Читать книгу "Сын лекаря - Матвей Курилкин"

– Положим, воровать оружие у первородных вам вряд ли когда-нибудь понадобится, – пояснил свои действия вор, – а вот устроить так, чтобы вас было незаметно с разных точек наблюдения, действовать так, чтобы вас не заметил не только субъект, с которым вы собираетесь произвести какие-то действия, но и окружающие, вот это нам понадобится. Так что не обольщайтесь, коллеги, вам еще тренироваться и тренироваться.

Тренировки в стрельбе были не менее интенсивными, но каких-то выдающихся результатов по сравнению с любым из наших охотников я показать так и не смог, зато с удивлением обнаружил в себе талант к метанию ножей. Еще более удивительным оказался тот факт, что мне и самому пришлось выступить в качестве наставника – здесь сыграли роль мои лекарские навыки. Правда, применять эти навыки предполагалось не для лечения. Я объяснял коллегам, как найти уязвимые точки на теле разумного. Куда лучше ударить так, чтобы раненый не смог закричать, или чтобы из убитого не вытекло слишком много крови.

Обучение наше не ограничивалось дневным временем, и так же не ограничивалось этими основными «дисциплинами» – например, мы учились ставить ловушки – тут вне конкуренции был один из охотников, Тригор, ну а мы по мере сил и способностей пытались приблизиться к его мастерству. Мы провели несколько дней в роще, находившейся в полудне пути от города, и превратили ее в настоящую полосу препятствий для любого, кому вздумается по этой роще прогуляться. К счастью, праздных гуляк в ближайших окрестностях теперь ждать не приходилось, вся жизнь сосредоточилась в городах, защищенных стенами. Даже до самых упертых крестьян дошло, что жить в своих селениях, если они находятся в трех днях пути от леса, стало теперь просто самоубийством. А самоубийц, как говорят жрецы, темные боги очень любят.

К концу обучения мы почти не появлялись в городе, все время проводя в тренировках за пределами городских стен. Солдаты даже стали называть нас «тихие» – мы привыкли передвигаться бесшумно не только во время тренировок, но и во время отдыха, так что не раз пугали зазевавшихся стражников и городских солдат. Мы даже почти перестали говорить между собой вслух – тренировались в использовании разработанной ночными системы знаков, которую в совершенстве знал как Беар, так и Хамелеон.

Через месяц после начала обучения мы разбились на тройки – нам показалось, что такая небольшая группка будет наиболее эффективна в предстоящей нам войне. После недолгих споров мы решили, что с Беаром и с Хамелеоном будем в одной тройке. Безусловно, та группа, в которой будет работать столь искусный человек, как Хамелеон, будет находиться в заведомо выигрышном положении по сравнению с остальными, считал я. Так справедливо ли будет ставить в такое положение нас, командиров нашего маленького отряда?

Когда я поделился своими соображениями с Беаром, он только отмахнулся:

– Ты же сам первый полезешь в самое пекло, так? Как командир отряда, и все такое. Потому что посылать подчиненных на более опасное дело, чем идешь сам – неправильно, это даже я соображаю, мы же с тобой еще не тысячники, так ведь? Вот и нечего выдумывать лишние сложности. Без Хамелеона нам будет гораздо сложнее. И, кстати, нам бы пора выбирать заместителя из остальных, на случай, если мы преподнесем свои дурные головы темным богам.

Эта простая мысль почему-то до сих пор не приходила мне в голову, а между тем была довольно здравой. Вообще, иерархия в отряде до сих пор не сложилась, даже наши с Беаром должности сотника и десятника были скорее номинальными, во время обучения мы все были на равных. С этой вольницей действительно нужно было срочно покончить. Начать решили с командиров троек – которым присвоили звание десятников. Каждые три тройки объединялись в девятку, и среди трех десятников один становился полусотником – на тот случай, если десяткам приходится действовать вместе. Всего таких «десятков» было, как не трудно подсчитать, три. В общем, хотя такая система не слишком удобна для крупных отрядов, нам она подходила. Тем более что выполнять ту или иную задачу предполагалось не более чем одной девяткой. За пару недель тренировок в составе троек как-то сами собой обозначились командиры каждой, так что тут нам даже думать не пришлось. А вот выбирать, кто будет главным в десятках, пришлось нам самим.

Хорошо что не нужно было выбирать командира всей нашей сотни – им был я, а заместителями у меня стали Беар и Хамелеон. Мне такое положение дел совсем не нравилось, я как-то не чувствовал, что достоин столь высокого звания, мне все время казалось, что командовать у меня получается не слишком-то хорошо, и почти любой из моих подчиненных справился бы лучше. Как-то я проговорился об этом Хамелеону и Беару – вот мол, наверное, было бы правильно, если бы командиром был кто-нибудь из них. Оба не сговариваясь обидно расхохотались.

– Что б ты понимал, малыш, – «успокоил» меня Хамелеон, когда перестал смеяться. – Может быть, кто-то из охотников справился бы лучше. Далеко не факт, но вполне может такое быть. Только прежде чем у него начало бы получаться, ему пришлось бы как минимум провести в лесу месяц. А потом прочитать кучу умных книжек, чтобы научиться складно говорить. Понимаешь, сейчас они все равны. У них одинаковые знания, одинаковый опыт. Если кто-то из них станет сотником, ему придется доказать всем остальным, что он лучше. А как это сделать, если вот они, все вместе делают сейчас, да и до того у них жизни как под копирку сложились? А ты у нас образованный, слова умные знаешь, да еще прикончил на пару с Беаром трех эльфов. Авторитет у тебя есть и уважение. Слушаются тебя и не спорят.

– Ты тоже говоришь складно, – я попытался вяло возразить, – а Беар «на пару со мной» прикончил трех эльфов. И титул ему тоже дали. Чем вы хуже?

Беар хихикнул:

– Да тем, что мы вообще-то, на секундочку, воры. Может, бывшие, но воры. С какого перепуга честный охотник станет подчиняться грязному ночному?

– Как же… – я опешил, – они же вам сейчас подчиняются!

– Так это потому, что мы твои приказы передаем, лопух! Эх, и правда, мальчишка совсем, – махнул рукой Беар. – И когда повзрослеет? Я таким в его возрасте не был.

– Повзрослеет, – грустно уверил Хамелеон. – На войне быстро взрослеют.

Глава 9

В войне в это время случилось некоторое затишье – ни та, ни другая сторона серьезных действий не предпринимали, так что время на подготовку у нас еще было. Люди пока не оправились от сокрушительных потерь последнего времени, а вот из-за чего так притихли первородные, было не ясно, и эта неизвестность всех очень нервировала.

И вот, наконец, когда наша не слишком обширная компания в очередной раз появилась в казармах, меня вызвали к коменданту:

– Вот что, Варден, вы шляетесь по полям уже больше двух месяцев, – начал комендант. – По мне, так пора уже приносить пользу. Первородные как-то уж очень тихо себя ведут в последнее время, и это хоть и радует, но также и настораживает. Давайте-ка вы прошвырнетесь по лесу и посмотрите, чем они там заняты. А если вам удастся притащить кого-нибудь из них, будет совсем хорошо. Я не отдаю тебе приказ непременно привести пленника, – предупредил готовые сорваться у меня с языка возражения комендант, – Первородного брали в плен всего единожды, да и то вышло случайно, и я понимаю, что вы, хоть и тренируетесь, но в сказочных дриад пока не превратились. И все-таки если пленный будет, это ведь гораздо лучше, чем если его не будет, правильно? Так что отправляйтесь в лес, «тихие», пришло ваше время. И постарайтесь опять вернуться. Недели вам хватит?