Читать книгу "Пропавшие в раю - Альбина Нури"

– И как не стыдно святое понятие «любовь» марать об обычную похоть! Браком обычную случку называть? – Произнесенное грубое слово свидетельствовало о крайней степени неприязни. Бранился отец редко.

Алексей постарался выкинуть из головы мысли об отце и забрался в салон «Опеля». Он мог бы запросто добраться до пиццерии пешком, но, как и многие автомобилисты, недолюбливал пешие прогулки. Кроме того, в машине он чувствовал себя защищенным. Отъезжая от дома, Алексей вдруг подумал, что отчаянно хочет, чтобы Маруся появилась на крыльце и позвала его обратно. Его мучило непривычное ощущение собственной беспомощности. Но жена, конечно, безмятежно спала. И остановить Алексея было некому.

«Опель» медленно ехал по дремлющим пустынным улицам. Алексею почему-то казалось, что из-за заборов и оград за ним пристально наблюдают сотни хитрых внимательных глаз. От этого чувства по спине бежали мурашки, пересыхало во рту. Хотя, конечно, следить за его передвижениями было некому: кое-кто из жителей занимался привычными домашними делами, укладывали детей спать, однако большинство взрослого населения уже веселилось на балу. Часы на приборной панели показывали двадцать минут восьмого. Алексей слегка опаздывал.

Пиццерия была ярко освещена, изнутри доносилась громкая танцевальная музыка. Вокруг припаркованы автомобили, на крыльце оживленно беседуют несколько человек. Напряжение неожиданно отпустило Алексея. В самом деле, к чему эти нервы? Он всего лишь посетит обязательное мероприятие! И сможет покинуть его в любой момент. Неужели Алисе было бы легче, сиди он сейчас дома перед телевизором? Это чем-то помогло бы ее несчастной душе? Или сделало бы самого Алексея порядочней и чище? Маруся так и вовсе спит – разве ей помешает, если он немного отвлечется?

Открывая двери «Суперпиццы», Алексей почти позабыл о недавних сомнениях и колебаниях. В кафе было шумно, жарко, многолюдно. Игриво подмигивала светомузыка. Пахло выпечкой, фруктами, пряной смесью женских духов. Всюду стояли вазы с яркими цветами, на стенах громоздились гирлянды разноцветных шаров. Столы плотно заставлены тарелками и блюдами с едой, бутылками, кувшинами с соком и морсом. Почти все женщины нарядились в некое подобие карнавальных костюмов. Головы украшены венками из цветов, осенних листьев и трав. Поверх платьев – широкие, легкие накидки-разлетайки всех цветов и фасонов.

Алексей замер на пороге, оглушенный и слегка растерянный пестротой и многоголосьем. Откуда-то сбоку вынырнула Варвара, радостно защебетала, потянула к толпе гостей, повела к столам. Вечер покатился дальше – обычная вечеринка, веселая, слегка бестолковая, с розыгрышами и понятными завсегдатаям шутками. Алексей поискал глазами Ирину и нигде ее не увидел. Варвара, словно угадав его интерес, пояснила, что Ирина обычно появляется позже, ближе к полуночи.

Алексей чувствовал себя на балу удивительно свободно и раскрепощенно, хотя в принципе не слишком любил всевозможные гульбища. Он вместе со всеми поднимал бокалы с душистым южным вином, произносил остроумные тосты, охотно знакомился с новыми людьми и приветствовал тех, кого уже успел узнать, шутил сам и хохотал над чужими шутками, соглашался поучаствовать в конкурсах, которые выдумывала все та же неугомонная Варя. Он много ел и пил, ему было хорошо, и люди вокруг казались необыкновенными, добрыми, милыми, искренне к нему расположенными.

