Читать книгу "Найти чемпиона - Ирина Мясникова"

Потом она вместе с девчонками раскладывала все это по тарелкам, все время ощущая на себе его тоскливый взгляд. Это Полине совсем не понравилось. С чего бы это? Так на нее Петрович никогда не смотрел. Он вообще на нее не смотрел. Не замечал. А тут здравствуйте, приехали! Женился и начал на Полину пялиться. Да, еще так откровенно и с тоской во взоре.

Наконец все расселись. Ясно было, что после обеда работы уже не будет и можно под шумок ускользнуть пораньше. Полина за столом оказалась прямо напротив Петровича и уже не знала, куда деваться от его откровенных взглядов.

– Петрович, ты бы рассказал нам, как дошел до такой жизни, где с невестой познакомился? Наверное, она очень красивая? – поинтересовалась Полина, чтобы скрыть свою неловкость.

На самом деле личность невесты Петровича и все, что с ней связано, были Полине по большому барабану, но как-то же надо человеку напомнить про повод мероприятия. Того и гляди, совсем распояшется и начнет к Полине прилюдно вязаться.

Петрович встрепенулся и достал свадебный альбом. Невеста оказалась ослепительно красивой, жених из Петровича тоже был очень даже импозантный. Однако Полину больше всего заинтересовала другая пара. Из гостей. Какой-то очень знакомый Полине невероятно симпатичный парень прижимал к себе яркую блондинку. Блондинка была довольно приятной, но для парня явно мелковатой. Полине всегда было нестерпимо жалко, когда высокие парни хороводились с миниатюрными девчонками. Ведь столько роста зря пропадает. Где-то же небось высокая девочка с каким-нибудь недомерком без каблуков мучается. А эта вон какие каблучищи нацепила.

– А это кто? – спросила Полина, ткнув пальцем в фотографию сладкой парочки.

– Компаньон по бизнесу моего деверя, или шурина. Я в этих названиях не силен. Короче, компаньон брата моей невесты и его жена. Очень интересная штучка. – Петрович закатил глаза и стал похож на себя прежнего. То есть веселого и легкомысленного бабника. Потом, видать, сразу опомнился и опять затосковал.

Выпили за здоровье молодых, за их нечаянное знакомство в автосервисе, за будущих детей.

Полина стала подумывать, как бы незаметно свалить, чтобы пораньше забрать из детсада Иннокентия. Ведь Кешка теперь ходил в детский сад.

Бабушка умерла, когда ему исполнилось два года. Умерла тихо, во сне. Врач сказал, что, скорее всего, без боли. Просто заснула и не проснулась. Похоронили ее на Волковском кладбище в могиле дедушки Иннокентия. Кладбищенские власти разрешили, так как со времени смерти деда прошло больше двадцати пяти лет. На похороны с лихвой хватило бабушкиных пенсионных накоплений, переведенных в свое время ею в доллары.

Полина стояла и смотрела, как засыпают землей ее любимую бабушку, но не плакала, стеснялась. Зато мама ревела за двоих и причитала, повиснув на папе. Отец обнимал маму, растерянно глядя вокруг по-прежнему красивыми близорукими глазами. Полина вспомнила бабушкины слова о том, что после ее смерти Полина будет в семье главной, так как она самая умная.

«Пожалуй что так оно и есть», – мысленно согласилась Полина с бабушкой.

Через полгода после бабушкиной смерти отцу предложили возглавить частную клинику в Москве. Ему пообещали очень приличную зарплату и служебную площадь.

– Лучше б, конечно, где-нибудь в Европе, – со вздохом сказала мама. – Но и Москва – это тебе не жук начихал. Ценят все-таки!

Родители съездили в Москву на разведку и вернулись оттуда совершенно счастливыми. Перед отцом открывались блестящие перспективы. Нашлась работа и для мамы. Через два месяца они переехали в Москву полностью.

«Что ни делается, все к лучшему» – думала Полина. Может быть, когда они со Скворцовым наконец смогут жить полноценной семьей без постоянного присутствия родственников, их личная жизнь все-таки наладится? Последнее время они стали постоянно ругаться. В основном из-за Кешки. Скворцов имел на его воспитание собственные взгляды и считал, что Полина с матерью Кешку невероятно избаловали.

После отъезда родителей Иннокентия пришлось отдать в детский сад. Туда он ходил с огромной радостью, однако начал часто болеть, а Полина, к большому неудовольствию Петровича, стала сидеть с ним на больничном. В срок, определенный больничным листом, заболевание Кешки никогда не укладывалось, поэтому Полине приходилось дополнительно брать дни за свой счет. А это не только вызывало неудовольствие начальства, но еще и сильно било по семейному карману. Скворцов на своем заводе в последнее время получал уже сущие гроши. Однако это его не беспокоило, он считал, что главное получать от работы удовольствие. Конечно, удовольствие от работы мастером, как Полина подозревала, Скворцов вряд ли получал, зато от участия в заводской самодеятельности удовольствия этого было море. Вообще, Полине казалось, что ветры перестройки вообще никак не затронули этот скворцовский завод. Разве что на размер заработной платы повлияли, минимизировав ее до невозможности.

После очередного тоста за счастливую семейную жизнь Полина бочком передислоцировалась к своему рабочему столу, собрала сумку и стала перемещаться к двери. Когда она уже практически выбралась в коридор, кто-то схватил ее за руку.

– Куда? – шепнул прямо в ухо хриплый мужской голос. Почти поцеловал.

Полина дернулась и обернулась. Рядом с ней стоял Петрович.

– Туда! – жалостно сказала Полина, пытаясь высвободить руку.

Петрович руку не выпускал. Он вместе с Полиной выскользнул в коридор. Там никого не было. Петрович прижал Полину к стене и завис над ней, дыша перегаром.

– И что? – смело спросила Полина, отворачиваясь.

– Ничего! – сказал Петрович. – Просто я хотел, чтобы ты знала, что все это с моей стороны было несерьезно. Как обычно. Но у нее родственники оказались уж очень влиятельные и убедительные.

– А мне какое дело? Я-то тут при чем? – удивилась Полина.

– Ты тут при том, что я тебя люблю. По-настоящему. Влюбился с первого взгляда.

Полина расхохоталась, Петрович от неожиданности даже выпустил ее.

– Чего смешного? – обиженно спросил он.

– Петрович! Я ведь, наверное, единственная у нас в институте, кого ты не оприходовал. Это в тебе тоска по упущенной возможности и страх перед влиятельными родственниками говорят.

– Дура ты, Полина! Я к тебе всегда относился по-особенному, потому что ты исключительная. С тобой, как со всеми, нельзя. Да я и не хотел с тобой, как со всеми.

– Может, я и дура, только, чего теперь о любви говорить. Все. Дело сделано. Я замужем, ты женат! И никаких вариантов.

– Варианты всегда есть, – Петрович опять придвинулся к Полине.

– Да пошел ты, Петрович, со своими вариантами. Найди себе дурочку попроще.

– Поля, я серьезно.

– И я серьезно. Очень тебя прошу с такими глупостями ко мне больше не подходить. Ты мне всегда был другом и учителем. Вот им и оставайся. Ты мне в этой ипостаси очень даже нравишься, – Полина вывернулась из-под рук Петровича и побежала по коридору.