза».

Однажды после ряда встреч я осмелел и спросил Николая Александровича, как он относится к сталинским репрессиям, к гибели Мейерхольда, Мандельштама, Бабеля, Михоэлса, Кольцова, к аресту и ссылке в Казахстан жены Молотова, второго человека в государстве – Полины Жемчужиной? Борьбе с безродными космополитами и расстрелом Еврейского антифашистского комитета. После паузы Николай Александрович ответил:

– Я вместе с дочерью Иосифа Виссарионовича Светланой был возле Сталина в его последние минуты жизни. Дежурил как член Политбюро. При мне остановилось его дыхание…

И после молчания снова стал вспоминать об Александре Михайловне Коллонтай. Больше к этой теме во время наших встреч я не возвращался.

Николай Александрович присутствовал на праздновании годовщины Великой Октябрьской революции 7 ноября 1968 года в большом зале санатория. Со звездой Героя Социалистического Труда на лацкане пиджака он просто сидел и наблюдал за происходящим и не танцевал, несмотря на приглашения дам.

Для меня стало неожиданностью, когда однажды он появился под навесом на пляже с пиджаком в руках и, сев на скамеечку, чего-то ожидал, не замечая меня. Скамейка была расположена у выложенных камней, покрытых белой краской, изображающих барельеф лица В.И. Ленина в профиль. Через несколько минут к нему, застегивая на ходу ситцевый халатик, прибежала молодая милая женщина, села с ним рядом. Видимо, новая знакомая из числа отдыхающих.

Срок его путевки подходил к концу. Через две недели мы расстались. Он должен был улететь в Москву и на прощание оставил мне номер телефона своей квартиры на Фрунзенской набережной. Однако на утро я вновь увидел его в санатории.

– Плохая погода. Москва не принимает. Звоните. Буду рад с вами встретиться. Мне с вами было интересно. Вы хороший слушатель. Желаю успеха в съемках «Посла».

Так он возвращался из аэропорта дважды, и мы продолжали встречаться.

Я его поблагодарил за беседы и рассказы не только о Коллонтай, но и о Сталине во время войны, о маршале Жукове при обороне Москвы и разгроме немцев под Москвой. Было необычайно познавательно узнать об этой великой победе из уст соратника Жукова. Больше с Николаем Александровичем я не увиделся, но встречи с ним и его исповедь запомнил навсегда.

Картина «Еще раз про любовь» имела в нашей стране ошеломляющий успех. Зрители ломились в кинотеатры. Спекулянты перепродавали билеты. Татьяна Доронина утвердилась в «звании» звезды советского кино, кумира зрителей, особенно молодежи. Многие смотрели наш фильм по нескольку раз, надеясь, что стюардесса Наташа выживет после аварии самолета…

А я вспоминал, как опытные кинематографисты на принятии кинопроб Дорониной на «Старшую сестру» говорили: «Этой девушке кино противопоказано». Режиссер должен верить только себе, не обращать внимания на критиков и киноведов, да и на своих коллег режиссеров. В этом я убедился и на фильме Андрея Тарковского «Иваново детство» с талантливым Николаем Бурляевым, ставшим впоследствии замечательным актером, организатором и президентом фестиваля «Золотой витязь» и выдающимся деятелем русской культуры.