Читать книгу "Омуты и отмели - Евгения Перова"

– Ничего не ладно. Мы решили подождать до свадьбы. Чтобы все было по-настоящему, и первая ночь, и все.

– Круто. И как вы только терпите!

– Да нам и некогда особенно страдать по этому поводу. Я учусь, Митя работает.

Муся, отвернувшаяся было к компьютеру, взглянула на Ваню, и он вдруг страшно покраснел, тогда Муся вгляделась в него внимательнее:

– Ванька! Да ты что! Вы с Иркой – не утерпели?

Ванька смутился еще больше и кивнул:

– Ну да.

– Да вы только на Рождество познакомились! Когда же успели-то? Ничего себе.

На Рождество Марина с Лёшкой впервые сбежали к Свешниковым, оставив квартиру молодежи на растерзание – правда, потом и Муся, и Ванька жаловались, что без родителей было скучно. Марина всегда готовилась к празднику заранее, писала сценарий, все вместе делали декорации, репетировали, отец обязательно устраивал какой-нибудь сюрприз – а тут пришлось развлекаться самим!

– Ну, мы это… в феврале. После твоего дня рождения.

– И где? У Ирки?

– У нас.

– У нас? Ну, ты совсем обнаглел!

– Да это случайно получилось! Как-то так вышло.

– Ва-анька! Так ты теперь настоящий мужчина! С ума сойти! – Но вдруг нахмурилась: – А вы хоть предохранялись?

– Да в том-то и дело, что нет. Мы же не собирались. А оно само получилось. Мы не подготовились.

– И что? Ирка беременна?

– Да нет вроде бы. Пронесло.

– Пронесло! Боже, какие идиоты! О чем ты думал? Хотя понятно, вообще не думал. Но Ирка-то!

– Марусь, ты не ругайся. Мы знаешь как переживали! Две недели как на иголках.

– Переживали они! Не-ет, я с Иркой поговорю.

Муся вдруг подумала: так вот что чувствовала мама, когда застала нас с Митей на сеновале!

– Ладно ты, но Ирка-то взрослая.

– Да какая она взрослая! Она еще хуже меня, – Ванька хотел было что-то сказать, но опять покраснел.

– Ну, скажи! Что?

– Ты понимаешь, Ирка… Ну, в общем… Я так ей нравлюсь, что она устоять не может, вспыхивает сразу. Это она сама говорит. Знаешь, как чайник электрический – кнопку нажал, а он и того… забулькал.

– Выходит, ты у нас мастер кнопки нажимать? Ишь ты!

А сама невольно любовалась братом: высоченный, стройный и мускулистый, с золотистым пушком на щеках и с заметными усиками, он казался гораздо старше своих шестнадцати. И как Ирке было в него не влюбиться, в такого роскошного? Муся не выдержала: залезла на диван и обняла брата, который сначала отпихивался – «Ну ладно, ну что ты!» – а потом тоже обнял сестру.

– Ванька! – Муся поцеловала его в щеку. – Совсем взрослый, надо же…

– Мусь, ты поговори с ней, правда. А то Ирка очень сильно расстраивается. Только как бы сама от себя, ладно? Вроде как ты не знаешь ничего, сама догадалась.

– А чего же она расстраивается, если пронесло?

– Да от чего она не расстраивается, ты спроси! Во-первых, от того, что она так быстро сдалась – типа, я ее теперь уважать не буду. Потом, что я у нее не первый. Ну, не двадцатый же! У нее до меня всего один парень и был. Мне все равно, а она вся исстрадалась. Еще – я несовершеннолетний…

– Ну, это действительно. Хотя – никто ж на нее в суд не подаст за совращение.

– И я ей об этом! Еще что? Вот – у нас такая семья.

– Какая?

– Ну, отец известный художник и всякое такое.

– А, в этом смысле.

– Остальное я позабыл. И как вы, девчонки, можете столько всего сразу переживать, не понимаю. Поговори ты с ней по-своему, по-женски! Еще вспомнил: она меня старше, какой кошмар!

– Да-а, Ванька, ты попал…

– И еще, – Ваня вдруг весь расплылся в умильной улыбке. – Она лопоухая.

– Лопоухая?!

– Ну! Почему она все время волосы так носит? Уши прикрывает! Переживает страшно, дурочка! А мне так нравится.

– Лопоухая, надо же… Никогда не замечала.

– Марусь, я тебя умоляю – предкам не говори ничего!

– Вань, я же не сумасшедшая. Но знаешь что? Мне кажется… Ты только сразу не ори. Надо маме рассказать.

– Ты совсем обалдела? Забыла, как она тебя гоняла?

– Подожди ты, не кричи. Послушай. Во-первых, я уже ей сказала…

– Что ты сказала?

– Ну что я могла сказать, если я ничего не знала, Вань? Что ты влюбился, и все. Да мама и сама заметила. Я боюсь, она и другое заметит, ты ж знаешь, какая она. Лучше самим признаться, а папу она подготовит. И тогда вы с Иркой сможете не бояться. Мама же всегда поможет!

– И что она сказала?

– Ой, она вся прямо рассиропилась! Ах-ах, ее маленький Ванечка влюбился!

– Врешь ты все.

– Вань, правда. Ирка ей нравится. Я тебе больше скажу – Ирка и папе нравится.

– Правда?

– Ага! Мама говорит, он ее отметил! Написать захотел!

– Слушай, может, и правда не убьют?

– Вань, ты знаешь, что я думаю? Они, может, и поругают для виду, но… Понимаешь, я сама так чувствую: мне тебя и прибить хочется, и я как-то… не знаю… горжусь, что ли, тобой? Честное слово. Мой брат – настоящий мужчина! Это здо€рово! Мне кажется, и мама так же воспримет, а папа – уж точно.

– Ты думаешь?

– Ну да! Вань, только вы старайтесь теперь, чтобы Ирка не залетела. Вот тогда точно убьют.

– Мусь, ты что! Мы теперь как эти… космонавты. Чуть не в скафандрах… это самое.

– Вот-вот! И необязательно же…

Муся вдруг рассмеялась, вспомнив, как объясняла матери про «разные способы». Ванька удивился: «Ты чего?!» – а потом и сам засмеялся, заразившись от сестры. Они долго прыгали по дивану, кидались подушками, вопили и хохотали, как маленькие, пока к ним не заглянула Марина: «Что это тут у вас? Смехунчик напал?» Они захохотали еще пуще, и Марина, махнув на них рукой, ушла, но сама тоже потихоньку посмеивалась, потому что уже знала, что произошло с Ванькой, но не собиралась это показывать – еще чего, пусть помучается! Она на самом деле не стремилась знать все мысли старших детей, но по привычке еще немножко держала их в поле внутреннего зрения, а сейчас взрыв детских эмоций просто оглушил Марину, и она невольно узнала то, о чем они еще только собирались ей рассказать. Муся точно предсказала ее реакцию. Марина шла и думала: «Надо же, что для девочки выглядело бы падением, для мальчика просто первая ступенька во взрослый мир. Неужели они врожденные, эти двойные стандарты?» И хотя ей было жаль девочку, Ванькой она и вправду гордилась.

А Муся только потом сообразила: а где же Ваня с Ирой встречаются?! То, что они спят вместе, было понятно – Ванька сам сказал, что они теперь предохраняются, как космонавты! Но где? Почти засыпая, Муся вдруг поняла, где. Существовал только один человек, который мог помочь Ваньке в этом случае! Помочь – и никому ничего не рассказать: Стивен.