Читать книгу "Чернобыль. Реальный мир - Денис Вишневский"

До аварии в Ильинцах проживали 1059 жителей, сейчас — 15 «самосёлов». Средний возраст — 70 лет. Летом здесь можно познакомиться с необычным способом обмолачивания ячменя. Ильинецкие «самосёлы» раскладывают на асфальтированной дороге скошенное ячменное сено, и проезжающие машины своим весом обмолачивают созревшие колоски. Хозяевам остается сгрести солому и собрать зерно.

Расстояние от Ильинцов до ЧАЭС — 23 км. Мощность экспозиционной дозы — от 10 до 20 мкР/ч.

Село Ладыжичи

Это село находится в низине, окруженной болотами и озерами реки Брагинки, которая, в свою очередь, впадает в Припять. Ладыжичи расположены на равном расстоянии — в 8 км от Днепра и от Припяти. На сегодняшний день в Ладыжичах проживают 7 «самосёлов».

Окрестности села изобилуют дикими копытными, особенно много диких свиней, которые частенько досаждают хозяйствам «самосёлов». Поэтому огороды основательно защищены оградой, а на заборах висят колокольчики, трещотки и другие дребезжащие приспособления. Подобных хитростей нет больше ни в одном обитаемом селе зоны отчуждения.

До аварии здесь проживали 683 жителя, сейчас — 6 «самосёлов». Средний возраст — 80 лет. Расстояние до ЧАЭС — 25 км. Мощность экспозиционной дозы — от 10 до 20 мкР/ч.

Село Лубянка

Лубянка находится у западной границы зоны отчуждения, через него проходит дорога на ЧАЭС. Граница 10-км зоны начинается сразу за северной окраиной Лубянки.

«Самоселов» здесь немного, всего 6 человек, зато почти все имеют довольно крупные хозяйства, большие огороды, сенокосы, многие держат скот. Здесь проживает Михаил Фесенко, потомственный пасечник с полувековым стажем пчеловода. У него во дворе стоят настоящие колодные ульи. Еще одна из уникальных черт села в том, что некоторые жители Лубянки никуда не выезжали. Во время аварии и тотального выселения они были оставлены колхозным руководством в качестве «смотрящих» за порядком на время эвакуации.

До аварии здесь проживали 612 жителей. Средний возраст нынешних «самосёлов» — 74 года. Расстояние до ЧАЭС — 25 км. Мощность экспозиционной дозы — от 20 до 35 мкР/ч.

Легенды Чернобыльского края

Прошлое Чернобыльского края содержит массу удивительных и занимательных для историков фактов. Многие из них связаны не столько с миром материальным, сколько с духовным. Речь идет о полесских легендах и мифах. По мнению ученых-историков, земли в бассейне реки Припять, находящиеся между современными Украиной и Беларусью, были когда-то уникальным заповедником древней славянской культуры, обладавшей множеством самобытных традиций. В древности из-за непроходимых болот и глухих лесов полесский этнос избежал влияния других культур. Здесь сохранились уникальные дохристианские обряды и обычаи. Например, существовали языческие обряды «вождения куста» и «изгнания русалки», последний еще назывался «проводы русалок» или «похороны русалки». Суть этого обряда опирается на древние верования в то, что души умерших невинных девушек блуждают в нашем мире, и только на Русальной неделе (на Троицу) они получают возможность попасть на «тот свет». Чтобы проводить «русалок», специально ряженную девушку в венках поздним вечером водили сначала по селу, затем по ржаному полю, а после приводили на кладбище, где венки срывали и бросали на землю.

Многие литераторы черпают вдохновение и сюжеты в древних полесских легендах.

Примером может служить А. И. Куприн, чей рассказ «Серебряный волк» основан на легендах, услышанных в Чернобыльском крае. Куприн описал историю о полесском вовкулаке — человеке, обладавшем способностью превращаться в волка. В современной мифологии нам больше знакомо выражение — оборотень, или ликантроп (Likantropia в переводе с греческого — «человек-волк»). Происхождение же термина «вовкулак» объясняется очень просто. Волк — на украинском языке — вовк, а на церковнославянском «длака» — означает «шкура, волосы». Нетрудно догадаться, что собирательное значение понятия — вовкулак, означает человек, способный сбрасывать шкуру.

