Читать книгу "Панкрат - Андрей Воронин"

— Да и у тебя раньше темнее были.

Панкрат усмехнулся в ответ.

Потом непроизвольно провел рукой по щетинистому ежику, словно седину можно было определить на ощупь.

Вот они и встретились.

И все слова, которые он много раз повторял про себя, готовясь к этому долгожданному моменту, оказались без надобности. Достаточно было одного только взгляда — и они смотрели, смотрели друг на друга, не в силах оторваться, и говорили только лишь глаза.

"Прости… Прости, что так долго не возвращался”.

«Прощаю… Ты вернулся — и это главное, самое главное…»

"Люблю тебя”.

"Знаю… И я тебя люблю. Ни на миг не переставала. И не перестану”.

«Ждала?»

«Конечно же, ждала, глупый. Ждала, милый…»

«Люблю тебя…»

Панкрат держал в своих больших, сильных руках ее нежные, тонкие пальцы и ощущал, как по телу бежит ток радости, как переполняет его словно ниоткуда взявшаяся теплота. Он нежно касался ее пальцев, гладил их — руки влюбленных тоже говорили, эхом вторя беседе их взглядов.

«Люблю тебя…»

«Всегда буду любить…»

А за окном маленького, скупо обставленного — стол, шкаф, кушетка — кабинета старшей медсестры хмурилось низкое, грозящее раздавить город своей серой тушей осеннее небо. За окном чернели руины города, и пялились на неподвижно сидящих мужчину и женщину пустые глазницы покинутых зданий, которые еще бог весть когда засветятся теплым, уютным домашним светом. За окном хрипло рычали двигатели въезжавших во двор и выезжавших из него бронетранспортеров и грузовиков, слышались отрывистые команды и матерок офицеров.

Иногда в этом гаме делались различимыми громкие стоны, рвавшиеся сквозь стиснутые зубы раненых, которых вносили в здание госпиталя.

За окном была — война.

Мужчина и женщина, не отрываясь, смотрели друг на друга.

* * *

Влажно чавкала смердящая жижа, плотоядно смыкаясь вокруг погружающихся в нее ног, и с неохотой выпускала их из своих объятий во время каждого нового шага. Узкие лучи света шарили вокруг, выхватывая из темноты бурую кирпичную кладку, покрытую крупными бусинами непрозрачной влаги и зелено-серыми язвами причудливых пятен и наростов. Со свода тоннеля время от времени срывались разбухшие, отяжелевшие капли, которые глухо шлепались о поверхность зловонной жидкости — по ней практически не расходились круги.

Они шли достаточно долго. Уже больше трех с половиной часов прошло с того момента, как они вошли в отводящую трубу городской канализации, откуда сточные воды попадали в очистные сооружения. Попасть туда не составляло труда, поскольку никто и не подумал выставить охрану возле отстойников, как их называли солдаты.

В мирное время они вряд ли смогли бы пройти там, где шли сейчас — все-таки город был достаточно большим, чтобы заполнить своими отходами одну из центральных сливных магистралей на три четверти ее объема. Однако после бомбежек, когда канализация была во многих местах повреждена, а количество жителей, способных пополнять ее постоянно, резко уменьшилось, уровень нечистот упал настолько, что теперь едва доходил идущим до пояса.

Иногда они слышали в темноте резкий пронзительный писк и царапающий звук когтей, скребущих камень. На плечо одному из боевиков даже свалилась здоровенная, длиной в полруки крыса. Ее когти вспороли ткань спецкостюма, а клыки клацнули у самого лица чеченца, но вовремя подоспевший сзади товарищ бандита отреагировал молниеносно — выхватив нож из висевших на поясе ножен, он пырнул мерзкое животное в брюхо, и крыса с разъяренным писком свалилась в нечистоты. Боевики поспешили миновать это место — на запах крови, вытекшей из распоротого брюха товарки, шустро сбежались другие крысы, ничуть не уступавшие первой по размерам. В планы чеченцев не входило прорываться с боем через стаю грынузов-мутантов, и они просто прибавили ходу. Через некоторое время до них действительно долетел шум крысиной возни; плеск жижи, раздирающий душу писк.

Шедший впереди вдруг поднял руку, подавая остальным сигнал остановиться, и цепочка замерла, подчиняясь, словно огромная змея прекратила свое движение.

Возглавлявший это шествие человек выключил свой фонарь, и то же самое тут же проделали остальные. Затем он повернулся к тому, кто шел следом, и что-то негромко пробормотал по-чеченски.

Тот передал сказанное стоявшему за ним, и вскоре приказ достиг конца цепочки. К этому времени глаза людей привыкли к темноте, и она оказалась не такой уж беспросветной — на некотором расстоянии впереди бледно светилось пятно серого сумрака, указывающее на то, что в этом месте труба, скорее всего, пробита в результате попадания бомбы или снаряда, и в образовавшееся отверстие с поверхности проникает солнечный свет.

Командир диверсионного отряда повесил фонарь себе на пояс и снял с плеча небольшой рюкзак, сшитый из прорезиненной ткани. Из него он вытащил планшет с картой подземных коммуникаций Гудермеса (компьютерная графика, отличное качество) и еще раз сверил по ней маршрут группы.

Все было точно так, как они и предполагали — сейчас предстояло миновать один из особо опасных участков, открывшийся всеобщему обозрению после того, как в результате ковровой бомбардировки целый пласт асфальта был сорван вместе с частью трубы. В дыру не правильной формы диаметром метра три в самом широком месте свешивались обломки асфальта, бетонных плит и обрывки их оголившейся арматуры.

По данным разведки, патрулей вблизи этого пролома не было — русские не особенно хотели присматривать за дырой, от которой на несколько десятков метров вокруг распространялся не самый приятный запах. Командир группы рассчитывал, что они проскочат этот участок без проблем, но на всякий случай не мешало соблюсти необходимые меры предосторожности.

"Просвет” они действительно проскочили успешно. Правда, пришлось немного подождать: образовавшуюся дыру в этот момент как раз использовали по ее прямому назначению. Трое солдат из российских миротворческих сил, встав на краю, справляли нужду, лениво перебрасываясь друг с другом похабными шуточками.

Чеченцы терпеливо подождали. На всякий случай они выждали еще пятнадцать минут после того, как русские закончили отлив и ушли. Прижимаясь к осклизлым холодным стенам, все боевики по очереди миновали опасный участок.

До намеченной цели им оставалось пройти под землей еще без малого два километра. По-прежнему по колено в дерьме.

* * *

Безмолвный диалог их глаз был прерван негромким, но настойчивым стуком в дверь.

Ирина мягко освободила свои ладони из рук Панкрата и встала, машинально зачем-то поправив прическу.

— Войдите, пожалуйста.

Дверь немедленно приоткрылась, и в образовавшейся щели возникло озабоченное курносое личико совсем еще молоденькой медсестры.