Читать книгу "Красота спасет мымр - Елена Логунова"

– Супер! – Гоша посмотрел на меня с уважением и тоже пару раз хлопнул в ладоши. – Спиши слова!

– В другой раз, – ответила я. – Пока вернемся к нашим общим заказчикам-мебельщикам. Я написала для них текст гимна – как просили, на мотив хита из «Семнадцати мгновений весны». Вот тебе листочек со словами, возлагаю на тебя высокую ответственность вдохновенно озвучить это бессмертное произведение заказчику. Кстати, если Аполлон Иванович выразит желание сразу же расплатиться за проделанную нами работу, не препятствуй ему. Можешь и мои пятьдесят баксов получить, я после у тебя заберу.

– Юстас – Алексу: задание понял! Приложу все силы и оправдаю ваше доверие! Будет тебе эквивалент – тротиловый! – Гоша отсалютовал мне бумажкой.

– Тогда я пошла, – я помахала ручкой Гоше и вполне искренне сказала скрежещущему вампирскими клыками Ромео: – Желаю счастья в личной жизни!

Гоша сделал милый книксен, а Ромка не ответил, из чего я сделала вывод, что Джульетта Незабудкина любвеобильным Чашкиным пока еще не покорена. Мне даже захотелось взглянуть на эту стойкую девушку, но я решила, что сделаю это в другой раз. Меня ждал ремонт, который я нынче вынуждена была пустить на самотек, отчего чувствовала себя неуютно.

Две машины «Скорой помощи», гуськом выехавшие из нашего жилого квартала, меня немного встревожили, но я была уверена, что не имею к этому никакого отношения. Однако эта уверенность поколебалась, когда у своего дома я увидела фургончик спасателей, а в подъезде – группу возбужденно гомонящих соседей.

– Что случилось? – спросила я ближайшую тетку, мельком подумав, что зря заикалась о своем желании получить тротиловый эквивалент. Уж не накаркала ли? – Дом заминировали?

– Ой! – бессодержательно воскликнула соседка, сторонясь с моей дороги.

Я шагнула к своей двери. Она была распахнута настежь, и сразу за ней пламенела квадратная спина, облаченная в оранжевую куртку с надписью «Служба спасения».

– Что случилось?! – на три тона выше повторила я, бросаясь на эту оранжевую спину, как корова на красную тряпку тореро.

– Ты, кор-рова! – в тему обругал меня спасатель, чудом удержавшись на краю открытой ямы в прихожей. – Куда прешь?

– Туда, – простив грубияну оскорбление, ответила я и махнула пакетом в направлении комнаты, где лежали чьи-то посторонние тела.

Пакет вырвался из моей руки и улетел, кувыркаясь, в комнату, где с грохотом упал на пол.

– Слава богу! – воскликнула я, поняв, что ни в кого не попала.

В пакете лежал кирпич, который я походя прихватила на ближайшей стройке, кстати вспомнив, что плотник упоминал о необходимости нарастить кирпичные колонны.

– За что славим Господа нашего? – обернувшись ко мне, весело спросил молодой парень с такими рыжими волосами, что рядом с ними форменная оранжевая куртка казалась тусклой, как мир глазами дальтоника.

– Стасик! – обрадовалась я, узнав знакомого. – Что вы тут делаете?

– Мы – спасаем, а вы? – спросил в ответ рыжий спасатель.

– А я тут живу! – ответила я.

Почему-то это сообщение вызвало в рядах присутствующих бурное оживление. Зашевелились даже лежащие на полу.

– И вы тоже тут живете? – быстренько надавав по рукам Василию, норовящему с непонятной целью обнять его ногу, уточнил мой знакомый спасатель Стас.

– Почему – тоже? – удивилась я. – Я в данный момент одна тут живу, сын у бабушки, а муж в командировке.

– Своего мужика, значит, из дому сплавила куда подальше и за чужих взялась?! – стервозно закричала с порога какая-то баба, протискиваясь в квартиру так энергично, что спасатель с квадратной спиной вновь опасно закачался на краю ямы.

– Не толкайся, кобыла! – возмутился Квадратный.

Я оглянулась, интересуясь, кого это он назвал кобылой. Мне было интересно сопоставить экстерьер пришлой бабы с собственным: я-то по версии Квадратного была коровой, так в его парнокопытной системе ценностей лошадь – это лучше или хуже?

Лошадь была хуже, и хуже намного. Во-первых, это была очень пожилая лошадь, изрядно загнанная и запаршивевшая. Во-вторых, она даже в лучшие свои годы не тянула на златогривую кобылицу, потому что была росточком с пони-недокормыша.

– Где мой муж? – ржавым, как старая подкова, голосом проскрипела женщина-пони.

Пони был малосимпатичный, невзрачной светлой масти: сероватая кожа, бледные губы, даже глаза под вытравленной перекисью челкой – какие-то блеклые, линяло-голубые.

Вызывающе цокая копытцами стоптанных каблуков, женщина-пони прошагала в комнату и встала над вяло трепыхающимися плотником и плиточником, уперев в бока маленькие крепкие кулачки.

– Да берите любого! – любезно сказала я, отступая в сторону, чтобы зашоренные толстыми синими линзами глаза незнакомки увидели лежащих на полу мужиков.

Плотник и плиточник вяло шевелились на линолеуме, точь-в-точь – помирающие раки.

– Берите любого! – повторила я. – Или даже двоих сразу, мне так даже лучше будет!

Серые щеки незнакомки мгновенно воспламенились алым чахоточным румянцем.

– А мне, – она сделала особый акцент на местоимении, – мне лучше, когда у меня только один мужчина, причем мой собственный, законный муж!

Я поняла это заявление как неприкрытый хамский намек на то, что я, в отличие от этой высоконравственной особы, собрала полный дом мужиков, среди которых моего законного мужа-то и нет. В душе моей бурно вскипели разнородные чувства, среди которых доминировало горячее желание немедленно выставить нахалку из моего дома, а еще лучше – спустить ее с лестницы. Одну. А плотника, раз уж я такая плохая, оставить себе – про запас. Протрезвеет же он когда-нибудь, тут я и устрою ему напряженную половую жизнь с моими новыми досками!

– А который из них – ваш? – явно желая потушить разгорающийся скандал, дружелюбно спросил Стас. – Мадам, вы только покажите пальцем, а мы вам его отгрузим в лучшем виде!

– Можем даже бантиком перевязать! – съязвил Квадратный.

– Бантик у меня найдется, – подтвердила я.

Мадам без колебаний выбрала плотника и, отказавшись от упаковки и доставки, самолично унесла его на своей крепкой спине хорошо тренированного вьючного животного. Перестав сердиться, я посмотрела ей вслед с невольным сочувствием. Бедная женщина! Типичная представительница так называемого слабого пола!

– Я думал, она возьмет того, что помоложе, – пробормотал слегка озадаченный Стас, глядя вслед Мадам Пони.

– Плиточника-то? Он сильно пьющий, – покачала головой я.

– Василий! – громко сказал одноименный плиточник, собирая в кучку руки, ноги и глаза.

– Он кого-то зовет? – Стас огляделся.

– Себя, – коротко ответила я. – Это он – Василий.

– Он! – с достоинством подтвердил плиточник, неспешно принимая позу лотоса.