Существует интересный взгляд на полесских вовкулаков, которым поделился наш современник, неутомимый исследователь и популяризатор Полесской этнокультуры Сергей Жила. В своей книге «Вовче-брате», вышедшей в 2008 году, он собрал и систематизировал знания о полесских вовкулаках и их роли в мифах и легендах края. Согласно информации, которую исследователю чудом удалось собрать, полесские оборотни не имели таких жестоких черт, как их собратья в Западной Европе. Считалось, что полесский вовкулак не ел мяса, а питался только хлебом. Однако, превращаясь в оборотня, человек испытывал страшные муки и убегал в лес, где присоединялся к волчьей стае и принимал участие в охоте. Отличить его от настоящего волка можно было по суставам задних ног: они сгибались не назад, а вперед, как у человека в коленях. Кроме этого, на шее у вовкулака всегда присутствовала старая веревка. Считалось, что, сняв ее с шеи вовкулака, можно было снова превратить его в человека.

Впрочем, разные источники предоставляют разную информацию о вовкулаках. Порой одни противоречат другим. Так, есть мнение, что волки относились к оборотням довольно враждебно. Другие рассказывают о том, что полесский вовкулак убивал жертву особенным способом — душил, а не разрывал свою добычу клыками. Это противоречит современной интерпретации мифов об оборотнях, хотя считается, что такой стиль убийства практиковали лу-гуру, вервольфы, верманы, волколоки — оборотни из французских, немецких легенд и мифов.

Что касается взаимоотношений оборотней и человеческого сообщества, то древние поверья позволяют получить об этом довольно подробное представление. Считается, что человека-оборотня было достаточно легко обнаружить, поскольку даже в людском обличье у него сохранялся волчий хвост. Поэтому доктора-современники вовкулаков при осмотре больного в первую очередь искали хвост. Были и такие, кто считал, что вовкулак не расстается со всей шкурой целиком, он лишь выворачивает ее наизнанку. Поэтому до наших дней дошли истории о том, как разрезали кожу подозреваемых в оборотничестве людей в надежде найти с ее обратной стороны волчью шерсть. Методы борьбы со столь неприятным явлением у полесских жителей, разумеется, имелись. Спастись от преследующего тебя вовкулака было просто. Нужно было бросить ему под ноги свой ремень: перескочив через него, оборотень превращался в человека. Впрочем, можно было и вовсе излечить вовкулака от этой напасти — это главное отличие легенд о полесских вовкулаках от европейских аналогов. Всего-то нужно было сжечь одежду оборотня, и он выздоравливал.

А вот полесские знахари умели специально превращаться в вовкулаков и в волчьем обличье сражались с многочисленными врагами своего народа. Получается, что в отдельных случаях полесский вовкулак выступал не угрозой, а защитником, что, согласитесь, существенно противоречит современным представлениям о характере мифологических оборотней.

Сакральные места зоны отчуждения

Храм Святого Ильи

До наших дней в Чернобыле сохранилось всего одно действующее культовое сооружение — Свято-Ильинский храм. У него необычная судьба. Храм был построен в 1779 году, а в 1930 году его закрыли, колокола при этом сняли. В годы Великой Отечественной войны, в 1942 году, его вновь открыли, службы в нем непрерывно шли вплоть до 1986 года. В конце 90-х годов храм возрождают, и после реставрации в 2000 году он вновь принял прихожан. Настоятель Ильинского храма — протоиерей Николай Якушин, коренной житель Чернобыля. Нынешний приход составляют «самосёлы» и работники предприятий зоны. Впрочем, храм охотно посещают и первые лица страны, которые приезжают в зону отчуждения с официальными визитами.