Читать книгу "Рейтинг лучших любовников - Светлана Лубенец"

Платили в фирме хорошо, но черным налом. Официальная его зарплата составляла 3500 родных рублей. Содержать семью на то, что шло в его карман помимо ведомостей, было можно, и Зданевич собрался перевозить в Питер Ольгу с детьми. Если еще и жена устроится на работу по специальности, то они вообще заживут неплохо. Хватит и на образование Генке, если он не сможет поступить на бюджетное отделение какого-нибудь питерского вуза, и Люське, чтобы продолжить занятия музыкой.

Антон положил себе на всякие мелкие дела еще месячишко. Он решил, что стоит получить еще одну приличную зарплату, а там уже можно будет и вызвать Ольгу в Северную Пальмиру на постоянное место жительства. Зданевичи-старшие до того мечтали поскорей вживую увидеть внуков с невесткой, что по собственной инициативе предложили сыну в полное владение свои «двухкомнатные хоромы», чтобы его не смущал пресловутый квартирный вопрос. Сами они решили съехать на дачу в Тосно, где на участке в двенадцать соток у них был построен основательный и теплый зимний дом.

* * *

Вера мучительно раздумывала, каким способом лучше всего отвадить Андрея Корзуна от собственной дочери. Она курила на нервной почве одну сигарету за другой, когда в замке входной двери неожиданно заскрежетал ключ. Странно. Слава на работе, Машка должна быть в школе. Уж не тащит ли она сюда своего Андрюшку, надеясь, что никого нет дома?

Вера торопливо загасила сигарету, вышла в коридор и встала против двери, чтобы сразу турнуть из квартиры Катиного отпрыска, если что. Пришла действительно Машка, но одна. Глаза дочери имели такое незнакомое выражение, что Вера насторожилась и незаметно для себя встала в боевую стойку: ноги шире плеч, руки напряжены, ладони сжаты в кулаки.

– Ну! Почему не в школе? – спросила она.

– Да была я в школе… – Машка произнесла это так незаинтересованно и равнодушно, что Вера сразу поверила: в школе она была.

– Отчего тогда такой странный вид?

– Странный? – удивилась Машка и расплылась в улыбке. – И что же во мне такого странного?

– Какая-то непонятная нега во взоре и глупая улыбка! – отчеканила Вера.

– Глупая?

– Глупейшая!

– Глупейшая?

– Маша! – возмутилась Вера. – Прекрати повторять за мной и смотреть сквозь меня! Что случилось?

– Да уж случилось… – Дочь опять улыбнулась, широко и непонятно, а потом еще и с удовольствием потянулась. – Только тебе, мамочка, то, что случилось, абсолютно не понравится.

– А кому понравится? – Вера почувствовала, как у нее от предчувствия беды похолодело в груди.

– Никому не понравится.

– А тебе, судя по всему, нравится?

– Ага…

– Так! Быстро говори, что случилось! – тряхнула ее за плечо Вера.

– Скажу. Куда я денусь? – продолжала улыбаться Маша. – Только ты дай слово, что не будешь сразу орать!

Вера, охнув, тяжело привалилась к стене коридора. Если бы дочери уже исполнилось восемнадцать лет, то она решила бы, что они с Корзуном подали документы в загс. Но пока никто у них никакие документы не возьмет. Если только…

– Мам! Ну ты что? Еще ничего не знаешь, а уже почти в обмороке. Не буду я тебе ничего говорить, – обиженно заявила Маша и прошла мимо Веры в свою комнату.

Усилием воли взяв себя в руки, Вера двинулась за ней.

– Машка! Прекрати меня терзать! – сказала она сдавленным голосом. – Мне уже мерещатся всякие ужасы.

– Если бы со мной произошли ужасы, то я и была бы в ужасном состоянии. Я улыбаюсь, а тебе почему-то это не нравится!

– Все… – Вера рухнула на диван рядом с дочерью. – Говори… или я тебя удушу!

– Ладно, – наконец согласилась Маша. – Сказать все равно придется. Так вот: у меня… будет ребенок.

– Как…

– Обыкновенно. Как у всех женщин бывает.

– У каких еще женщин? Ты еще совсем соплячка! – взвилась Вера.

– Ну конечно! Что ты можешь еще сказать! – обиженно отвернула голову Маша.

У Веры потемнело в глазах. Неужели… Нет!!! Этого не должно было случиться! Этого не могло случиться! Она, конечно, видела, что Машка влюблена в Андрея Корзуна, но чтобы так… Нет… Это не может быть его ребенок! Этот ребенок не должен быть его, потому что… Да и вообще… дочка, наверно, шутит. Специально. Чтобы ее позлить.

– Маша, – шепнула Вера, – ты… ты… того… пошутила?

– За кого ты меня принимаешь? – возмутилась дочь. – Разве такими вещами шутят?

– Кто… – даже не спросила, а еле выдохнула Вера.

– В каком смысле?

– Кто отец…

– Неужели у тебя, мама, могут быть какие-то сомнения на этот счет? – удивилась Маша.

– Неужели все-таки Андрей…

– Конечно же Андрей! – сорвалась на крик дочь. – Мы любим друг друга! И ты это прекрасно знаешь! И нечего разыгрывать передо мной трагедию! Я беременна и счастлива этим!

– А он знает? – уже почти ровным голосом спросила Вера. Первое потрясение прошло, и она уже была готова к борьбе.

– Не знает! Пока никто не знает, кроме тебя. Я только что от врача.

– И не узнает! – суровым голосом произнесла Вера. – Этого никто никогда не узнает!

– То есть?! – с вызовом спросила Маша.

– То есть – ты сделаешь аборт.

– Еще чего!

– Ты сделаешь аборт! – повысив голос, повторила Вера.

– И не подумаю!

– Еще как подумаешь!

– А если у меня после этого никогда не будет детей? Врачи всегда об этом предупреждают. Что ты на это скажешь?

– Я скажу, что лучше вообще не иметь детей, чем иметь… этого…

– Мать, да ты что? – У Маши от ужаса побелели щеки. – Ты на что меня толкаешь? На убийство?! Это же грех!

– Не говори ерунды! Тысячи женщин занимаются таким убийством и ничего! Не греховнее других будешь!

– А я не стану!

И без того темные глаза Маши потемнели и расширились так, что Вера решила сменить интонации и представить дело в ином свете.

– Машенька! – ласково начала она. – Я ведь думаю прежде всего о тебе! Тебе только семнадцать лет! Тебе надо поступить в институт, выучиться, а потом уж хоронить себя в пеленках и распашонках. Тебе лишь кажется, что ты все будешь успевать. На самом деле маленький ребенок – это очень тяжело. Это обуза. Тебе надо думать о своем будущем!

– Мама! Мое будущее – это Андрей! Если я не поступлю в этом году в институт, ничего страшного не случится. Поступлю на следующий год!

– А кто будет вас содержать? – Вера выстрелила в дочь совершенно неожиданным для нее вопросом. Маша замялась и не очень уверенно пробормотала: