Читать книгу "Маятник судьбы - Инна Бачинская"

Глава 10

Ночное приключение

Добродеев, полный сомнений, отправился в редакцию, а Монах пошел в гости к Жорику и Анжелике. По дороге он купил большой, как жернов, торт и ввалился к друзьям, прижимая его к животу, потому что в магазине не оказалось пластикового пакета нужного размера.

–Ур-р-ра! Ур-р-ра! – радостно завопил крестник Монаха маленький Олежка. – Дядя Олег тор-р-рт пр-р-ринес!

Выплыла Анжелика, как всегда, в халате, бросилась Монаху на шею. Жорик топтался рядом, приговаривая:

–Ну, ты… Монах, молодец, что… это… пришел! А мы уже думали, бросил с концами. Раздевайся, заходи. Сейчас ужинать будем. Пошли!

Все семейство так радовалось Монаху, что у того даже слезы на глаза навернулись. Они сидели за столом в гостиной, а не на кухне, как обычно; горела парадная люстра, в которой, правда, не хватало половины лампочек, отчего она напоминала щербатый рот, распахнутый в улыбке. Анжелика принесла из кухни громадную сковородку с жареной картошкой и мясом; старшенькие девочки бегали туда-сюда с тарелками и чашками и рюмками; Жорик открывал бутылку. В квартире царила милая семейная атмосфера.

–Ну и как тебе на новом месте? – спросила Анжелика, сгорая от любопытства.

–Нормально, – ответил Монах.

–А мы соскучились, и Олежка все время спрашивает, где дядя Олег, когда придет, куда уехал. Да, сына? – спрашивала Анжелика, с любовью глядя на малыша.

Маленький Олежка сидел на коленях Монаха, подпрыгивал и хватал картошку из его тарелки. Работал телевизор, показывали сериал про гарем и султана, вопил Олежка, роняя непрожеванные куски на стол и на Монаха, щебетали девочки, Анжелика пыталась перекричать телевизор, провозглашал тосты Жорик. Монаху пришло в голову, что телевизор не выключается в принципе, что-то там не срабатывает, и звук не выключается по той же причине. Так и живем, подумал он философски. Удивительно, что он не замечал всего этого раньше. Он вспомнил тихую гавань Киры, свой новый синий, в зеленую полоску халат, тапочки, ванную комнату, уютную комнатку, в которой квартировал, и неприметно вздохнул. Семья, конечно, хорошо…

–Как она тебе? – спросила Анжелика. – Хорошая женщина? Приведи на смотрины!

–Ладно, – согласился Монах.

–Или мы к тебе!

–Или вы ко мне, – не стал спорить Монах.

–А где она работает? Жорик сказал, разводит золотых рыбок? Это вроде хобби, да?

Жорик ухмыльнулся и подмигнул Монаху, и тот представил себе физиономию Анжелики, скажи он, что Кира кроме золотых рыбок держит клуб девушек по вызову. Экзотика, однако!

–В банке, – соврал он. Расплывчатая профессия «работает в банке» устраивает всех и дальнейших вопросов, как правило, не вызывает.

–А как она… в этом смысле? – Неугомонный Жорик цыкнул зубом и покосился на детишек. Анжелика хихикнула и пихнула мужа под столом коленкой.

–Нормально, – сказал Монах, прекрасно понимая, что бывают ситуации, когда легче согласиться с собеседником, который все уже решил заранее, чем что-то объяснять. – Слушай, Жорик, давно хотел спросить… Ты у нас человек технически грамотный, вот скажи мне: что ты знаешь о черном фарфоре? Возможен ли в принципе, методология… как-то так.

–Черный фарфор? – Жорик наморщил лоб. – Ничего не знаю. А разве есть такой?

–Оказывается, у прадеда Киры была фарфоровая фабрика, он всю жизнь искал рецепт черного фарфора и, похоже, нашел. У нас тут какие-то особенные глины, нигде таких больше нет. В курсе?

–Ну видел, знаю. Синяя глина, почти черная, на реке под песком. Глей называется. Есть места, где песок размыло, помнишь, все ноги синие были? Как грязь, густая, чавкает, липучая. Неужели не помнишь?

Монах пожал плечами.

–А зачем тебе?

–Любопытно. Я пошарил в Инете, похоже, черного фарфора не существует. Из чего он вообще делается?

–Ну… из белой глины, наверное. Надо поискать.

–А из черной что? Черный фарфор?

–И чего? – спросил Жорик.

–А если у нас тут действительно уникальная глина, которой больше нигде нет, тогда понимаешь, что получается?

–Что?

–А то и получается, что можно наварить хорошие бабки.

–А «Зеленый лист»?

–А что – «Лист»? «Лист» – само собой. Параллельно. Что скажешь?

–Ну… можно попробовать, – согласился Жорик. – Но это же печь нужна.

–Ага, и температура до двух тысяч градусов.

–Сколько? – поразился Жорик. – В домашних условиях не получится.

–А мы в цеху! Запустим фабричку и займемся. Чем черт не шутит!

Сомнение отразилось на лице Жорика.

–Послушай, Монах, столько умных людей вокруг, и никто никогда не врубился?

–Получается, что никто. Открытия делают чудаки-одиночки, Жорик. Все в теме, а поставить с ног на голову способен только один. Бац! И открытие.

–Ну, в принципе, я не против, – сказал Жорик. – Надо забежать в библиотеку, в отдел краеведения, может, есть что-нибудь.

–Давай. А я в Интернете покопаюсь, нароем что-нибудь обязательно.

Монах так увлекся, что не сразу заметил около своей тарелки небольших размеров животное с рыжеватым мехом. Оно сидело неподвижно и подергивало носом и усиками, словно принюхивалось. Монах ткнул в его сторону вилкой и спросил:

–Что это?

–Где? – спросила Анжелика. – Ой, это же Лунтик, наш хомяк! – Она залилась смехом. – Испугался? Жорик и Олежка вчера купили. Я тоже испугалась, думала, крыса.

–Лунтик-фунтик! – радостно закричал маленький Олежка, хватая хомяка. – Дядя Олег боисся! Ур-р-ра!

И так далее и тому подобное. Незатейливые семейные радости.

Через пару часов разомлевший от еды и питья и оглушенный децибелами Жорикова семейства вкупе с телевизором Монах добрался до своего нового пристанища. Кира вчера выдала ему ключ, и он не стал звонить в дверь. Стараясь не шуметь, сунул ключ в замочную скважину. В квартире было темно и тихо, и он понял, что Кира уже легла. Часы на площади стали отбивать время. Монах разделся и на цыпочках пошел к себе. Он с удовольствием отменил бы рейд в опечатанную квартиру Ирины Г., он чувствовал себя уставшим, захмелевшим и хотел спать – перспектива выхода в ледяное белое месиво его ничуть не радовала. Погода, похоже, вконец распоясалась. Шквальный ветер закручивал снежные смерчи, выл, как по покойнику, в подворотнях и наметал сугробы поперек тротуара. Улицы опустели, горела лишь половина фонарей – выморочным лиловым светом, отчего город казался призраком. Не было видно припозднившихся прохожих, и случайный автомобиль, двигаясь рывками, вдруг освещал белый снежный столб и в страхе шарахался в сторону. Город был в лапах стихии.

«А ведь это только ноябрь, – подумал Монах, стоя у окна и глядя на пустую улицу. – Куда мы идем?»