Читать книгу "Любовь без права выбора - Елена Малиновская"

— Не может быть! — Я не выдержала и вскочила на ноги, от гнева забыв о своих несчастных щиколотках, которые тут же налились опасным огнем. Процедила, презрительно глядя на вальяжно рассевшегося некроманта, который хоть и не смотрел на меня, но улыбался: — Не смейте говорить гадостей о моей матери! Вы не имеете никакого права…

— «Ты не имеешь никакого права», — насмешливо исправил меня Гарольд. — Хеда, мы вроде бы уже договорились избавиться от излишнего официоза в общении. Или тебя настолько оскорбили мои слова о твоей матери?

— Да, настолько! — воскликнула я, даже не пытаясь приглушить ярость, от которой так и зазвенел мой голос. — Моя мать…

— Я спал с твоей матерью, — не дал мне договорить Гарольд.

После этого признания в комнате воцарилась тишина. Я смотрела на некроманта, некрасиво открыв от удивления рот, и не желала верить своим ушам. Он спал с моей матерью? Неужели он и ее каким-либо образом принудил к этому? Но почему она не пожаловалась моему отцу и своему супругу? Да граф Греге этого жалкого некромантишку в порошок бы стер!

— Между нами все происходило по взаимному согласию, — поспешил добавить Гарольд, видимо, догадавшись, о чем я думала в этот момент. — Я готов поклясться своей колдовской силой, что не было никакого принуждения! — Хмыкнул и добавил с кривой ухмылкой: — Точнее, было, но, скорее, с ее стороны. Да твоя мать, Хеда, буквально насильно затащила меня в постель! И после первой же совместной ночи полностью потеряла ко мне интерес.

— Не может быть!

От волнения горло настолько сжалось, что я была не уверена, прозвучало ли это вслух.

— Ты сказал, что не был представлен моей матери, — чуть громче напомнила я, откашлявшись. — Получается, солгал?

— Не хотел огорошивать тебя столь неприятным известием с первых минут знакомства. — Гарольд пожал плечами. Добавил со слабой усмешкой: — И потом, в некотором смысле я сказал правду. Ну, с небольшой оговоркой. Я действительно не был представлен твоей матери официально. Да, однажды мы переспали друг с другом. Но после этого твоя мать предпочитала демонстративно не замечать меня. — Гарольд немного подумал и завершил: — Если честно, это даже немного огорчало меня. Но потом я понял, что стал не единственной так называемой жертвой твоей матери. Она любила вертеть мужчинами по собственному разумению.

— Не может быть, — растерянно повторила я, отказываясь верить во все это.

— Может, может. — На губах Гарольда гуляла сочувственная улыбка, хотя он по-прежнему предпочитал сидеть с закрытыми глазами. — Прости, Хеда. Я понимаю, насколько неприятно тебе это слышать. Но все было именно так. Твоя мать… В общем, она не отличалась особой разборчивостью в связях. Ты бы знала, какие слухи гуляли о ней и ее многочисленных любовниках в высшем свете! Повезло, наверное, что твой отец не любил все эти светские мероприятия и предпочитал сиднем сидеть у себя в имении. А скорее всего, он просто догадывался о горячем нраве своей женушки и позволял ей таким образом сбросить пар. Так сказать, даровал ей негласное разрешение.

Я буквально рухнула обратно на кровать, с которой недавно вскочила. Измученно застонала, схватившись за виски.

Самое противное заключалось в том, что в глубине души я знала: Гарольд прав. Он не пытается опорочить мою мать, он просто рассказывает, как дело обстояло в действительности. Но ведь я и сама частенько замечала… странное. Хотя бы то, что все слуги мужского пола задерживались у нас всего на месяц, редко дольше. А однажды я не вовремя зашла в конюшню, желая побаловать любимую кобылу сладкой морковкой, и увидела…

Я запретила себе вспоминать ту омерзительную сцену: моя мать стоит на коленях перед полуобнаженным конюхом и жарко дышит, лаская его вздыбленное достоинство языком и губами. Пот блестит на мускулистых плечах мужчины, и одной рукой он придерживает голову моей матери, не давая ей отстраниться. Не думаю, что они заметили меня. Почти сразу я развернулась и выскочила прочь. Правда, мне показалось, что вечером мать как-то странно смотрела на меня и то и дело порывалась о чем-то спросить, но так и не решилась.

А еще через неделю конюх получил полный расчет, и несколько лет после этого я жила в полной убежденности, что мне все это лишь померещилось. Солнце в тот день особенно жарко палило. Наверное, мне просто слишком сильно напекло голову, раз я стала видеть несуществующее.

Я со злостью взглянула на Гарольда и вздрогнула от неожиданности, когда заметила, что он тоже смотрит на меня, с любопытством подмечая мою реакцию на свои откровения. Правда, почти сразу он вновь прикрыл ладонью красные, воспаленные глаза.

— И все равно я не понимаю, какое отношение поведение моей матери может иметь к произошедшему, — упрямо проговорила я, естественно, даже не подумав рассказать некроманту о том, что вспомнила.

И вообще, я ничего не видела в тот день! Просто, по всей видимости, на меня слишком сильное впечатление произвело это невеселое и страшное происшествие. Или же Гарольд каким-либо образом заколдовал меня, внушив то, чего не было…

Гарольд не торопился отвечать. Он опять забарабанил пальцами по подлокотнику, словно прикидывал в уме, стоит ли продолжать столь неприятную для меня беседу.

На какой-то жуткий миг мне почудилось, будто он сейчас хмыкнет и обронит, мол, забудь о том, что я тебе рассказал. Но почти сразу после этого Гарольд глухо заговорил.

— Прости, что заставляю тебя выслушивать все это, — произнес он. — Это наверняка очень больно для тебя.

После чего надолго замолчал. Даже его пальцы, непрерывно постукивающие по подлокотнику, замерли.

— Я должна знать! — взмолилась я, осознав, что Гарольд в этот момент принимает решение — стоит ли продолжать. — Пожалуйста, Гарольд! Все эти месяцы я жила лишь надеждой на мщение. И я обязана услышать, как дело обстояло в реальности, иначе я никогда не найду виновников…

— Бедная маленькая девочка, — чуть слышно обронил Гарольд. — Да ты хоть представляешь, против кого собралась бороться? Тебя просто прихлопнут, как надоедливую муху. Просто чудо, что вместе с твоими родителями заодно не убили тебя и Дирка!

— Тем более, — упрямо сказала я. — А вдруг те, кто убил моих родителей, осознают, какую страшную ошибку совершили, оставив меня в живых? Мне нужно знать, с какой стороны надлежит ожидать опасность!

Гарольд тяжело вздохнул. Приоткрыл слезящиеся глаза и опять глянул на меня.

— Возможно, я делаю огромную ошибку, — наконец, спустя несколько секунд, протянувшихся для меня целую вечность, сказал он. — Но в чем-то ты права. Что же, вот твоя правда. Твоя мать была любовницей королевского наместника. Причем весьма продолжительное время.

Я онемела от этого известия. Моя мать и виер Аргас Реган? Нет, не может быть! Моя мать — хрупкая, изящная, даже после рождения двух детей сохранившая тонкую талию и высокую упругую грудь. И виер Аргас — коротконогий и кривоногий толстяк с глянцево блестящей лысиной и гнилыми зубами.