Читать книгу "В деле только девушки - Наталья Александрова"

Хотя Александр уже изрядно постарел и полинял, он сохранил еще какую-то долю своего мужского обаяния, и «железная леди российского искусства», как называли Антонину, не устояла. О свадьбе творцы не заговаривали, но жили они одним домом.

Однако радовался Ковров недолго.

Стервозный характер Антонины очень скоро проявился по полной. Она чуть не ежедневно закатывала своему сожителю чудовищные сцены, прилюдно обзывала его старым козлом и творческим импотентом, приводила в дом шумные компании, состоящие из каких-то темных личностей, устраивала грандиозные попойки, обычно заканчивавшиеся мордобоем и вызовом полиции. Когда Ковров пытался ее урезонить, Антонина швыряла в него тарелку, хрустальную вазу или еще что-нибудь бьющееся и кричала, что, если она его не устраивает, он может убираться на все четыре стороны.

Ковров и хотел бы уйти от Антонины, но не мог. Его по-прежнему со страшной силой притягивал исходящий от нее аромат успеха.

Ко всем неприятностям Александру вечно не хватало денег. Антонина зарабатывала неплохо, но не собиралась делиться с ним своими доходами, предпочитая тратить их на экзотические наряды, эксклюзивную косметику и чуть ли не ежедневные попойки. Собственные же работы Александра почти не продавались, даже близость к знаменитой Антонине не помогла. Он хватался за случайные заказы, копировал для новых русских их любимые картины вроде «Утра в сосновом лесу», не брезговал даже халтурами с отчетливо криминальным душком. Так, несколько раз он записал какой-то откровенной мазней картины, которые явно нелегально собирались провезти через границу, еще разок-другой изготовил точные копии произведений для подмены украденных оригиналов.

Именно тогда он и познакомился с Лысым Ленчиком, подозрительным мужичком с бегающими глазами, шестеркой при каком-то крупном уголовнике. Ленчик приносил ему работу, которую нужно было записать или скопировать, и деньги за заказ. Ковров не задавал лишних вопросов, да Ленчик на них и не ответил бы.

Увидев Лысого на вернисаже, Александр очень удивился. Обычно Ленчик не посещал такие людные места – не в его интересах было светиться. Он любил повторять чью-то удачную фразу: «Мне не нужна скандальная известность».

Ленчик прошел мимо Коврова, сделав вид, что они незнакомы. Впрочем, Александр тоже не собирался афишировать такое сомнительное знакомство. Ему просто было любопытно, что привело Ленчика в галерею. И его удивление многократно возросло, когда он увидел, что Лысый вьется вокруг бывшей жены Александра Екатерины Дроновой!

Но вскоре новые события заставили Коврова забыть о странном поведении Ленчика. Катерина, эта размазня, тетеха и хроническая неудачница, оказалась в центре внимания! Вокруг нее щелкали фотоаппараты, сновали операторы с телекамерами, к ней тянулись микрофоны журналистов.

Самым же ярким подтверждением неожиданно обрушившейся на Катю славы, неопровержимым ее доказательством было ужасное настроение Антонины. Железная леди шипела, плевалась ядом и бросалась на окружающих, в особенности, как всегда, на Александра, которого она винила во всех смертных грехах, в особенности же в том, что он допустил к выставке эту рыжую корову – свою бывшую жену Катьку Дронову.

– Антошенька, – оправдывался Ковров, – что же я мог сделать? Да меня никто и слушать бы не стал…

– Это точно, – шипела Антонина, – тебя никто не стал бы слушать. Потому что ты – пустое место и творческий импотент!

Александр тяжело вздыхал. Он думал, не было ли самой большой ошибкой его жизни то, что он ушел в свое время от добродушной и покладистой Катерины. Характер у Катьки был легкий, муж мог из нее вить веревки, а теперь она, кажется, еще и станет знаменитой…

Ночью после вернисажа Ковров не сомкнул глаз. Он думал, как хорошо было бы заново охмурить дуреху Катьку.

И главное, как это было бы просто.

На следующий день он узнал о ночных происшествиях в галерее – о краже Катькиных панно и убийстве Ленчика.

Если кража панно оставила его, скажем прямо, равнодушным, то смерть Лысого очень испугала. Ковров встречался с покойником, имел с ним кое-какие дела и очень не хотел, чтобы это знакомство всплыло на свет божий.

Он решил затаиться.

Однако осуществить это благое намерение ему не удалось.

Когда Ковров медленно шел по Пушкинской улице, рядом с ним затормозил темно-вишневый джип. Дверца джипа открылась, и грубый, коротко стриженный человек с пересеченной шрамом бровью приказал:

– Садись.

– Вы меня с кем-то перепутали! – заверещал Александр. – Я вас не знаю!

– Зато я тебя знаю, – рявкнул человек в джипе. – Я тебе сказал садись, а повторять я не люблю!

Ковров понял, что его неприятности только начинаются, и послушно забрался на заднее сиденье.

– Привет тебе от Лысого Ленчика, – проговорил человек со шрамом.

– Но ведь он на том свете?.. – неуверенно пискнул Ковров.

– Вот оттуда он и передает тебе привет. Встретиться с ним не желаешь?

– Нет, спасибо, – пролепетал Александр, покрывшись холодным потом.

– А что? Все равно все там будем.

– Но я, знаете ли, как-то не тороплюсь…

– Не торопишься? – Человек со шрамом хрипло захохотал, при этом стали видны крупные золотые зубы, а в горле у него что-то отвратительно забулькало. – Он не торопится! А мы тебя поторопим! – И он снова захохотал, хлопнув по спине водителя, молчаливого обритого парня. – Ладно, – смех неожиданно оборвался, и человек со шрамом уставился на Коврова тяжелым мрачным взглядом, – пошутили и хватит. Теперь слушай. Слушай внимательно, два раза я не повторяю. Жену свою заново охмуришь.

– Что? Какую жену? – задергался Ковров.

– А что, у тебя их много? – Человек со шрамом снова издевательски усмехнулся. – Зинаида, вторая твоя, там же где Лысый Ленчик теперь обитает, Винт, покойник, ее с собой прихватил. Антонина не в счет, она не жена тебе, а сожительница. Так что, выходит, кроме первой твоей, Катерины, никакой жены у тебя нет. Вот ее и охмуришь.

Коврову неожиданно стало холодно. Его очень испугала удивительная осведомленность страшного человека, особенно же насторожила мимоходом упомянутая трагическая смерть второй жены. И хотя Александр и сам совсем недавно подумывал о том, чтобы снова прибрать к рукам Катерину с ее неожиданной славой, после предложения золотозубого бандита ему как-то расхотелось это делать. Потому что стало совершенно ясно: никакой выгоды для себя Ковров из воссоединения с Катей не получит. Золотозубый об этом позаботится.

– Что молчишь? – проговорил человек со шрамом, словно подслушав его мысли. – Думаешь, как бы от нас улизнуть или перехитрить нас? И не мечтай! Мы ведь не шутить с тобой приехали. Я два раза не повторяю! Если с первого раза не поймешь – тебе же хуже!

Перед внутренним взором Коврова предстали картины одна страшнее другой: злобные бандиты с раскаленными утюгами склонились над ним, связанным по рукам и ногам, громила с золотыми зубами, жутко ухмыляясь, включает в сеть паяльник…