Читать книгу "Тайна древлянской княгини - Елизавета Дворецкая"

– А за родича своего ладожского, варяга, что с Рулавом из Киева приехал.

– Как это – за родича, да замуж вышла? – не поверил Горелют. – Да как такое может быть?

– Не знаю как, а только было! Своими глазами я видела, как они на медведине посреди избы сидели, как им руки рушником свадебным связывали, как варяг княгиню вокруг стола вел. Своими ушами слышала, как им песни свадебные пели. Так что поздравляю вас, мужи нарочитые, с новым князем – Воигневом… как его по батюшке, и не ведаю.

– Да я его… – Крепимер разъярился, не веря, что кто-то посмел выхватить у него из-под носа добычу, которую он уже считал своей.

– Сиди! – осадил его Далибож. – Он не может быть ей мужем, они родня.

– Но свадьба была!

– Пусть была – никто такой свадьбы не признает, и князем нашим он быть не может! Не примет его племя деревлян!

– Кто свою же кровь смешивает, того боги и чуры проклинают! – вставила сердитая Быляна. – Проклята наша княгиня Предслава! А с ней и Деревлянь вся проклята!

– Да я его… на куски порву и в Ужу покидаю!

– Уймись ты! – рявкнул на Крепимера Радобож и обратился к Далибожу, подавляя кашель: – Так может она теперь за другого выйти, если свадьбу справила с братом, а свадьба беззаконная? Или она теперь опять замужняя баба, а он наш князь?

Далибож не сразу ответил. Одно было ясно: если княгиня выбрала в женихи своего родича, значит, Крепимера видеть на этом месте она не желала никак. За воеводу она не пойдет. А значит, от Володимеровой вдовы нужно избавляться. Отказавшись стать средством передачи власти, она стала препятствием на пути.

– Что, женщина, – подумав, обратился он к Быляне. – Подтвердишь перед народом, что песни свадебные слышала?

– Своими же ушами! Но не просто так.

– А как?

– Коли не она, то я княгиней стану. – Быляна глазами показала на Крепимера. – И вы меня признаете. А иначе – спала я и сон видела, да и все.

Далибож еще подумал. Обвинив княгиню Предславу в кровосмесительной связи, ее можно было убрать с дороги, но тогда требовалось иное средство возвести Крепимера на княжий стол. Быляна не была княгиней и не имела права передавать власть. Но все же она была женой князя, пусть и младшей… Убрав Предславу как недостойную и оскорбившую богов, они могли провозгласить Быляну княгиней, а потом и ее мужа, то есть Крепимера, князем. Ненадежно и не слишком законно… если не совсем незаконно, но другого средства не осталось. Если припугнуть народ варяжскими и русскими князьями – согласится.

– Рулава спросите, – подсказала Быляна. – Он ведь невесту жениху отдавал. Пусть под клятвой расскажет, как дело было.

– Кто-нибудь еще там был?

– Из свободных – только варяговы домашние, остальные челядь.

– Хорошо. – Далибож наконец кивнул. – К полудню созовем народ.

* * *

– Пора собираться, – сказал Воята, проснувшись, и Предслава сразу поняла его. Он ведь приехал в Коростень, чтобы увезти ее в Киев на княжескую свадьбу, и надо было трогаться в путь.

– Завтра поедем, – согласилась она. – Водой или лесом?

– А как ближе?

– Три дня и так, и так. Но водой легче, чем по грязи.

– Лодьи тут есть?

– Есть. Рулаву скажу, он приготовит.

Воята потянулся к ее повою, из-под которого выбилось несколько светлых прядок, и сдвинул его назад.

– Не трогай! – Предслава перехватила его руку.

– Мне можно, я же свой.

– Отрастут – тогда любуйся. – Предславе было очень досадно, что ее красивые волосы пришлось обрезать.

