Читать книгу "Больше жизни, сильнее смерти - Кира Измайлова"

– У нас их лапушками называли… Ну, за то, что они пушистенькие такие, и листья у них с изнанки тоже пушистые и мягкие, как кошачьи лапки, – сообщила Эсси.

– А у нас двоелистником, – ответил я. – Потому что с изнанки листья и впрямь мягкие, а снаружи – гладкие.

– Глянь-ка, Север, – обернулся ко мне Хадрисс, – похоже, в эти гнусные места и впрямь весна пришла! Вон видишь ту лужу?

– Это не лужа, а целое болото.

– Да неважно! На ту сторону гляди!

– Бабочка! – счастливо взвизгнула Эсси и вихрем пронеслась над водой, сама похожая на солнечном свету на прозрачную бабочку. – Так рано!

– Поди, первая в этом году, – хмыкнул Хадрисс, словно расслышав ее слова.

– Хороший знак, – сказал я.

Бабочка была белой, с голубыми пятнами на крыльях. Вот окажись они просто белоснежными или там с черной каймой – тогда было бы над чем задуматься…

– Недурной, – согласился он и пошлепал дальше.

Оборотни вообще-то ходят неслышно, но сейчас Хадрисс изображал человека, а потому изо всех сил старался производить достаточно шума, но, признаться, немного переигрывал. Оставалось надеяться, что Золот не обратит на это внимания. К счастью, ему было не до того, он все норовил догнать Хадрисса и заглянуть в лицо задремавшей Злате, проверить, как она дышит. Нормально дышала! Я мог ручаться: случись что, оборотень бы первым заметил! Но ладно уж…

Так мы и прошагали до самого вечера. Нашли местечко посимпатичнее и устроились на ночлег. Припасы пока не попортились, хотя лично я бы не стал пробовать пару кусков мяса, не нравились они мне. Ну, Хадриссу такие мелочи безразличны, слопал и облизнулся. Я посмотрел на свою долю (сегодня паек раздавал Золот и меня, конечно, не обошел), перехватил взгляд оборотня, выбрал момент, когда Золот отвернулся к Злате, и бросил мясо Хадриссу. Тот неуловимым движением поймал кусок на лету и живо отправил его в пасть.

– Опять не успел проголодаться? – спросила Эсси. Сегодня она была молчалива и задумчива. Как устроилась на спине Везунчика, так и провела там весь день.

– Ему нужнее, – ответил я. – Поди прокорми такую тушу… А я что? Я привык.

– Да-да… – вздохнула она и больше ничего не сказала.

А вот Хадрисс, дождавшись, когда наши подопечные улягутся спать, подобрался ко мне и профыркал на своем наречии:

– А жара-то у девки нет…

– Отвар так быстро подействовал? – поинтересовался я. – Я уж думал, придется еще пару раз ей эту пакость влить.

– Да нет, – помотал лохматой башкой Хадрисс. – Ты не понял. Не спадал у нее жар. Его вообще не было.

– Ты уверен?

– Слушай, Север, я ее на руках нес, вообще-то! И уж я, наверно, отличу по запаху, здоров человек или болен! Ты вот, например…

– Эй, потише, – оборвал я, понимая, что Эсси наверняка слушает наш разговор. – Про себя я сам все знаю. Ты про нее говори.

– А чего говорить? Я тоже сперва подумал, отвар подействовал! Потом смекнул: не может такого быть, времени прошло всего ничего! Стало быть…

– Прикидывалась, – заключил я.

– Ну! И повторяю: болезнью от нее не пахнет. Ну так… чуток простужена, но это ерунда. Золот вон тоже соплями двигает, однако помирать не собирается. И кашляет она уж больно натужно, прямо изо всех сил старается!

– Очень интересно… – пробормотал я. – И зачем ей понадобилось нас обманывать, как думаешь?

– Да кто ж ее знает, – пожал могучими плечами Хадрисс. – Устала небось ножки бить! Думала, наверно, что ты ее на коня посадишь. А тут, видишь, личный носильщик объявился…

Он фыркнул себе под нос и добавил:

– Мне-то не тяжело, только брехунов страсть как не люблю!

– Я тоже, – вздохнул я. – Но сдается мне, она это затеяла не только ради того, чтоб у тебя в лапах прокатиться.

– А зачем тогда?

– На жалость давит. Бедную-несчастную да еще больную поди брось! – Я криво усмехнулся. – Это она здорово придумала. Такого бы я точно не сделал…

– Ну и что, заставишь ее завтра саму идти?

– Нет, друг Хадрисс… Ты уж потерпи, раз, говоришь, тебе не тяжело. Пускай прикидывается сколько влезет, но только, раз уж она такая больная, я в нее с утречка еще ивового отвару волью. Да покрепче!

Оборотень сдержанно хохотнул.

– Добрый ты, Север!

– Не то слово. Ложись-ка ты спать, вот что. А я покараулю…

Хадрисс привычно свернулся клубком (очень большим клубком) и мгновенно уснул. Признаться, смотреть, как он сладко спит на голой земле, было зябко даже мне!

– Да уж, Север, доброта из тебя так и хлещет, – проговорила Эсси, появляясь рядом. – Помню я, каков этот ваш отвар на вкус…

– Ничего, – ответил я. – Сама знаешь: за все нужно расплачиваться. Притворяется больной – пускай глотает лекарство. Мы о ней заботимся, между прочим!

– А почему бы тебе не разоблачить ее обман?

– Зачем? Хадриссу в самом деле нетрудно ее нести, и так мы движемся намного быстрее, чем если бы Злата тащилась своим ходом и цеплялась подолом за каждую ветку… А начни я убеждать Золота, что его ненаглядная вполне здорова, не поверит ведь. Еще в драку полезет, чего доброго, а калечить его я не хочу.

– Вон оно что… – протянула Эсси и подперла подбородок кулачком. – Интересный ты человек, Север!

– Я практичный, – поправил я. – Интересного во мне… хм… Ну разве что происхождение мое. В смысле, места, откуда я родом.

– А расскажи о них!

– Да там ничего особенного нет, – пожал я плечами. – Ну… побережье. Море. Холодное, кстати, зимой замерзает. Дома повыше на берегу стоят, не то штормом снести может. Шторма у нас там лютые бывают, особенно по осени. Ну, в общем, и все. Рыбачили все, огородишки были, скотина кое-какая… Скучно. Зимой особенно: сидишь взаперти, сети чинишь да стариковские байки слушаешь. Ну разве что на охоту выберешься… А зимы-то долгие!

– А я моря никогда не видела. Никакого, – вздохнула Эсси. – А здесь ведь до теплого моря рукой подать, и если б я успела замуж выйти, то наверняка бы побывала на побережье… Может, даже искупалась…

– Если повезет, – сказал я, – увидишь северное море.

– А правду говорят, что морская вода соленая?

– По-моему, скорее горькая, – подумав, ответил я. – Хотя и соленая тоже.

– А-а… А знаешь, Север, даже и хорошо, что это будет не теплое море. Все равно искупаться я теперь не смогу, а значит – какая разница?

– Разница огромная, – заверил я. – Это как… ну… Между ломовым жеребцом и дамской выездной лошадкой! Увидишь нашу непогоду – поймешь.

– На юге тоже случаются бури, – возразила Эсси. – Я слышала много рассказов, и те моря вовсе не ласковые!