Читать книгу "Десантник. Из будущего - в бой! - Олег Таругин"

Леха усмехнулся собственным мыслям: ну, допустим, притащит он сюда «МГ» и летуна с его трофейным винтарем в придачу – и что с того? Аэродром, конечно, особо серьезно не охраняется, немчура даже колючкой подходы не обтянула – то ли за неимением таковой, то ли за ненадобностью, фронт-то вот-вот вперед двинется, и спустя несколько дней, максимум неделю, их снова перебазируют. Но парочку часовых он в кустах срисовал. Один метрах в ста, второй поближе, в тридцати. Службу фрицы тянут ни шатко ни валко, один даже перекурить втихаря исхитрился, но когда он стрелять начнет, очухаются быстро. И вовсе не факт, что Васька, несмотря на то что в стрелковый кружок ходил, их вовремя снимет, скорей наоборот, самого пристрелят.

Ну, уж нет, лавры японских камикадзе не для него, ему еще пожить хочется! Да и пользы от той стрельбы? Наземный персонал пострелять да по «лаптежникам» очередью пройтись? Вот, блин, офигенная победа… Ну, перебьет с полдесятка фрицев, повредит пару самолетов – и все. Чем это нашим поможет? У гитлеровцев пока самолетов в достатке, это не сорок третий и уж тем более не сорок пятый. Что еще можно придумать? Долбануть по складу боеприпасов или заправщикам? Вовсе не факт, что все это добро рванет или загорится – чай, не кино снимают, где от одной-единственной попавшей в бензобак пули автомобиль обязательно превращается в огненный шар, а авиабомбы (которые к тому же сейчас еще и без взрывателей, вкручивающихся непосредственно перед вылетом) детонируют от случайного осколка. Так что ну ее на фиг, всю эту отстойную голливудщину! Тем более что взрыв такого количества боеприпасов просто не оставит ни ему, ни Борисову ни единого шанса… Нет, ребята, тут тоньше действовать нужно, аккуратнее. Продуманнее. Зря его, что ли, диверсионной войне обучали? Вот именно, вот о том и речь.

Кстати, одной проблемой меньше: фыркнув сизым бензиновым выхлопом, легковой автомобиль укатил прочь с аэродрома, а офицеры неторопливо потопали в сторону палаток. Пилот «Шторьха» побродил вокруг самолета пару минут, захлопнул дверцу кабины и, зачем-то прокрутив рукой на пол-оборота винт, двинулся в том же направлении. Интересненько, а самолет так и будет стоять? Почему его не оттащили в сторону, на заправку, допустим? Собираются в скором времени летать? Возможно. По-умному полежать бы в зарослях еще с часок, понаблюдать, график смены охраны опять же выяснить. Но ведь если он не уложится в самим же установленный срок, летун уйдет. Еще и пулемет почти наверняка с собой утянет – насколько Леха разобрался в психотипе товарища по несчастью, тот скорее надорвется, чем бросит трофейное оружие. Значит что? Правильно, в темпе вальса забираем Борисова с припасами и оружием да возвращаемся. Ну, а дальше – действуем по обстановке… если эта самая обстановка к тому времени хоть как-то прояснится. Жаль, конечно, что до передка так и не дотопали, еще часик можно было спокойно идти, пока совсем не стемнеет, но не терять же такую шикарную возможность нагадить фрицам по-крупному?! Да и канонада с определенного момента отчего-то стала звучать глуше, будто отдаляясь – то ли свернули не туда, отклонившись с маршрута, то ли, что вернее, произошло очередное трудно предсказуемое изменение линии фронта. Скорее всего, второе – вполне возможно, что на этом участке немцам удалось отбросить наши части, причем отбросить резко, одним ударом, недаром вчера колонны техники весь день по дорогам перли. Видать, наступление планировалось. Успешное, к сожалению.

