Читать книгу "Мистерия - Вероника Мелан"

– Начинать с сегодняшнего дня или с того, когда ты погрузился в поиски?

– А давно я погрузился в поиски? Сколько дней прошло?

Взгляд серо-зеленых глаз встретился с напряженным взглядом серо-голубых.

– Четыре, Дрейк. Четыре. А мы тут горим.

* * *

Спустя несколько минут Фурии вместе с корзиной были доставлены в Реактор. С напором оголодавшего ребенка Дина попыталась выспросить о том, что происходит – выпросить из рук взрослого конфету, но оба человека в серебристой форме отправили ее прочь.

– Потом, – заявил Дрейк.

– Позже, – отрывисто бросил Сиблинг.

Тьфу на них.

Теперь она стояла в тени крыльца и смотрела на то, как на клумбах от жары чахнут цветы и желтеет трава – растительность засыхала на глазах. Чтобы возродить угасающую жизнь, нужна вода – тонны воды, а на небе ни облачка. Местные жители больше не просили о дожде – боялись – да, жарко, но потопа, как тот, что случился несколько дней назад, они боялись еще больше.

Солнечный свет слепил глаза: он отражался от дорог, остановок и мусорных бачков, топил в себе крыши застывших у обочин машин, выжимал влагу из земли и деревьев. Слишком много солнечного света, и слишком он яркий и жесткий, чтобы двуногие и четвероногие обитатели чувствовали себя комфортно.

Душу скребла тоска. Она, вероятно, могла бы помочь – послушать, поучаствовать, высказать какую-нибудь идею… Хотя, Фурии, которых попросил Дрейк, куда более ценны в плане верных идей, нежели могла бы предложить ее голова.

Дина вздохнула.

В эти последние дни, когда Дрейк не ночевал дома, когда погода попеременно изводила всех то обилием влаги, то сотрясающими землю раскатами, то жарой, она постоянно чувствовала одиночество и тоску. От того, что не была способна помочь, что во имя ее же собственной безопасности была отстранена от тайн и от того, что была вынуждена наблюдать за тем, как ее любимый Нордейл неотвратимо накрывает беда.

Бездействие – это то, что она ненавидела больше всего.

Всегда можно что-то сделать, всегда.

Ладно, сейчас не время для разговоров – сейчас место собеседника напротив Дрейка заняли Фурии, но вечером она обо всем его спросит. Заставит рассказать, даже если этот рассказ будет страшно слушать.

Все кренится, все медленно рушится. Люди не ходят на работу, она прекратила посещать собственные занятия, потому что больше их некому вести, она слоняется без дела, как прогуливающий уроки школьник. Вот только школьникам лучше – они беззаботны…

Чтобы не чувствовать себя никчемной, Бернарда вытерла со лба пот и принялась представлять в голове кухню Элли. Наверное, та уже приготовила список продуктов, которые нужно достать в магазине.

В последние дни с поставкой еды для их компании занималась именно она – Дина. Собирала списки, «прыгала» по магазинам, возвращалась с пакетами обратно. Потому что если не «прыгать» днем, то придется ходить туда ночью, а ночью, как было вчера, позавчера и, как будет, сегодня, у дверей, состоящие из паникующих раздраженных людей, дерущихся за сахар, соль и воду, соберутся километровые очереди.

* * *

– Вы знаете ее? Знаете, что это?

Находясь в пустой затемненной комнате, он создал шар и поместил туда проекцию из памяти – полыхающую огненную книгу с пустыми страницами и луч, что держал неизвестную конструкцию наплаву.

– Знаете?

Они смотрели долго и молча – расположившиеся по полукругу Смешарики. Их золотые глаза, будто подсвеченные отблесками костра, отражали льющийся с полупрозрачных страниц свет.

За все это время Дрейк так и не понял, кто у них главный – Фурии никогда не выделяли лидера, жили общим на всех разумом – поэтому он ждал ответа от любого из них. Хотя бы от кого-нибудь.

– Аем. – Спустя какое-то время ответил шерстяной комок, чей мех отливал коричневым цветом. – Это Мис. Терия.

– Что?… Что это? – Его сердце, что случалось крайне редко, забилось быстро и гулко; нервы натянулись. Не то, чтобы Дрейк не верил в наличие у Фурий нужной информации, но шансы на это были столь малы, что он едва позволял себе надеяться. – Что такое Мис. Тария?

– Ми-и-и-исте-е-ерия. – Протяжно поправил другой. – Ига Тайн.

– Не понимаю… – Пальцы Дрейка сжались. – Не понимаю…

Может, стоило позволить Бернарде остаться? Она хорошо понимает их язык, могла бы перевести. Вот только ошибаться теперь нельзя – ни в едином звуке, ни в одной строке, совсем нигде.

– Дайте символ.

Над шерстяными существами, чуть поодаль от созданной им проекции золотой книги, возникла еще одна книга – маленькая, а в центре нее замысловатая спираль.

– И-и-ига. Тайн. – Важно заявили они хором.

– Книга Тайн? Это Книга Тайн?

– Да.

Рядом с крохотной книгой возникли еще три символа: Первоисточник, Творение и Бог.

– Оставленный Богом источник?

– Да. – Вновь повторил ближайший глазастик – на этот раз один.

– Точник Ания.

«Источник Знания».

Значит, Дрейк увидел верно! Всевышний указал ему на источник, в котором содержался ответ. И если отыскать его, то можно понять, как соорудить вокруг мира Уровней дополнительный щит – невероятно нужная теперь, бесценная информация.

Возбуждение нарастало. Над головами Смешариков продолжали вращаться символы Первоисточника и Бога.

– Она есть – эта книга? Существует на самом деле? – он был готов трясти каждого из них – тискать, давить, тормошить, хоть и знал, что это не поможет. Фурии сами решали, стоит ли делиться информацией и когда, и чтобы не выглядеть наглецом, который не приложил усилий, чтобы разузнать ответ, Дрейк добавил. – Я видел темное пространство вокруг нее – серый туман и тени. Только туда существует единственный вход, но я так и не понял, где он находится. Что это за изменяющееся место с неровно текущим временем? Оно тянется до бесконечности – ни конца, ни края. Где подобное может находиться?

Они смотрели на него ровно, будто ждали чего-то. Слушали.

Дрейк стиснул зубы.

– Если я попаду туда и отыщу вход, то смогу узнать, как поставить вокруг нашего мира дополнительную защиту.

Глазастики продолжали смотреть. То ли мысленно совещались, то ли просто рассматривали его – не разобрать.

– Это важно. – Появившаяся надежда начала таять – гаснуть в безветренную ночь угольком. – Скажите мне, где это?

Они молчали так долго, что он почти впал в безнадегу – прошел через все стадии разочарования и успел упрекнуть себя в том, что снова стал почти человеком, иначе, откуда к черту такие переживания?

А потом увидел, как один из них открыл маленький рот.

– Кри-ала. – Выпало наружу единственное слово, а над ним тут же вспыхнули символы: Путь, Коридор, Мертвый.