Читать книгу "Остров последнего злодея - Эдуард Веркин"

За размышлениями и мечтаниями я не заметил, как опустился вечер. Андрэ зажег ароматические свечи и пустил над джунглями тревожное безумие Альфреда Шнитке, я вытряхнулся из гамака и направился к столовой. Усталые надсмотрщики уже были там, шевелили носами в предчувствии пищи, я отметил, что они стали здорово походить на эрдельтерьеров. Сегодня на ужин у них был крупник с кокосовым молоком и хлеб с изюмом, праздник живота. Я специально это устроил – пусть немножко расслабятся, расслабленный враг – враг побежденный. И хлеб. Хлеб я им выдал в первый раз. Хлеб – это очень хитрая штука – его удобно запасать. Если Октябрина потащит хлеб Ахлюстину, я прослежу. Я был уверен, что это будет Октябрина, ни Потягин, ни Урбанайтес хлебом не поделятся.

Октябрина опять не показалась. Бедная, бедная перепелочка!

После ужина я сообщил присутствующей компании, что эксперимент вступил в завершающую фазу. Что надо поднапрячься, до победы один шаг, к тому же еще не все способы увеличения производительности задействованы. Также я сказал, что Ахлюстин не пропал, а, скорее всего, ступил на тропу войны, то есть погрузился в бунт, впрочем, это его личный выбор, если ему совсем не хочется получить Лунную Карту – я продемонстрировал Лунную Карту, – то пусть скачет по бушу.

Народ разошелся по плантациям, и скоро я услышал злобные крики и свист хлыста, видимо, это были сверхурочные работы.

Я велел Андрэ нагреть воды в серебряном тазике и провел вечер в созерцании светил посредством подзорной трубы. Звезды мерцали. Часов в девять выпил большую кружку кофе с шоколадом и стал ждать. Сегодня должно было все решиться.

Ахлюстин, конечно, не ограничится побегом, Ахлюстин, конечно, нанесет удар.

Он нанес.

И дальше у меня подумать уже не было ни настроения, ни возможности.

В десять на веранду грохнулся камень. Не то, подумал я. Мог бы как-нибудь покрасивее поступить. Приручить попугая, он бы принес мне весточку на своей лапке. Или черную стрелу с запиской, как у Стивенсона. Или знаки, выступающие на песке. А тут камень, обернутый в бумагу. На всякий случай я надел перчатки – вдруг Ахлюстин пропитал свое послание каким-нибудь там кураре?

На листке хорошей рисовой бумаги было написано всего одно слово: «Берег».

Какой лаконизм! Надо полагать, на берегу он назначал мне встречу, а может быть, и дуэль. Даже наверняка дуэль. Будем биться на саблях. Вообще я, как вызванный, могу выбирать оружие…

Я предусмотрел такую возможность.

Андрэ притащил сундук и достал из него коробку с дуэльными пистолетами. Точная имитация оружия девятнадцатого века, только материалы современные, надежные. А так все как надо – даже кремневый замок. Даже дымный порох. И пули сферические.

Благородное оружие.

Я взял коробку под мышку и направился к берегу. На песке горел костер.

Костер горел, однако никого рядом не было, видимо, Ахлюстин приберег для меня эффектное появление. Спустится с неба в алмазном сиянии или выйдет из вод в чешуе, как жар, горя. Или еще как-то. Мне нравится. Настоящий враг – это всегда здорово. Здорово, когда враг выходит с открытым забралом, а не набрасывается, переодевшись обезьяной, исподтишка.

Исподтишковой обезьяной.

Я устроился рядом с костром и стал ждать. Посчитал пульс, пульс нормальный. К дуэли я был вполне готов.

Через десять минут на берегу нарисовалась фигура. Ахлюстин, кто же еще. Настроен он был явно решительно, шагал как Петр Великий вдоль Финского залива, рукой отмахивал.

Приблизился к костру, смурно на меня так взглянул. Решил отомстить мне за шутку с Октябриной.

– Привет, – зевнул я. – Зачем камнями-то кидаться? Сказал бы просто…

– Ты мне надоел, – начал Ахлюстин без предисловий.

Схватил меня за грудки, встряхнул.

– Хочешь вступиться за честь дамы? – осведомился я.

Ахлюстин лишь прорычал. Р-ы-ры.

– Есть более цивилизованные способы, – сообщил я. – Опробованные…

– Да я тебе морду просто набью!

Еще секунду, и он так бы и сделал, но я громко крикнул:

– Предлагаю стреляться!

Ахлюстин меня отпустил.

– Стреляться! – Я наклонился к рюкзаку. – Стреляться – красиво, благородно, эффективно! Сиречь дуэль. Книжки читал? Кино смотрел? Оскорбление можно смыть лишь кровью и все такое. Самый надежный способ. Все настоящие мужчины дуэлируют! Направо и налево! Давай!

– Опять какой-то подвох? – насторожился Ахлюстин.

– Ну что ты, все как по-настоящему! Только стреляемся, разумеется, не до смерти. Но переломы ребер, разрывы тканей и сотрясения мозга я просто гарантирую! Тебе понравится!

Ахлюстин задумался.

– Нет, ты, конечно, можешь банально меня побить, но это не доставит тебе никакого удовольствия. К тому же я считаю, что такая девушка, как Октябрина, достойна большего, или ты так не считаешь? Как?

– Ну не знаю…

– Соглашайся. И мне интересно будет, вряд ли Потягин или Урбанайтес осмелятся бросить мне вызов, они слишком увлечены Лунной Картой…

Я достал коробку, открыл. Пистолеты блеснули тусклым серебром.

– Отличные вещицы.

Я достал пистолет, провернул его на пальце, протянул Ахлюстину. Тот взял.

– Ну вот и вот, – сказал я. – Стреляемся с двадцати шагов. Для выстрела надо взвести курок…

Я показал как.

– Дай-ка мне лучше свой пистолет, – попросил Ахлюстин.

– Вот из-за этого и рушились царства, – сказал я. – Из-за недоверия.

Я протянул оружие Ахлюстину.

– А ты что, уже стрелялся? – поинтересовался он.

– Сто раз. Я этим постоянно занимаюсь. И стреляюсь, и на саблях, и на боевых топорах. Я же исторической реконструкцией занимаюсь, а история человечества – это история дуэлей. Все друг друга били, убивали, развлекались, одним словом… Слушай, Ярослав, а ведь если Октябрина узнает, что ты за нее на дуэли бился, то она тебя крупно зауважает! Лед в ее душе будет растоплен…

– Хватит болтать, – Ахлюстин был настроен явно серьезно. – Давай стреляться!

– С двадцати шагов, – напомнил я. – Становимся спиной к спине и расходимся. На двадцати шагах поворачиваемся и стреляем. Бьем по корпусу, а то можно глаза лишиться.

– Согласен!

Мы встали спиной к спине. Ахлюстин был выше и крепче. Я умнее.

– Расходимся! – объявил я.

Ахлюстин оттолкнулся от меня и сделал шаг.

Я тоже.

Мы расходились, под ногами скрипел песок и мелкая галка, над морем кричала безмозглая чайка, впрочем, это мог быть и поморник. Я считал шаги. Про себя. Раз-два-три, на четырех я развернулся, поднял пистолет, прицелился Ахлюстину между лопаток и выстрелил.