Читать книгу "Добронега - Владимир Романовский"

— Правду ли говоришь нам, князь? — спросил кто-то.

— Странный вопрос, — откликнулся князь. — Зачем мне вас обманывать?

— Тебе лучше знать, зачем.

Ярослав вздохнул.

— Хорошо, — пожав плечами сказал он. — Я докажу вам, что говорю правду. Но обещайте мне, что станете за меня горой, когда убедитесь. Как только я дам вам доказательство, обратного пути не будет. Либо мы выстоим, либо нас всех убьют. Ну, некоторые выживут, так их сразу в холопья, и детей их тоже. Ну же. Обещайте!

Опять последовал ропот, но был он на этот раз другого оттенка.

Да решайте же быстрей, холопьи дети, подумал Ярослав раздраженно. Торгаши паршивые, барышники никчемные. Сорок душ, да пять владимировых спьенов, да двое моих, да еще человека три — люди Марьюшки, сестренки моей ненаглядной, ведьмы киевской. В руках этих пятидесяти колченогих торгашей — моя судьба, да, собственно, и моя жизнь тоже. Обидно-то как.

— Посланцы Владимира ждут, — напомнил он мягко.

— Что же суть? — вопросил молчавший все это время председательствующий. — Если доказательство предъявлено быть, то нужно соглашать. Но только если доказательство.

— Да, — подтвердил Ярослав.

Еще немного посомневавшись, новгородцы согласились. В конце концов, если доказательство окажется несостоятельным — что же, можно будет обвинить князя в обмане. Или, в крайнем случае, уехать в Ростов.

— Идемте со мной. — Князь и зашагал к выходу.

Нестройной колонной собрание покинуло Готский Двор, прошествовало по улице вверх, мимо часовни, через вечевую площадь, и оказалось у ворот детинца. Входить не решались, и Ярослав знал, почему. За воротами была дружина, ворота запирались быстро, а убитых или закопанных заживо в землю в детинце хватало — об этом знали.

Правда, предположить, что Ярослав вознамерился разом уничтожить всю состоятельную верхушку города, было почти невозможно. Последствия такой акции — грабеж бесхозных домов и складов, пьяный разгул, и сразу следующий за этим голод — были слишком предсказуемы. Но как мало значит логика, когда у тебя за спиной — запертые ворота, а кругом ратники с обнаженными свердами!

Впрочем, сверды пока что находились в ножнах.

Увидев на лицах сомнение, Ярослав сделал вид, что колеблется, а затем жестом подозвал к себе одного из ратников. Когда ратник подошел, Ярослав протянул руку к его сверду. Ни о чем не спрашивая, ратник вытащил оружие и, держа его за клинок, вручил князю. Князь оглядел сомневающихся и совершенно наугад (во всяком случае, так всем показалось) показал свободной рукой на Хелье.

— Подойди.

Что это он задумал, размышлял Хелье, подходя к Ярислифу-Ярославу. Не рубанет ли он меня? Как бы половчее отскочить.

— Держи.

Рукоять сверда оказалась у самого живота Хелье. Вопросительно поглядев на князя и оглянувшись на толпу, Хелье принял сверд в ладонь. Сверд был обычный шведский. Новгородские клинки были, кстати сказать, лучше — прочнее и легче, как Хелье успел убедиться. Он распрямил и снова согнул руку в локте, определяя центр тяжести сверда. Попробовал лезвие ногтем. Снова вопросительно посмотрел на князя.

— Хорошо ли ты владеешь свердом? — спросил князь.

— Неплохо.

— Ты уверен?

— Да.

Ярислиф прищурился.

— А по-моему плохо. Да и хлипкий ты. Мне нужен кто-нибудь, кто хорошо владеет.

— Я хорошо владею.

— Сомневаюсь. Эй, вон ты там! — князь указал на какого-то купца. — Иди сюда.

— Я хорошо владею свердом! — возмутился Хелье.

— Да ладно, — князь пожал плечами. — Пусть хорошо. Но мы найдем того, кто владеет им очень хорошо.

— Именно. Я очень хорошо владею.

— Ладно, ладно. Не шути. Иди, парень, не задерживай нас тут.

— Я не шучу.

Раздраженный упорством Хелье, князь повернулся к нему лицом.

— Что ж! Покажи свое искусство.

Купец, указанный князем, как раз подошел и встал на расстоянии трех шагов от князя и Хелье. Хелье указал левой рукой на какую-то точку в небе. Князь и купец одновременно повернули головы и посмотрели в указанном направлении. В этот момент Хелье, подавшись вперед и вбок, махнул свердом. Клинок описал в воздухе замысловатый зигзаг — по диагонали слева направо, вертикально вниз, и снова слева направо. Проделано это было молниеносно. Князь заметил движение, но не понял цели — сперва. Тут же цель выяснилась — сленгкаппа и рубаха купца оказались разрезанными спереди, сверху до низу. Купец сделал движение, разрывая таким образом последнюю держащуюся нитку гашника, и порты его упали к коленям. Гости снаружи и дружинники внутри детинца захохотали. Князь, посмеявшись вместе со всеми, положил руку на плечо Хелье и посмотрел ему в глаза. Тут Хелье и понял, что он дурак и что его провели, как мальчишку. Из купцов, бывает, получаются хорошие воины, а некоторые купцы специально учатся владеть оружием, но редкий купец поедет для этого в Старую Рощу. Щенок я, подумал Хелье. Обиделся, расхвастался. Кретин.

— Как зовут тебя, удалец? — спросил Ярислиф, когда смех стих.

— Аскольд, — ответил Хелье.

— Вот и хорошо. Следуй прямо за мной, вплотную. Если заподозришь что-то неладное, можешь рубить меня свердом. — Он посмотрел на остальных. — Согласны?

Они были согласны. Представление, в которое Хелье попал на правах главного действующего лица благодаря хитрости Ярослава, расслабило их, сняло напряжение. Купцы вошли в детинец.

— Ворота не закрывать! — приказал Ярослав. — Эй, кто там! — крикнул он по направлению княжеского терема. — Приведите сюда владимировых послов. Живо!

Один из ратников рысцой кинулся в терем. Пока толпа гостей переговаривалась и волновалась, а дружина нарочито скучала, Ярислиф открыто рассматривал Хелье, стоя к нему боком. Хелье, со свердом в руке, чувствовал себя нестерпимо глупо. Следовало выпутываться из дурацкого положения.

— Князь, я…

— Потом, потом, — отрезал Ярислиф безапелляционным тоном.

Наконец появились послы. Их было двое. Ярослав жестом пригласил их приблизиться.

— Новгородцы! — обратился он к пришедшим с ним. — Вот к нам тут гости из Киева приехали. Я их тут от вашего имени напоил, накормил, в бане помыл, на перину уложил, покрывалом укрыл, и приемом они довольны. Впрочем, давайте их самих спросим. Довольны ли вы приемом, гости дорогие?

Гости недоуменно переглянулись и кивнули. Они видели, что князь что-то затевает, но не понимали, что именно, и для чего в детинце целая толпа купцов. Не убивать ли их тут собрались?

— А привезли нам гости грамоту красивую от повелителя своего, князя киевского. И настала наконец пора знать вам, новгородцы, что в грамоте сей начертано десницею бестрепетной.