Перекусив остатками вчерашних пирогов, Воята ушел в гридницу и к Рулаву – готовить дружину к отъезду. Предслава тем временем пообещала собрать свои вещи и даже решила взять с собой ларь, в котором когда-то привезла приданое: так или иначе сложится ее судьба, а в Коростень ей едва ли суждено воротиться, нет ей больше тут места. Когда в полдень явился Далибож в сопровождении трех волхвов – Дедильца, Держигора и Творяны, – все свадебные принадлежности уже были снова погребены на дне ларя, изба приобрела обычный вид, а хозяйка встретила гостей в белом уборе. Войдя, все четверо внимательно оглядели ее с головы до ног, отыскивая признаки свершившихся перемен, но ничего не нашли, и по лицам было видно, что гости утратили уверенность: не напрасно ли они сюда явились? Творяна бросила вопросительный взгляд в сторону хозяйской постели, но и лежанка за отдернутой занавеской, опрятно заправленная, ни о чем рассказать не могла. Зато сам этот взгляд кое-что сказал Предславе.

Она невозмутимо вытерпела осмотр: почти наверняка случившееся должно было выплыть наружу, но Предслава не боялась этого. У нее было такое чувство, что теперь уже ничто не в силах ее устрашить.

– За тобой мы, княгиня. – Далибож поклонился. – Народ деревлянский на Святой горе собрался, видеть тебя желает.

– И я желаю видеть народ деревлянский. – Предслава кивнула. – Мне есть что сказать ему.

Волхвы переглянулись, Дедилец выразительно двинул бровями: Быляна не соврала!

Покрывшись плотным валяным плащом от сырости, Предслава вышла на двор. Дождь почти перестал, с серого неба сыпалась морось. Ее уже ждали Рулав и Воята, за их спинами толпились гриди: прослышав о народном сборище, оба намеревались ее сопровождать. На Вояту волхвы воззрились с новым любопытством, но он ответил хмурым взглядом. Надеясь, что змея все-таки отвадили насовсем, он тем не менее стремился поскорее увезти Предславу отсюда и не хотел, чтобы какие-то новости задержали отъезд.

Широкое пространство на вершине Святой горы было сплошь занято народом: здесь собрались жители всех коростеньских круч и ближних весей. Слухи в толпе ходили один чуднее другого: про летучего змея, про покойного князя, который не желает упокоиться и все ходит к вдове, про гнев Князя-Ужа и новые явления мертвой колдуньи, что уже семнадцать лет в ночи полнолуния сметает с прибрежных камней остатки собственной крады. Говорили, что мертвая голова колдуньи предрекала страшные беды, что княгиня схватилась с самим Зверем Забыть-реки, а он, изгнанный, обещал в отместку затопить все поселение. И хмурый мелкий дождь, который в иные осенние дни не привлек бы никакого внимания, теперь воспринимался как начало страшной кары: так и будет лить, пока Ужа не выйдет из берегов и волны не поднимутся до самых круч!

И, разумеется, о том, что княгиня справила свадьбу с собственным братом и что теперь эта беззаконная и проклятая богами пара собирается править в Деревляни, навлекая на все племя гнев богов.

Когда Предслава появилась, народ загудел – встревоженно, испуганно, удивленно, гневно. Но она даже бровью не повела.

– Здоров будь, весь люд деревлянский! – Выйдя на свободное место перед камнем-жертвенником, Предслава с достоинством поклонилась старейшинам, стоящим в первых рядах, и волхвам, разместившимся возле идолов. – Спасибо, что собрался. Пришла мне пора прощаться с тобой, Деревлянь Великая. Хорошо я здесь пожила, да вышло время. Возвращаюсь я в Киев, к родичам моим, а там как Макошь даст. Взамен приедет к вам новый князь молодой с княгиней – Свенельд Ольгович с Людомилой Доброгневовной, внучкой Мстислава. Любите их, служите верно, как мне и мужу моему служили, и боги вас благословят.