Читать книгу "Маска Димитриоса - Эрик Эмблер"

— Ты! Ты зарабатываешь для меня деньги? Да таких, как ты, — тысячи! Несмотря на кроткий и чувствительный вид, ты хитра и хорошо владеешь собой — поэтому я тебя и выбрал. Когда я пришел, то догадался, что в шторах спрятаны деньги. Женщины твоего типа всегда прячут деньги в шторах. Старый трюк. Но ты продолжала бросать тревожные взгляды именно на сумку. Тогда я понял, что ты благоразумна, хотя воображение у тебя страдает. Ты ничего не смыслишь в деньгах. Если человек при деньгах, он может купить все, что приглянулось, и в ресторанах на него смотрят с почтением. Бедными остаются люди без воображения. Когда ты богат, никого не заботит, чем именно ты занимаешься. Есть власть, и только это важно для человека!

И он стал рассказывать про богатых людей, которых видел в Смирне. Про людей, которым принадлежали корабли, которые выращивали инжир и жили в огромных домах за городом.

В какой-то момент мой страх исчез. Когда мужчины становятся сентиментальными и рассказывают о своих мечтах, я начинаю их презирать. Димитриос показался мне смешным: сидел в модной одежде, смотрел мне в глаза… И я рассмеялась.

Он всегда был бледен, но в тот момент вся кровь отхлынула от его лица. Меня вдруг охватил ужас: я решила, что он меня убьет. В руке он держал бокал, потом медленно его поднял и разбил о край стола. Я завизжала. Димитриос остановился и уронил бокал на пол. Сказал, что глупо на меня злиться. Но я знала, что его остановило: с порезанным лицом я была бы бесполезна.

После того случая мы виделись редко. Он часто уезжал из Софии на несколько дней подряд. Куда едет, не рассказывал, а я и не спрашивала. Но знала, что он заводит влиятельных друзей. Однажды, когда возникли проблемы с документами, Димитриос со смехом заверил, что все будет нормально, потому что полиция не посмеет его тронуть.

Как-то утром он пришел ко мне сильно взволнованный. Я никогда не видела его таким небритым и нервным. Он взял меня за руки и сказал: я должна всем говорить, что последние три дня он провел со мной. А потом пошел спать в мою комнату.

Никто о нем не спрашивал, однако я прочла в газете, что в Хаскове было совершено покушение на Стамболийского, и догадалась, где пропадал Димитриос. Я испугалась. Один мой старый друг, которого я знала еще до Димитриоса, хотел купить мне квартиру. После разговора с Димитриосом я согласилась принять эту квартиру.

Дав согласие, я сама перепугалась и в тот же вечер рассказала об этом Димитриосу. Я ожидала, что он рассердится, но он принял новость довольно спокойно и сказал, что для меня так даже лучше. Я никогда не могла читать его мысли. А он всегда выглядел одинаково: как врач, который делает вам больно. Я набралась смелости и напомнила, что у нас остались неразрешенные вопросы. Он пообещал встретиться со мной через три дня и отдать все деньги, которые должен.

Превеза замолчала и, робко улыбнувшись, перевела взгляд с Латимера на Марукакиса. Казалось, она старалась защититься этой улыбкой. Потом еле заметно пожала плечами.

— Вы не понимаете, почему я поверила Димитриосу, думаете, что повела себя как дура… Он меня пугал. И если бы я ему не поверила, то снова пришел бы страх. Все мужчины могут быть опасны. Как опасны прирученные животные в цирке. Но к Димитриосу это не относится. Он только внешне выглядел прирученным. Заглядывая в его карие глаза, вы понимали, что у него нет ни одного из чувств, которые делают обычных мужчин мягкими, что он всегда опасен. Я доверяла ему потому, что у меня не оставалось иного выбора. Но как же я его ненавидела!

Спустя три дня я ждала его в кафе, а он не пришел. Когда мы встретились через несколько недель, он объяснил, что уезжал, и предложил встретиться на следующий день в кафе на рю Перотска. Дыра, которую я никогда не любила.

На этот раз он пришел. Сказал, что испытывает материальные затруднения, однако скоро получит крупную сумму денег и отдаст долг в течение нескольких недель.

Сначала я удивилась, что он пришел на встречу только ради этого. А затем поняла. Он хотел попросить меня об одолжении. Ему нужно было найти доверенное лицо, чтобы получить несколько писем для его друга, турка по имени Талат. Если бы Димитриос мог дать своему другу адрес моей квартиры, то сам забрал бы письма, когда принесет долг.

Я согласилась. Ведь если бы Димитриос пришел за этими письмами, то он должен был и отдать мне деньги. Но сердце подсказывало, и он тоже это знал, что, забрав письма, он мог не вернуть ни единого су. И я бы ничего не сделала.

Мы сидели и пили кофе, когда вдруг заявилась полиция. В то время документы проверяли постоянно, но кафе пользовалось сомнительной репутацией, и лучше было там не светиться. Документы у Димитриоса оказались в порядке, но так как он был иностранцем, полиция записала наши имена. Когда они ушли, он очень разозлился. И думаю, он разозлился не потому, что они записали его имя, а потому, что записали мое. Димитриос вышел из себя и посоветовал забыть о письмах, так как он договорится с кем-нибудь еще. Это была наша последняя встреча.

Она залпом выпила стоявший перед ней коктейль. Латимер прокашлялся.

— И когда в последний раз вы получали от него известие?

В ее глазах промелькнуло подозрение.

— Мадам, Димитриос мертв. Пятнадцать лет прошло. В Софии другие времена, — попытался успокоить ее Латимер.

Странная, натянутая улыбка нерешительно застыла на ее губах.

— «Димитриос мертв». Так странно звучит. Трудно представить его мертвым. И как он выглядел?

— Седые волосы. Одежда, купленная в Греции и во Франции. Жалкое тряпье. — Неосознанно у Латимера вылетела фраза полковника Хаки.

— Так он не разбогател?

— Он как-то заработал много денег, в Париже, но потом все потерял.

Превеза рассмеялась:

— Должно быть, для него это было ударом! — Затем к ней снова вернулась подозрительность. — Месье, вы так много знаете о Димитриосе. Если он мертв… что-то я не понимаю.

— Мой друг — писатель, — вставил Марукакис. — Естественно, ему интересна человеческая натура.

— И что пишете?

— Детективы.

Она пожала плечами:

— Для этого не нужно быть знатоком человеческой натуры. Ее нужно понимать, если пишешь любовные романы или романтические истории. Вот «Фоль-Фарин», я считаю, хорошая история. Вам нравится?

— Очень.

— Я читала ее семнадцать раз. Лучшая из книг Уиды, а я читала все. Когда-нибудь я напишу мемуары. Уж я-то, знаете, повидала человеческую натуру.

Ее губы слегка изогнулись в улыбке, Превеза вздохнула и поправила бриллиантовую брошь.

— Вы, наверное, хотите узнать еще что-нибудь о Димитриосе? Отлично. Год спустя я о нем снова услышала: из Адрианополя пришло письмо. С обратным адресом до востребования. В письме он спрашивал меня, получала ли я почту для Талата. Если да, то мне следовало ответить и сохранить ее. О письме нельзя никому говорить. А в конце Димитриос снова пообещал вернуть деньги, которые был должен. Писем для Талата я не получала, о чем и сообщила. Я также упомянула, что деньги мне очень нужны, потому что когда он уехал, я потеряла всех своих друзей. Я солгала, так как с помощью лести надеялась получить деньги обратно. Но как я ошибалась! Он даже не ответил.