Зато если здесь все грамотно сделать (знать бы только, что именно, блин, сделать!), немецким летунам с обслугой небо с овчинку покажется! Да и вообще, что-то подсказывает ему, что уходить нельзя – раньше ничего подобного ни разу не было, а сейчас вот прорезалось. Батя, помнится, подобное называл «чуйкой», которой «нужно верить, как самому себе». Что ж, ни малейшего повода не доверять прошедшему Афганистан бывшему командиру разведроты у него нет, потому прислушаемся к совету старшего…

* * *

– Ну, и как тебе? – шепнул Степанов, придвинувшись вплотную к лежащему рядом пилоту. – Как предлагаешь поступить? Мимо пройти не проблема, но как-то обидно, такая возможность устроить гадам неплохую бяку.

– Не знаю… – поколебавшись, пробормотал Василий. И торопливо добавил, видимо, решив, что товарищ может заподозрить его в нерешительности, а то и трусости: – Нет, что ты, мимо нам никак нельзя! Уж который день по своей земле идем, от каждой тени шарахаясь! Надоело.

– А ты считай, что мы – секретная разведывательно-диверсионная группа, если тебе так легче станет, – добродушно хмыкнул Леха, пряча улыбку.

– Которая второй день драпает от немцев по лесам?

– Ну, почему сразу «драпает»? – делано возмутился десантник. – Не драпает, товарищ сержант, а именно что скрытно пробирается, собирая разведданные и нанося противнику урон по временно оккупированной территории с целью соединения с регулярными частями Красной Армии. Сам посуди: мотоциклистов постреляли? Постреляли. Замаскированный аэродром нашли? Нашли. Значит, уже польза от нашей лесной прогулки имеется. А ежели диверсию устроим, еще больше толку от нас будет. Все, хорош трепаться, ты мне другое скажи: если вдруг карта попрет, сможешь немецким самолетом управлять? Вон таким, как под деревьями стоят?

– Какая карта? – не понял Борисов, наморщив лоб.

– Игральная, блин. Это выражение такое, неужто не слышал?

Сержант неопределенно пожал плечами, пропустив вопрос мимо ушей:

– Штурмовиком – однозначно нет, я только «И-16» и «Чайку» пилотировал. А тут все другое – расположение приборов в кабине, конструкция РУД, последовательность действий во время подготовки к взлету. Не, не потяну, извини, скорее всего, даже от земли не оторвусь. В воздухе-то с управлением, наверное, справился бы, но вот как взлетать да приземляться?

– Не за что извиняться, летун, это я так спросил, шоб було. Просто немцы эти самолеты как раз заправили и бомбы навесили. Вот я и подумал, здорово было б один угнать да по аэродрому отбомбиться. Ну да ладно, на нет и суда нет. Тогда второй вопрос: а вон с тем, маленьким, справишься? – Леха указал на «Шторьх».

С минуту Борисов присматривался к крохотному самолетику, затем не слишком уверенно ответил:

– Никогда такого не видал, но, наверное, справлюсь. Самолет явно не боевой, навроде нашего «По-2», думаю, и управление не слишком сложное. Предлагаешь его захватить?

– «По-2», говоришь? Это вон такой, что ли? – десантник кивнул в сторону стоящего в паре сотен метров биплана, который он про себя назвал «кукурузником».

– Ага, – автоматически кивнул тот, внезапно встрепенувшись. – Погоди, Леха, так я ж на таком летать учился! С завязанными глазами заведу и взлечу! И места для разбега хватит, это ж не бомбардировщик! И вообще… – Пилот вдруг замолчал, напряженно глядя в сторону самолета. Спустя несколько секунд он повернулся к Степанову, тихонько пробормотав охрипшим от волнения голосом: – Леша, так это ж наш самолет…

– Так понятно, что не немецкий.

– Ты не понял, я в том смысле, что он к нашей эскадрилье был приписан. И бортномер совпадает, и заплатка вон на киле, что цветом отличается, – я помню, как ее ставили, когда перкаль прохудился. Получается, и те «Ишачки» – тоже наши?