Читать книгу "Две ночи в Лондоне - Джессика Гилмор"

Он бы ни за что не позволил ей сейчас уйти и сам бы не хотел вернуться в прошлое. Для него существовало лишь настоящее. Полумрак комнаты, прикосновения, ласки, стоны. Только они вдвоем в целом мире. Одежда была сброшена без всякого сожаления об оторванных пуговицах, руки решительно сметали последние барьеры, которых вскоре не осталось. Сейчас Элли должна бы подумать: «Боже, что я делаю?» – но вместо этого в голове крутилась лишь одна мысль: «Суждено ли этому повториться?»

Ей никогда не приходилось просыпаться утром в чужой постели, она никогда стыдливо не надевала вчерашнюю одежду, никогда, крадучись, с обувью в руках, не пробиралась к двери в предрассветном мраке, никогда не открывала глаза, чтобы увидеть рядом незнакомого человека, появление которого в ее жизни могло стать предвестником чего-то нового.

Они с Саймоном встречались несколько месяцев, прежде чем провели вместе ночь. Тогда она была словно в тумане, страшно боялась его разочаровать, а потому могла думать только о нем. На следующее утро она проснулась не с чувством радости или счастья, а с тревогой. С первых секунд ее охватила ставшая позже привычной паника. Выдержала ли она экзамен? Не была ли слишком очевидна ее неопытность? Не вызывала ли она отвращение?

Элли не помнила, чтобы испытывала удовольствие в постели, на первом месте всегда были чувства Саймона. Сейчас она понимает, что он добивался именно этого, намеренно развивал в ней комплекс неопытности, одиночества, ненужности. Сделал ее такой, какой хотел видеть: отвечающей его потребностям, зависимой, постоянно испытывающей страх.

Сейчас же, проснувшись одна в огромной постели обнаженной, она испытывала новые ощущения удовлетворенности и ломоту во всем теле, что также необычно для молодой женщины двадцати пяти лет.

Одна. Элли даже не поняла, почувствовала она облегчение или обиду, когда провела рукой по холодной простыне. Стало легко оттого, что не надо думать, как она выглядит, беспокоиться о прическе и свежести дыхания, решать, поцеловать ли его или вести себя чинно, делать вид, что не пыталась прошлой ночью съесть его в качестве десерта. Может, все же стоит разозлиться, что видит перед собой не человека, а всего лишь записку, напоминающую, что прошлой ночью с ней произошло то, о чем она и мечтать не могла?

Записка! Белый листок на прикроватной тумбочке. Все это напоминало сцену из фильма.

«Дорогая Элли.

Ты так мирно спала, что я не решился тебя разбудить. Я бы ни за что не пошел в офис, если бы они не назначили совещание на девять часов утра. Надеюсь, твой день пройдет лучше, чем мой. Встретимся в шесть.

Удачи тебе.

Макс.

P. S. Заказ еды в номер оплачивает «Ди-эл», так что не скромничай. Пусть хоть кто-то из нас насладится жизнью».

Хм. Элли прочитала записку еще раз. Это не любовное послание, в нем нет и намека на вечную преданность, но оно и не прощальное. Между строк все же что-то было. И она решила, что хорошее.

Элли перекатилась на кровати и растянулась, раскинув руки, наслаждаясь поистине гигантскими размерами ложа. На нем можно лежать вдоль, поперек, по диагонали и в любом положении чувствовать себя комфортно. Она невольно вспомнила о том, что происходило в этой постели вчера ночью, и покраснела до корней волос. Приподнявшись, оглядела разбросанные подушки и смятую простыню. Одежда по-прежнему раскидана по комнате, вот ее джинсы, футболка. О боже! Ведь это ее бюстгальтер, такой удобный и практичный.

Элли закрыла лицо руками. Получается, в самую страстную ночь ее жизни на ней было белье столь же соблазнительное, как чашечка чая с порцией бисквита? К счастью, она недолго в нем оставалась, да и Макс, похоже, ничего не заметил, смотрел на нее с таким блеском в глазах, словно она самая желанная на свете. Неужели это все происходило с ней? Чопорной и строгой Элли Скотт, ставшей внезапно распутной, требовательной и опытной любовницей? Сможет ли она теперь спрятать глубоко в себе то, что так внезапно вырвалось наружу?

Она откинулась на подушки, ощущая, как внутри вновь зарождается желание, и задрожала от страха.

– Это катастрофа, – произнесла она громко и по слогам. – Нельзя влюбляться в человека после недели знакомства лишь потому, что он красив и с ним весело. Ты не позволишь вскружить себе голову первому встречному мужчине. Еще раз подобного не случится.

Эти слова произвели эффект вылитого на голову ушата холодной воды. Вспыхнувший в теле огонь был потушен. Поежившись от внезапного озноба, она натянула на себя одеяло, надеясь с его помощью согреться, а еще лучше – укрыться от всего мира. Она не позволит воспоминаниям о Саймоне испортить настроение, а потому приказала себе не думать об этом и запретить предательским слезам капать на подушку. «Я стала старше, – убеждала она себя, – а значит, мудрее, уже не та наивная девочка, какой была тогда. Понимаю, что происходит, и смогу справиться с ситуацией. Через неделю он улетит домой, и все закончится, а сейчас я буду наслаждаться тем, что происходит».

Тем не менее она сильнее натянула одеяло в надежде, что его тепло поможет избавиться от покрывших тело мурашек. Надо получать удовольствие, а не изводить себя мыслями о том, что больше всего на свете мечтала забыть.

Сегодня у нее много дел. Пугающих, грандиозных, с выполнением которых она и так затянула. Ну и как поступить? Проваляться до шести часов в постели, потом быстро одеться и отправиться на церемонию? В том, что Саймон распоряжался ее жизнью по своему усмотрению все три года совместной жизни, она виновата не меньше, чем он. Она могла набраться смелости и уйти от него, но все никак не решалась.

Теперь рядом Макс, он дал ей возможность познать другую сторону собственного «я». Для прежней Элли это серьезный поворот судьбы. Перед ней стоял выбор – принять его предложение или собрать вещи, вернуться домой и до конца дней оставаться наедине с книгами.

Элли села в кровати и откинула одеяло. Сейчас она встанет, закажет самый роскошный завтрак, который только можно себе представить, а затем выполнит все намеченное до мельчайших деталей.

Сегодняшний день последний, когда она позволила воспоминаниям о Саймоне затуманить разум. Он не испортит ей еще и будущее. Отныне она свободна.

Встречи, совещания, переговоры. Как правило, после такого дня голова у Макса шла кругом. Лондонский офис был вторым по значимости после штаб-квартиры в Нью-Йорке, когда он приезжал сюда последний раз восемнадцать месяцев назад, отметил дух творчества и энтузиазма в команде. Сейчас же в офисе господствовал страх, люди в панике цеплялись за свои места и не думали ни о чем другом либо предпочитали скорее уволиться, напоминая крыс, решивших сбежать с тонущего корабля, прежде чем их заставят.

Отец, разумеется, не посчитал нужным приехать лично и все выяснить, лишь отправил вместо себя помощников по подбору персонала. Таким образом, люди, с которыми Макс так успешно работал, давно ушли, уступив свои места сотрудникам без единой интересной идеи в голове, зато умеющим угождать начальству. В таком положении у «Ди-эл медиа» никаких перспектив. Даже если бы Макс не желал раскола в семье, у него просто не оставалось выбора. Слишком многое поставлено на карту: работа, репутация компании и наследство деда.