Отправляясь на крыльцо покурить, Алексей мельком глянул на часы, которые висели в вестибюле. Глянул и поразился: оказывается, он здесь уже больше трех часов! Время летело легко и незаметно, он совершенно не устал от людей и кутерьмы бала. Домой не хотелось, и угрызений совести от того, что он здесь веселится, а Маруся дома, одна, не возникало. Выкурив сигарету в компании Валика и еще одного мужчины, Станислава, он вернулся в зал.

Обстановка там изменилась. Музыка зазвучала тише и была медленной, томной. Свет стал приглушенным. Разговоры и взрывы громкого хохота утихли, начались танцы. Танцующие пары двигались плавно, неспешно, тесно прильнув друг к другу. Алексей, который не собирался никого приглашать, счел за благо отойти в угол и присесть на маленький диванчик, наблюдая за остальными. Спустя некоторое время он с изумлением заметил, что движения у людей несколько странные. Можно сказать, не вполне приличные.

Он удивленно сморгнул, но снова, помимо воли, принялся смотреть на танцующих. Приходилось признать, что столь откровенного зрелища ему не приходилось видеть в самых отвязных ночных клубах. Мужчины и женщины крепко вжимались в тела друг друга. Мужские руки беззастенчиво гладили и сжимали бедра и ягодицы партнерш, а женщины извивались, таяли, скользили в мужских объятиях. Вытаращив глаза, Алексей смотрел, как примерная дама, сорокалетняя Светлана Сысоева, мать Алискиной приятельницы Нади, терлась о своего мужа роскошной грудью, запрокинув голову и слегка приоткрыв ярко накрашенные губы.

Женщины сбросили свои пестрые карнавальные накидки, которые, как выяснилось, скрывали бесстыдно-открытые наряды. Алексея поразило обилие оголенной плоти: руки, ноги, шеи, спины, плечи, груди были выставлены на всеобщее обозрение, едва прикрытые тканью. Но откровенные вырезы, разрезы, мини-юбки на женщинах всех возрастов и комплекций отнюдь не казались смешными, в них была скорее пугающая, яростная, животная сексуальность. И тот факт, что рядом, бок о бок, плавятся от желания другие люди, похоже, только разжигал похоть.

В большом зале стало душно, жарко, в воздухе повисло явственное напряжение. Время от времени раздавались приглушенные страстные стоны. Алексей ощутил почти неуловимый, резкий, какой-то звериный запах. Это и неудивительно: сразу десятки желез источали запах желания, возбуждения, пота. Происходящее казалось наваждением. Никому не было дела до Алексея. Он же мучительно стыдился смотреть на танцующих и в то же время против воли ощущал приятную истому и напряжение внизу живота, словно смотрел эротический (порнографический) фильм.

Внезапно его затошнило, и он встал, чтобы немедленно уйти отсюда. И в этот миг музыка замолчала, люди поспешно расступились, и в центре зала, словно бы ниоткуда возникла Ирина. Алексея в который раз потрясла ее красота. На Ирине было длинное, узкое золотистое платье, мягко обнимающее стройное совершенное тело. Гораздо более закрытое и скромное платье, чем наряды остальных присутствующих в зале дам, но при этом Ирина вызывала куда большее вожделение. Длинные светлые волосы струились по плечам, широко раскрытые глаза сияли, чуть припухшие губы улыбались.

– Приветствую вас, мои дорогие друзья! – произнесла она звучным, низким грудным голосом.

Зал отозвался глухим почтительным ропотом, многие склонили головы. Алексею пришло в голову, что это верноподданные приветствуют свою королеву, но уж никак не сельчане – главу администрации. Во всем происходящем было что-то мистическое. «Может, я сплю?» – глупо подумал Алексей и украдкой ущипнул себя за руку. Ирина между тем продолжала свою речь. Она говорила вроде бы обычные вещи о том, что еще один сезон остался позади, подводила какие-то итоги, упоминала о перспективах. Но каждое слово в ее устах звучало по-особенному, наполнялось иным, глубинным, совсем не понятным Алексею смыслом.