Читать книгу "Закон популярности - Елена Усачева"

– Лиза, – испуганно прошептала Курбаленко, приподнимаясь. – А может, вам Маканина нужна? Она у нас псих.

Класс принялся ржать по второму кругу, но Ольга Владимировна даже бровью не повела.

– Нет, именно ты, – мягко улыбнулась психологиня. – Мне понадобится твоя помощь.

– А что надо делать? – встала Лиза, еще не зная, как оценивать слова взрослого – как наказание или как поощрение.

– Пойдем, я все объясню, – протянула ей руку Ольга Владимировна.

Они уже почти дошли до двери, когда Златогорова неожиданно остановилась, заставив Лизу, как Пятачок на Винни-Пуха, налететь на нее сзади.

– Кстати, – оглянулась она на класс. – Никто не брал у меня из кабинета ваш опросник? Отчет я, конечно, уже написала, но сами бумажки могут пригодиться.

– Так они ж того… – начал несообразительный Когтев и запнулся.

– Ой, а что же там горело? – прошептала эмоциональная Смолова, хватаясь за щеку.

– Ага… Ну, понятно, – кивнула психологиня и шагнула за порог.

Девятый класс переглянулся.

– Пишем тему урока, – напомнил о себе историк. – Открыли тетради!

Глава седьмаяПрогулка по эшафоту

Жизнь так хороша, что не хочется портить ее своим отсутствием.

Мудрость

Курбаленко вернулась в класс под конец урока. Лицо у нее лучилось довольством, словно Ольга Владимировна за дверью поила ее чаем с тортами и пирожными. Победным взглядом она оглядела одноклассников и остановилась на Васильеве, как бы говоря: «Теперь-то ты попался и никуда не денешься!» Потом она долго строчила что-то на листочке, вычеркивала, вписывала, продолжая загадочно сверкать глазами в адрес Андрюхи. После долгого колебания она отправила результат эпистолярного жанра на заднюю парту, где сидела Олеся Маканина, и немного успокоилась.

Васильеву было плевать на все взгляды, вместе взятые. Он сидел, зло постукивая мыском ботинка по своему рюкзаку и вполуха слушая рассказ историка о тяжелом положении на фронтах Второй мировой войны. У него была своя война, и положение у него было не лучше, чем у Красной армии осенью 1942 года.

Отзвенел звонок, но никто не сдвинулся с места, вопросительно поглядывая друг на друга.

– Сидите, ждите завуча, – пожал плечами Сергей Герасимович, сворачивая карту, испещренную синими и красными стрелочками – хроника боев 1942 года под Сталинградом. – Я бы на вашем месте не стал упираться. Зачем вам неприятности?

– Да сделаем мы все, – заерзала на своем месте Курбаленко. Было видно, что Ольга Владимировна ей что-то такое сказала, отчего она в собственных глазах приобрела невероятную значимость. – И ничего не будет.

– Ну-ну, – Сергей Герасимович не разделял жизнерадостных взглядов на жизнь своих учеников, поэтому предпочел заняться заполнением журнала.

За дверью шумели голоса. Пару раз в класс заглядывали.

Прошло пять минут. Завуч не появлялась. Историк заполнил журнал и огляделся.

– Цымлин, – позвал он. – Сходи на третий этаж, спроси у Юрия Леонидовича, подойдет он к вам или нет.

Прежде чем встать, Мишка Цымлин посидел секунду, втянув голову в плечи, набираясь сил для столь решительного броска, и только потом выдернул свое непокорное тело из-за парты. Шум коридора поглотил его.

Напряжение в классе нарастало. Шла большая перемена, время завтрака. Следом за ними на историю должны были прийти ашки, и если класс «Б» здесь еще немного задержится, то столкновения не избежать.

– Сидоров, как у тебя дела? – прервал затянувшееся молчание Сергей Герасимович.

Генку толкнули в бок, и он поднял голову, выдергивая из уха наушник.

– Что? – непонимающе посмотрел он на учителя.

– Он здесь ни при чем, – не выдержала Курбаленко, в улыбке показывая все свои тридцать два зуба.

Ничего не понявший историк кивнул и перевел взгляд на Лизу.

– А куда делся Быковский? – Казалось, он только что заметил зияющий провал в стройных рядах 9-го «Б».

– Его, наверное, скоро выпишут, – снова подсуетилась Курбаленко. – У него рука была сломана.

– И нога, – хихикнул Волков, разряжая слишком натянувшуюся обстановку. Девятиклассники зашевелились, зашептались, как будто шутка Ярика разрешала им дышать и спокойно жить дальше.

Один Васильев продолжал зло оглядываться, словно ожидал подходящего момента, чтобы вступить в драку.

Дверь дернулась от несильного толчка и только со второй попытки открылась.

Майкл Махота заглянул в кабинет, присвистнул и тут же скрылся.

– Да забыли про нас, – протянул Когтев, демонстративно поправляя на руке часы. – И на завтрак опоздаем.

Класс заволновался.

– Сидите, сидите! – повернулся к ним историк. – Накуролесили, теперь готовьтесь отвечать.

– А чего сразу мы? – невинно захлопал глазками Волков. – А мы ничего.

Обычно в классе первым выступал Васильев, но сегодня он молчал, поэтому место классного «запевалы» оказалось вакантным, и его поспешили занять.

За дверью кто-то громко вскрикнул, и 9-й «Б» притих.

– Что-то у вас здесь не то, – пробормотал Сергей Герасимович, выглядывая в коридор. Вернулся он с бледным Цымлиным.

– А там никого нет, – прошептал он, падая на стул.

– Ну, так пошли! – первым вскочил Когтев.

– А там, это… – неуверенно добавил Цымлин, отводя глаза. – Ашки ждут.

– Ну да, у них урок, – растерянно кивнул учитель, не зная, что делать дальше. – А у вас сейчас что?

– Литература, – прошептала Аня Смолова, словно впереди их ждали не обычные сорок минут занятий, а как минимум прогулка по эшафоту.

– Ну, так идите, – пожал плечами историк. – Видимо, с вами потом встретятся.

Загрохали, отодвигаясь, стулья и парты. Наперерез общему движению Курбаленко ринулась к учительскому столу.

– Васильев! Слышь, Васильев! – запрыгнула она на его парту. – Ты чего сейчас делать будешь?

Андрюха на секунду замер, глядя на Лизу так, словно видел ее впервые.

– В столовую пойду, – буркнул он, ныряя под стул за рюкзаком.

– А потом? – Курбаленко нагнулась вперед, чтобы не терять из поля зрения собеседника.

– А потом на литературу, – Васильев кинул недовольный взгляд на одноклассницу – она мешала ему выйти в проход.

– А потом? – Лиза просто лучилась каким-то своим внутренним счастьем.

– А потом в лоб тебе дам, если ты от меня не отстанешь, – буркнул Андрюха, пробираясь мимо Курбаленко и невольно сталкивая ее с насеста. – А ты чего, по мужскому вниманию, что ли, заскучала? Так сходи к Быковскому. А то он дома окопался, как русские под Сталинградом, и нос высунуть боится.