Читать книгу "Почему не все любят ходить на работу. Правда о вовлеченности сотрудников - Патрик Ленсиони"

– Ладно, ладно. Но я все равно боюсь, что это все временно. По-моему, все равно чего-то не хватает. В субботу мне придется урезать им зарплату, так что надо разобраться побыстрее, иначе окно возможностей может закрыться.

– Может, изложишь мне свою теорию?

Брайан перевел дух и улыбнулся:

– Я уж думал, ты никогда не попросишь.

Неизмеряемость

Пара взялась за десерт, и Брайан начал рассказ.

– В общем, так. Если что-то тебе покажется неправильным, возражай. Я должен быть уверен, что в моих рассуждениях есть здравое зерно.

Лесли подняла руку, как будто говоря: «Обещаю».

– Первой частью теории я в целом доволен. В общем, работа не приносит удовлетворения, если в ней нет измерений.

– С чего ты взял? – нахмурилась Лесли.

– Дедушка меня научил, когда я был маленький. А потом я применял этот принцип на всех менеджерских должностях.

Лесли набрала в рот мороженого, но рукой показала, что слушает.

– Дед любил говорить, – продолжил Брайан, – что, если нельзя измерить то, что делаешь, интерес пропадает. По-моему, он прав.

Лесли проглотила мороженое и задала первый вопрос.

– И в чем связь?

– Сейчас объясню. Если человек не может узнать, хорошо он поработал или нет, даже любимое дело не будет его радовать. Представь, каково играть в футбол и не знать счета? Или работать брокером и не видеть, как меняется цена после того, как ты купил акции?

– Разве так бывает?

– Не в этих профессиях, конечно, но на большинстве рабочих мест – сплошь и рядом.

– Приведи пример. – Лесли пообещала быть настойчивее.

– Сейчас. – Брайан задумался. – Скажем, Линн получит место в этой гостинице в Саут-Лейк-Тахо, и ее поставят за стойку администратора.

Лесли это понравилось.

– Продолжай.

– Каждый день она будет ходить на работу, заселять одних постояльцев, выписывать других, выдавать ключи, принимать кредитки. Люди приходят, люди уходят. Несколько дней или недель – пока она учится чему-то новому – все будет в порядке. Но все новое когда-нибудь приедается. Это бесконечный цикл, и нет чувства прогресса.

– Как материнство: грязное белье, посуда, уборка.

– Ну да. Но тут дело не только в монотонности. Дело в отсутствии обратной связи.

– И это тоже, мамам не хватает обратной связи.

– И правда, – кивнул Брайан. – Мне надо яснее выражаться. Я не говорю об отзывах вроде «молодец» или «хорошая девочка». Это другое. Я имею в виду объективные доказательства, по которым понятно, что ты делаешь все как надо. Даже захватывающая на вид работа надоедает, если нельзя измерить прогресс.

– По-моему, мне нужен еще какой-нибудь пример.

Брайан посмотрел в пол и задумался.

– Хорошо. Возьмем Голливуд. Ты когда-нибудь задумывалась, почему в киноиндустрии ненавидят свою работу?

– В смысле? Я думала, все хотят попасть в Голливуд!

– А ты знаешь людей, которые уже работают в этой отрасли?

Лесли задумалась и отрицательно покачала головой.

– А ты?

– Разумеется. Помнишь Хантера Нокса? Он учился со мной в старших классах. Сейчас он режиссер монтажа, и дела у него идут прекрасно. Он занимается художественными фильмами. В общем, я пару лет назад общался с ним на встрече выпускников, и он признался, что работать там ужасно. Все жалуются.

– А он сказал почему?

– Да. Он говорил, что у них все слишком субъективно. Все основано на чьем-то мнении, причем зачастую дилетантском. Нет настоящего чувства прогресса и достижений.

– А как насчет кассовых сборов, телевизионных рейтингов, премий?

Брайан покачал головой.

– Я задал ему тот же самый вопрос, и он сказал, что о рейтингах и сборах узнаешь спустя много месяцев после окончания проекта. А награды присуждают еще позже, причем присуждают их совершенно субъективно.

– Да, тогда понятно, почему «Оскарами» и «Эмми» иногда награждают странных кандидатов.

– Ладно, давай забудем на секунду о Голливуде. Тут дело не в какой-то конкретной отрасли. Можно быть врачом, юристом, вахтером, телеведущим, но, когда нет ежедневного чувства измеримых достижений, вечером ты идешь домой и задумываешься, не зря ли прожил день.

– Когда я преподавала, мне нравились дни контрольных, – подтвердила Лесли. – Большинство учителей их ненавидят, а я любила проверять дома тесты и сочинения. Мне было интересно, усвоили ли дети то, что я им объясняла.

– Верно. Иначе откуда учителю знать, добился ли он хоть чего-нибудь?

– Ну, некоторые говорят, что, раз они стараются как следует и заботятся о детях, все нормально.

– Могу поспорить, что лучшие учителя такого не говорили.

– Нет, – подумав, кивнула Лесли. – Обычно так говорят плохие. Интересно почему?

– Потому что людям, которые плохо делают свою работу, не нравится, когда их измеряют, ведь тогда приходится за что-то отчитываться. Отличные сотрудники обожают такой контроль, желают его. А плохие от него бегут.

– В JMJ сотрудники много занимались измерениями?

– О да! – рассмеялся Брайан. – Но не во всем. Мы не хотели получить группу бюрократов, следящих за любой мелочью. Я рассказывал тебе про ISO 9000?

Лесли покачала головой:

– Нет. Что это такое?

– Забудь. Это длинная, скучная и никому не нужная история – измерения ради измерений. В JMJ мы всегда стремились оценивать только правильные вещи. Если будешь контролировать не то, люди все равно потеряют интерес.

– А как узнать, что нужно мерить, а что нет?

– Думаю, с этим я разобрался на прошлой неделе, – улыбнулся муж.

Ненужность

Брайан возбужденно продолжил свой рассказ.

– Вторая причина неудовлетворенности работой – это чувство ненужности, ощущение, что то, чем ты занимаешься, не влияет на жизнь других людей.

– Какое это имеет отношение к измерениям?

– Погоди секундочку. Сначала я объясню, что я подразумеваю под нужностью.

– Ты имеешь в виду, например, заботу врача о пациентах или когда пожарный помогает снимать котов с деревьев? – перебила Лесли.

Брайан заставил себя кивнуть.

– Это очевидные примеры.

Он решил поменяться ролями и спросил жену:

– А как насчет всех других профессий? Не самых крутых. Продавец в автосалоне. Программист. Администратор в приемной…